Война застала части ПрибОВО в период перехода на новую материальную часть – истребителей на самолеты МиГ-3, на которых летали два полка и овладели этим самолетом, а часть полков бомбардировщиков проходила переучивание на самолетах Пе-2 за пределами округа…»[18]
В 31-м истребительном авиационном полку поставка новых истребителей завершилась 19 февраля 1941 г. (всего имелось 31 МиГ-1 и 32 МиГ-3). Как отмечалось в отчете, «к 22 июня на них выпущено и оттренировано 58 летчиков. Еще 20 летчиков были подготовлены к самостоятельным полетам на МиГ-3, но не успели до войны вылететь самостоятельно». Несколько новых бомбардировщиков Пе-2 находились в стадии освоения 50-м и 54-м бомбардировочными авиационными полками, а штурмовики Ил-2 в 61-м штурмовом авиационном полку даже не собрали, и они оставались в ящиках: отправленные на завод в Воронеж летчики обратно в часть до 22 июня вернуться не успели[19].
С весны 1941 г. в ПрибОВО намечалось строительство большого количества оперативных аэродромов в связи с необходимостью рассредоточить авиацию для более гибкого ее использования и приема новой материальной части. Однако это строительство не было своевременно развернуто. Военный совет округа затянул утверждение дислокации частей и тыловых органов районов авиационного базирования, а также участков для оперативных аэродромов. Всего ВВС округа располагали 70 аэродромами, из них постоянных – 21, оперативных – 49[20].
Их дислокация была не слишком продумана, не предусматривала вывод из-под ударов самолетов, расположенных на расстоянии 50 – 100 км от границы. На 23 аэродромах строились бетонные полосы, но к началу военных действий ни на одном из них работы закончены не были. Часть аэродромов, сданных в эксплуатацию строительными батальонами 15–20 июня, представляли собой голое поле с рядом временных построек полевого типа. Не было подготовлено убежищ для летного и технического состава. К тому же некоторые базовые аэродромы, например Каунасский, были построены в свое время для литовских ВВС германскими специалистами до прихода сюда Красной Армии, а другие – немецкая разведка тщательно изучила за несколько месяцев до начала войны[21].
Важную роль в отражении первых ударов противника советское командование отводило укрепленным районам (УР). Поэтому осенью 1940 г. на территории округа началось строительство Тельшайского, Шауляйского, Каунасского и Алитусского УР.
Тельшайский укрепрайон прикрывал границу в полосе шириной 75 км, от Паланги до Юрденяй, и насчитывал 8 опорных пунктов, в которых строилось 389 долговременных огневых сооружений (ДОТ). Из них к началу войны было готово только 23.
Шауляйский УР имел 6 опорных пунктов в 90-километровой полосе, от Паюрис до Юрбаркас. Всего здесь сооружалось 430 железобетонных точек, из которых к июню 1941 г было готово 27.
Каунасский УР был самым мощным – 10 опорных пунктов с 630 долговременными сооружениями, из которых было готово лишь 31. Укрепрайон прикрывал 106-километровый участок границы от Юрбаркас до Калвария.
Алитусский укрепрайон прикрывал границу в полосе шириной 57 км на стыке с Западным Особым военным округом. Он имел 5 опорных пунктов с 293 долговременными сооружениями, из которых было готово лишь 20.
На строительстве укрепленных районов было занято более 90 инженерных и саперных батальонов (в том числе 54 из внутренних военных округов), специально сформированные строительные батальоны и автотранспортные роты. С весны 1941 г. к этим работам стали привлекать вольнонаемных строителей и стрелковые части. Всего к началу войны на оборонном строительстве вдоль границы было занято около 60 тыс. человек[22]. Но, несмотря на это, из строившихся 1742 долговременных сооружений к июню 1941 г. успели закончить только 101 дот. Но и они не были приведены в боевую готовность. Больше половины из построенных долговременных огневых точек не имели вооружения, не были установлены броневые короба на дверях и амбразурах, отсутствовали силовые агрегаты, насосы для подачи воды, вентиляция, средства связи, электрооборудование. Лишь на части сооружений была проведена земляная обсыпка, и почти все они оставались незамаскированными. Кроме того, ни в одном укрепрайоне не имелось гарнизонов – лишь к осени 1941 г. планировалось развернуть здесь 29 артиллерийско-пулеметных батальонов[23].
В тылу округа, на старой границе, имелось еще четыре укрепленных района постройки 1928–1939 гг. – Псковский, Островский, Себежский и Полоцкий. Причем Себежский УР, который начал сооружаться в 1939 г., имел всего 63 дота, строительство которых так и не было завершено. Псковский и Островский УР имели в общей сложности 147 долговременных огневых точек, а Полоцкий – 202. В этих трех укрепрайонах было развернуто по одному пулеметно-артиллерийскому батальону (около 800 человек в каждом), а Себежский УР гарнизона не имел. К июню 1941 г. все доты в этих УР были законсервированы, вооружение и оборудование частично снято и находилось на складах. Все долговременные сооружения были замаскированы под сараи, дома или холмы и обнесены вокруг колючей проволокой[24].
В связи с незавершенностью строительства укрепленных районов командование округа развернуло оборудование полевых оборонительных сооружений силами войск. Эти сооружения возводились перед укрепленными районами, в предполье, на наиболее угрожаемых направлениях и между узлами сопротивления УР. Всего в приграничной полосе в пределах Прибалтийского Особого военного округа возводилось 164 батальонных района обороны.
Однако полевое оборонительное строительство имело ряд существенных недостатков. Между батальонными районами оставлялись большие разрывы. Огневые точки нередко размещались без учета конкретных условий местности. Во многих случаях батальонные районы обороны намечались неудачно с тактической точки зрения. Например, в полосе 10-го стрелкового корпуса некоторые из них оборудовались всего в 200 м – 1,5 км от границы. Лишь в районе Швекшна они были отнесены от нее на 5 км. В полосе 8-й армии в полосе шириной свыше 20 км четыре батальонных района обороны были расположены между государственной границей и р. Минья, не использованной для организации на ней обороны. Как отмечал бывший начальник инженерных войск 11-й армии полковник С.М. Фирсов: «Передние огневые точки… в большинстве случаев находились в непосредственной близости от границы, в пределах десятков и сотен метров от нее (например, по р. Шешупе, служившей границей). Как эти точки, так и расположенные на удалении до 1–2 км, полностью просматривались противником… Некоторые из сооружений могли быть использованы в обороне, но они не имели гарнизонов, не было создано полевого усиления рубежей, каких-либо заграждений и препятствий перед ними. Начертание переднего края первой позиции УР непосредственно по границе вызывало сомнение в целесообразности такого решения… Отсутствие предполья позволяло немедленно обрушить всю мощь артиллерийского огня на сооружения и вслед за этим атаковать их без предварительной необходимости преодолевать полосу препятствий и заграждений»[25].
К этому необходимо добавить, что Военный совет округа только 15 июня 1941 г. обратился к начальнику Генерального штаба с просьбой ускорить отправку в Каунас и Шяуляй запланированных для округа 100 тыс. противотанковых мин, 40 тыс. тонн взрывчатки и 45 тыс. тонн колючей проволоки[26].
Сложной проблемой являлась организация управления войсками. По довоенным взглядам считалось, что основным средством связи является проводная. При этом войска должны были базироваться на гражданскую сеть Народного комиссариата связи (НКС). Однако система связи в Прибалтике была развита слабо и приспособлена в основном для обеспечения местных нужд. Для устранения этих недостатков НКС планировал построить на территории округа новые линии и узлы связи, однако к началу войны строительство этих объектов было далеко от завершения. В результате в распоряжение 8-й и 11-й армий было выделено только по одной линии связи, притом без обходных направлений[27]. Имевшиеся же узлы связи находились в населенных пунктах и не были защищены от ударов авиации противника. Линии связи проходили вдоль шоссе и железных дорог и также были очень уязвимы в случае войны. Подземные линии связи отсутствовали.
