Мишке самому страшно даже взглянуть в эти огромные, живые, обрамленные пушистыми ресницами, глаза, они обладают гипнотическим свойством такой силы, что достаточно одного движения пальцем, чтобы заставить покорённого делать то, что ей нужно. Девушка одета очень просто, по-походному, но горделивая осанка может принадлежать только даме высокого звания. Узкие шелковые штаны, легкая полупрозрачная блузка и накидка с капюшоном от пыли и жары. На голове тонкий обруч с висюльками, сверкающими в лучах света.

«Танцовщица из Бари-Кона, с ней два телохранителя, едет на аралтане в столицу» – Мишка с трудом вспоминает строки из донесения, глядя на то, как один из телохранителей снимает с навьюченного животного два здоровых баула и седло, поит его из ручья и вешает на шею мешок с зерном, а второй сопровождает её в место начала действий по алгоритму.

Как только глаза с ресницами исчезают из поля зрения носильщиков, они начинают усиленно дышать и жевать, а хозяин кричит, чтобы эти ленивые дети Дарка скорее убирались отсюда, пока жара не выжгла их лица. Мишка тоже трезвеет, на место ослепляющего взгляда он ставит простое и понятное лицо Канчен-Ты и начинает процеживать в уме детали, как бы советуясь с любимой.

Два баула, в которых можно провезти всё, что угодно. И не лёгоньких, судя по усилию, с которым снял их охранник. Но, может быть, там украшений столько, что и два аралтана не увезут? Охранники, явно не носильщики и не подмастерья, сразу видны или воины, или профессиональные борцы, такие специфические мышцы, шрамы, оружие, всё говорит об этом. Да и выглядят они как близнецы, хотя и разные внешне, их объединяет профессия, одинаковая одежда, мелкие детали.

Интересна и сама девушка. Одна только её внешность является страшным оружием, которое и с толку собьёт и совратит, то есть переманит на свою сторону, а хозяйка останется при этом невинной как дитя. И что интересно, эти трое красоту не прячут, наоборот, выставляют напоказ, в то время, как истинную ценность всегда укрывают от лишних глаз. Это всё равно, что везти золото не в мешке, спрятанном на дно корзины, а снаружи, на золотом подносе. А вот, если золото – фальшивое, тогда получится хорошая ширма. А что же можно прятать за такой ширмой?

Но, с другой стороны, если это – оружие, то его можно применять только считанное количество раз, иначе яркая внешность и колорит группы примелькаются.? Но кто сказал, что он не наступил, этот раз? Тогда можно ожидать и диверсии и какого-нибудь скандала на границе, или любой другой провокации. А, может быть, всё гораздо примитивнее, и троица хочет подзаработать по дороге, тогда всё логично, им нужна реклама, вот они и везут товар в открытую? Тогда и молодцы к месту – два статиста. Голова у Мишки начала пухнуть от всевозможных предположений…

– Кларонелла ещё что-нибудь желает?

Пашка, молодец, включился в игру и играет восхищённого дурачка, наделяя простую танцовщицу графским титулом, разве графини так путешествуют? Интересно, что она ответит?

– Тёплую ванну, горячего настоя с мёдом и убери этих болванов!

Она кивает в сторону носильщиков и Пашка, включаясь в игру, делает вид, что выметает мусор, и вскоре пыхтящий караван с тканями, удивлённо озираясь на непонятные пассы, медленно проходит мимо, после чего Пашка делает вид, что собирает с дороги то, что могли бы оставить носильщики, будь они животными и «вышвыривает» ЭТО в кусты.

– Ванну сейчас принесут из Ирит-Тара, вода к середине дня нагреется, настой уже готов, кларонелла.

Наградой ему служит заливистый смех мнимой графини и гулкое довольное уханье её мордоворотов. Пашка бежит к своим корзинам и несёт травяной настой в Мишкиной кружке! «Ах, ты, паразит, – думает юный колдун – ну, принёс бы свой, а я его так берёг с утра, придётся теперь водой перебиваться по жаре!». Но думает он так беззлобно, зная, что Пашка для дела старается, хотя и переигрывает.

– Что-нибудь ещё, кларонелла? Может и этих болванов убрать?

Пашка создаёт конфликтик. Пока что игровой, лёгкий. Порцию своего смеха он опять получает, только теперь она сопровождается попыткой сделать ему больно. Один из верзил со словами: «Ах, ты, мокрица мелкая…", наносит Пашке удар своим страшным башмаком, который, однако, не достигает своей цели, то есть, Пашкиной задницы, пролетает мимо, по инерции летит снизу вверх, как у хорошего футболиста и опрокидывает мужика назад, к его полному недоумению.

Он поднимается и совершает вторую попытку, противник, повернувшись к нему его же целью, спокойно ждёт, пока нога начинает двигаться, делает шаг назад и, подхватив летящий уже между ног башмак, полностью повторяет предыдущее движение. Два —ноль.

«Теперь интересно – думает Мишка – если он воин, то будет бить, пока не убьёт. А если бутафор, то постарается замазать конфликтик и свести его к ничему.»

Охранник, с грубого лица которого уже слетела маска добродушия, начинает снимать свою секиру, чтобы придушить мелкого наглеца руками как клопа. Наглец готовится к неминуемой схватке. И тут следует короткий окрик второго. И первый, сникнув и скрипнув челюстями, опять закрепляет свой пояс. Проверка не удалась.

Понятно, конфликт им не нужен. И понятие дисциплины тоже известно очень хорошо. Значит, они не равны по обязанностям! И что это может значить? Пора Пашке помочь.

– Кайтар, брось ты этих аралтанов! Им и так страшно! Пошли, пора двигаться, а то к ночи не дойдём!

Провокация удаётся. Теперь оба оскорбленных со злобными лицами надвигаются на Пашку, который потихоньку пятится назад и уже снова расстёгивают свои пояса. Дело начинает пахнуть кровью. Свидетелей вокруг теперь нет, торговец проплёлся далеко. Ну и дисциплинка! Мишка встаёт…

Звучит один хлёсткий окрик. Это – она! Значит, танцовщица повелевает-таки двумя бугаями! Она – командир маленького отряда! Вот то, чего и добивались два мэтра в своём расследовании! Лёгкое повелительно – призывающее движение пальца и Пашка уже у ног юной красавицы. «Не переигрывай!» – думает Мишка, но сказать об этом не может и лениво ложится снова, отворачивается, кося глазом.

– А ты смел, дерзкий юноша!

– Скорее, слеп, кларонелла, сегодня свет Сияющего стал слишком ярким!

– И твой друг так же умеет?

– Если бы он осмелился открыть глаза, то ты увидела бы чудеса, прекрасная!

– Тогда почему вы тащите эти мерзкие кожи, а не служите достойному? – «Успела разглядеть!» – думает Мишка.

– Мы служим клану, кларонелла, там наш хозяин, который указывает, кому и где работать, а за ним стоят наши родные, и наши воины, и наши традиции.

– Мне могут понадобиться умелые руки и толковые головы… Вот только такие длинные языки не нужны.

– Когда есть покупатель, всегда найдётся и товар, прекрасная, скажи только, чего ты можешь ждать от двух бродяг?

– Я найду им применение. Эти – слишком заметны. Они хороши на парадном входе. А через черный ход должны проникать серые и обычные.

– Ну, не настолько уж мы и серые…

– Когда молчите, то вас совсем не видно. А если ещё научитесь скрывать свою дерзость, то вам цены не будет!

– Лучше, чтобы цена всё-таки была, кларонелла, нам это привычнее.

– Я подумаю о цене.

– Где мы сможем найти тебя?

– Во Дворце Гирбата Богатого. Я направляюсь к нему.

– Ты думаешь, что нас он тоже заждался, прекрасная? Кто же пустит во Дворец оборванцев?