Лицо её пошло пятнами, щёки избороздили слезы. Выглядела Лидия, как ребёнок, которого ударил человек, которому он доверял.

— Но я пойду с…

— Ваш старший брат дьявольски прав. Моя дорогая Кэролайн вряд ли будет приветствовать ваше появление. Ко мне она относится хорошо только потому, что я для неё — источник будущего богатства, и то благодаря вашим ловким маленьким пальчикам и способности составлять снотворное.

— Значит… значит, это правда?

— Что я женат на Кэролайн Рук? Да, это правда, хотя, как вы знаете, я тоже претендент. Конечно, в суде я бы ничего не добился, но всё же решил порыться в старых тайнах. У Амоса остался не один незаконнорожденный сын. Хотя сам Амос был уверен только в Джеймсе. Мой отец родился в результате кратковременной связи, которая легко забывается. Так что Кэролайн — моя двоюродная сестра. Как только мы поняли, что речь идёт о крупной добыче, мы решили объединить силы. Хотя, конечно, я не очень привязан к Кэролайн. У неё дьявольский характер, и когда между нами море, я думаю о ней спокойнее. Но мы оба Руки, и не собираемся отдавать кому-то наследство Амоса.

— Теперь же я могу уничтожить все невыгодные нам документы. Простите, сестричка Персис, — он насмешливо поклонился ей, — вы проделали утомительное, но совершенно напрасное путешествие.

Вторично прозвучал рог из раковины.

Как только в ярко освещённой комнате стих последний лающий звук, Крю спокойно сказал:

— Не советую вам слишком рассчитывать на спокойное море.

— Когда «Удача» стоит в гавани, и поблизости не найдётся никого, кроме вас, кто сказал бы мне «нет»?..

Но молчаливый мужчина из партии Гриллона отошёл к открытому окну. Окно закрывала только сетка от насекомых. Ральф Гриллон бросил на него быстрый взгляд.

— В чём дело, Граймс?

— Там что-то происходит, на пристани. И на бушприте не горит ваш сигнал!

Ральф попятился к окну.

— Прикройте их, — приказал он. И только когда его спутники направили на Крю пистолеты, багамец полностью повернулся к окну.

Теперь гудел не только рог, возвещающий появление корабля. Крики и, по крайней мере, один выстрел. Гриллон оскалил зубы.

— "Удача"? — он посмотрел прямо на Крю.

— Призовой экипаж, — спокойно ответил тот.

— Будьте вы прокляты! Но как… — Гриллон овладел собой с быстротой, казавшейся не свойственной его темпераменту. — Вот, значит, как. И что же мы будем делать? — но пистолет он не опустил, и глаза его снова вызвали у Персис вспышку странных и ужасающих воспоминаний — об освещённой факелами насыпи и жертве, которую ведут жрецы в масках. Они так же смотрели на добычу.

— Мы ничего не будем делать, — Крю подошёл к ближайшему стулу и опустился на него, оберегая плечо. Наклонился вперёд, словно собирался налить себе вина. — Поработать придётся вам, Гриллон. По справедливости, я бы должен отдать вас под суд за заговор, попытку убийства, даже пиратство — и определённо за воровство.

— Но, конечно, вы предложите мне альтернативу. Отчаянный человек, когда его прижмут к стенке, способен на отчаянные меры, — вмешался Гриллон. Пистолет его по-прежнему был направлен в голову Крю.

— Да, альтернатива есть. Но не от страха перед вашим оружием, в которое вы так верите. Вы лжец, мошенник и убийца, — Крю говорил размеренно, как судья, произносящий приговор. — Тем не менее, я разрешу вам вернуть всё украденное и уплыть — вместе с вашими людьми. Главным образом из-за того, что моя сестра дура. Я не хочу, чтобы она была запачкана на суде, а ведь вы с готовностью запачкаете её, чтобы спасти свою шкуру.

Ральф Гриллон неожиданно рассмеялся, потом опустил пистолет и низко поклонился Лидии.

— Конечно. Имя женщины — превыше…

— Закройте рот! — впервые Крю повысил голос, и Персис заметила, как впервые наружу прорвался гнев, который он все эти часы тщательно сдерживал. — Не испытывайте моё терпение.

Пистолет исчез под камзолом. Ральф отдал полусалют.

— Позвольте вам откровенно сказать, что вы глупец, — заявил он. — Раз позволяете мне уйти.

— Да, мне бы следовало вас убить, не так ли? — Крю снова овладел собой. — Но я сам охочусь на своих змей. И не использую других. Теперь вы скажете доктору Вирингу, где спрятали золото и бумаги, взятые в моём сейфе, а также то, что принадлежит мисс Рук. Когда всё это будет возвращено, вы сможете уйти…

От двери послышался шум. Персис оглянулась. Там стоял мистер Харвери, а за ним боцман с «Непревзойдённого» и ещё два моряка.

Гриллон снова поклонился.

— Прибыли ваши силы, я вижу. Прекрасно, Виринг. Вы найдёте всё, что нужно капитану, в расселине скалы на мысе над самым уровнем прилива. Скала, в которой расселина, самая высокая из всех.

Доктор вышел, прихватив с собой боцмана. Тот в одной руке нёс лампу, а в другой, словно для равновесия, абордажную саблю.

Персис подошла к столу, взяла пустой стакан и налила вина, не обращая внимания на брызги, которые полетели на скатерть. Потом она вложила стакан в руку Крю. Тот с отсутствующим видом поднёс его к губам и отпил. Девушка видела напряжённое выражение его лица, сжатые губы. Сколько он ещё продержится? Ему надо лежать, а не напрягать снова и снова все свои силы. Но она инстинктивно знала, что теперь никто не сможет остановить его, Пока дело не будет завершено.

Плач Лидии сменился всхлипываниями. Лицо её покраснело, она ни на кого не смотрела, сжавшись в кресле, в котором раньше казалась воплощением гордости.

— Сестричка, — нарушил молчание Гриллон, — я и вас должен поблагодарить за участие…

Но прервал его не Крю, а Лидия. Она выпрямилась и указала на Персис трясущейся рукой.

— Разве вы не видите? — голос её снова перешёл в крик. — Смотрите, что она держит! Она… Леди…

Персис почти забыла про кинжал в руке. Она взглянула на него и уронила на стол. Тот упал со стуком. Глаза наблюдающих кошек с тускло-чёрной рукояти сверкали холодно, словно пребывали где-то далеко от этого времени и места.

— Он… он из веера… из поддельного веера, который не раскрывается, — пояснила Персис. — Но очень похожего на настоящий веер.

— Даже призраки, — завывала Лидия, — против нас!

Персис ожидала, что Гриллон или Крю высмеют эту глупость. Но вместо этого увидела, что мужчины смотрят на кинжал, как на какое-то странное и необъяснимое знамение.

— Призраки… — тихо и неуверенно прошептал Гриллон. — Может, вы и правы, моя дорогая… — затем он повернулся к Крю.

— Величайшая глупость из всех…

— А именно? — спросил Крю, когда Гриллон не закончил фразу.

— …не правильно выбрать женщину. Этим кинжалом донья Исабелла прикончила своего злейшего врага. Так, Вальдес?

Смуглый человек, который предъявлял претензии на остров, смотрел на веер широко раскрытыми глазами. Он заметно вздрогнул.

— Когда-то рассказывали, — заговорил он, — что она слишком много знала. Знала то, чего лучше не знать. Веер был частью её приданого, она никогда не показывалась без него. Но то, что вееров было два, никто не знал. Только… говорят, она обладала мужеством, которому позавидовал бы мужчина.

— В этом она не одинока, — добавил Крю. Он протянул руку над поддельным веером, в котором скрывалось лезвие, и прежде чем Персис поняла, что он делает, она почувствовала его крепкое тёплое пожатие. И у неё не было ни сил, ни желания освободиться.

— Как я уже сказал, — Гриллон решил, что за ним должно остаться последнее слово, — следует правильно выбирать женщину, Леверетт. Ваше дьявольское везение по-прежнему с вами.

— И всегда будет, — ответил Крю с той же твёрдостью, с какой держал руку Персис. И Персис Рук впервые в жизни поняла, что поверит во что угодно. Если это скажет капитан рекера.