Отчаявшись понять, что и думать, Пат Кеннеди Лоуфорд позвонила Фрэнку Манкевичу, консультанту Бобби по вопросам прессы1. «Пат, ты лучше бы все разузнала, чем верить этой бессмыслице», — вспоминал он через несколько лет. — Она сказала: «Видит бог, Фрэнк, я не знаю, во что верить больше, я разрываюсь между тем, что слышу от Мэрилин, и тем, что говорят все остальные». Я сказал: «Хорошо, послушай, что я тебе скажу, Пат. Это неправда. Если бы это было правдой, я бы знал, а я не знаю, значит, это неправда». Она была мне очень признательна. Она сказала: «Спасибо тебе большое. Спасибо тебе огромное».
В это же время Фрэнк Синатра позвонил Пат — что довольно странно, поскольку они редко разговаривали, — чтобы сказать, как ему жаль, что он так отреагировал на ее мужа, когда президент Кеннеди решил не останавливаться в его доме в Палм-Спрингс. Он сказал, что хотел бы пригласить Лоуфордов в свое любимое местечко, в комплекс «Кал-Нева-Лодж», на выходные. (Хотя Фрэнк и Питер все еще были в напряженных отношениях по деловым причинам — лучше предоставим биографам Питера Лоуфорда объяснять почему, — но иногда они терпели присутствие друг друга.) Синатра сказал Пат, что он будет выступать в основном зале, а певцы Бадди Греко и Роберта Линн будут работать в холле для отдыха.
Кал-Нева, расположенная точно на границе Калифорнии и Невады, могла похвастаться прекрасным залом (где выступали те же артисты, что и в Лас-Вегасе — друзья Фрэнка по большей части.) Там был огромный зал, а также около двадцати меблированных коттеджей, стоивших около пятидесяти долларов в сутки. Роскошные игровые казино были расположены на невадской части комплекса. В рекламных объявлениях это место называлось «Небеса в горах». Пат была против идеи лететь в Неваду, чтобы повидаться с Синатрой. Однако она чувствовала, что должна, по крайней мере, передать приглашение своему мужу. Он, конечно же, загорелся этой идеей и не мог дождаться момента отлета. Если Фрэнк хотел навести мосты, Питер был намерен прибежать с молотком и гвоздями. «Пат и Питер немного поссорились из-за этого, — сказал Милт Эббинс. — Все, что я могу рассказать вам, это то, что Пат не хотела лететь, и Питер сказал: «Мы не можем отклонить приглашение Фрэнка Синатры. Если Фрэнк хочет, чтобы мы были там, нам придется поехать». Пат взбесилась, услышав от Питера подобную чушь. Но она сдалась первая, и они поехали». Мэрилин также сказала, что она бы хотела полететь в Кал-Неву. Расстроенная чем-то, что случилось с ее матерью в Рок-Хэйвен — неизвестно, правда, чем именно, — она сказала, что может уехать на выходные.
Вот так, вопреки здравым рассуждениям Пат, она, Питер и Мэрилин вылетели в Неваду 27 июля 1962 года на частном самолете, предоставленном Синатрой. Вторым пилотом был Дэн Арни. «Она была без макияжа, — вспоминает Арни о Мэрилин, — и я не узнал ее, пока мы не сели в аэропорту и Джордж [Джекобc, камердинер Синатры] не вылез из универсала и не сказал: «Ты знаешь, это Мэрилин».
Когда все трое — Питер, Пат и Мэрилин — вышли из машины, Синатра поприветствовал их и поместил Мэрилин в шале №52 — в апартаментах, которые он всегда резервировал для особых гостей. Затем он попросил Питера и Пат уйти, чтобы он мог некоторое время побыть с Мэрилин наедине. Джордж Джекобc, его камердинер, вспоминал, что Фрэнк уже слышал о «кризисе» в ее жизни и хотел расспросить ее об этом. «Он знал, что происходит, — говорил Джекобc, — я думаю, в связи с делами Кеннеди. Или, по меньшей мере, до него дошли слухи. Он знал, что она расстроена. И хотел знать больше...»
В 1996 году Микки Рудин — поверенный как Мэрилин, так и Фрэнка — рассказывал: «Фрэнк был очень, очень сострадательным человеком. Он привез Мэрилин в Кал-Неву, чтобы дать ей возможность слегка взбодриться, немного отрешиться от проблем. Если она была чем-то расстроена в то время — что ж, это могло быть расстройством из-за того, что она съела на ланч — настолько она была эмоционально возбудима и напряжена. На самом деле она могла вообразить себе свой кризис».
Впрочем, Джо Лэнгфорд — охранник, сопровождавший Синатру в Кал-Неве — говорит, что кризис Мэрилин в тот выходной отнюдь не был воображаемым, как предположил Микки Рудин. «Когда Фрэнк увидел ее, он был сильно ошарашен тем, насколько она была угнетена, — вспоминает он. — Как только он помог ей заселиться в номер, он позвонил ее психиатру [предположительно доктору Гринсону] и принялся бранить парня. «Что за чертовы лекарства вы ей даете? Это же просто развалина. За что она вам платит? Почему она не в санатории?» Он не видел ее какое-то время и не мог поверить, что ее состояние может быть настолько жутким».
Действительно, Синатра всегда славился своей заботой о друзьях. Однако у этой медали была и оборотная сторона: когда речь заходила о тех его друзьях, которые в обществе называются «преступными элементами», — его понятия о дружбе не менялись. Более того, казалось, его совершенно не беспокоит, кому и где он представляет своих приятелей-мафиози. И в те выходные это привело к страшному скандалу в Кал-Неве. Прошло около трех часов с тех пор, как Пат и Питер Лоуфорд прибыли с Мэрилин, и вдруг они обнаружили сюрприз, ожидающий их в вестибюле Кал-Невы: Сэм Джанкана, главарь одной из гангстерских группировок, глубоко погрязший во всякого рода преступной деятельности, часть которой, как шептались, была связана с братьями Кеннеди. Оказалось, что Синатра послал за ним свой личный самолет в Лос-Анджелес, чтобы доставить его в Кал-Неву. Синатра не видел ничего зазорного в том, чтобы пригласить его отдохнуть в то же самое время, что и сестру президента с мужем. Естественно, Пат была возмущена. Она хотела развернуться и сразу же уехать в Лос-Анджелес. Как свидетельствуют очевидцы, едва увидев Джанкану, она сказала: «Довольно. Мы должны уехать».
Казалось, Питер был сконфужен тем, что Пат говорила достаточно громко, и ее мог услышать Джанкана. Он прошел через зал, подошел к мафиози и поздоровался с ним за руку. Затем они начали беседовать. Во время разговора они постоянно бросали взгляды на Мэрилин, как если бы они говорили о ней. Мэрилин просто посмотрела на Джанкану рассеянным взглядом, так что неизвестно, узнала она его или нет. «Я плохо себя чувствую, — сказала она Пат. — Я не могу снова лететь. Мы не можем уехать сейчас».
Пат обняла Мэрилин за плечи и зашептала ей что-то на ухо. Однако, что бы она ни сказала, это разозлило Мэрилин. «Мне наплевать, — сказала она, повышая голос. — Мне наплевать на все это. Я просто хочу уйти и лечь, прямо сейчас. Отведи меня в мою комнату, Пат. Прямо сейчас».
Услышав эти слова, Питер подошел быстро к женщинам и сказал им что-то очень раздраженным тоном. Пат посмотрела на него долгим буравящим взглядом. Затем, не говоря ему ни слова, она стала уводить свою подругу прочь, придерживая актрису за локоть.
Роберта Линн — она в «Кал-Неве» выступала вместе с Фрэнком Синатрой и Бадди Греко — вспоминала: «Я помню, что весь уик-энд она была в зеленом платье. Волосы ее все время были в беспорядке, иногда она прятала их под шарф. Она выглядела очень грустной и, казалось, ничего не понимала. Каждый вечер она приходила на представление Синатры — он выступал в главном зале — и садилась поодаль с очень несчастным видом. Я думала: как жаль эту девушку, у которой в этом мире было все, но на самом деле не было ничего. Было очень тяжело видеть ее в таком состоянии».
Джим Уайтинг вспоминал: «Джилли рассказала мне, что Мэрилин плохо отреагировала на алкоголь, когда была в «Кал-Неве». Я так понял, что у нее было алкогольное отравление. У нее также были проблемы с желудком, и я полагаю, что спиртные напитки вкупе с таблетками оказывали на нее очень плохое воздействие».
