Отлично.

Перебираясь по ящикам, он проследовал за Томми Дженкинсом до двери. В ту же секунду, что Томми сделал шаг наружу и скрылся из поля зрения приятелей, Хокинс бесшумно снял его из HK MP5 с глушителем.

Посмотрев чуть дальше, он увидел Джанетт, рвущуюся на свободу, пробирающуюся по парковке к ангару в попытке перейти на вторую скорость.

Внезапно он понял, что все это, черт возьми, могло и сработать. Конечно, пока Реган не убьется. Он помчался по ящикам обратно, чтобы прикрыть Куина.

Проклятье, Реган была в одной долгой, полной отчаяния минуте от него. Если бы только она смогла найти вторую, и, о Боже, пожалуйста, третью передачу, то можно было подхватить Куина через пятнадцать секунд. А может, даже через десять, если мотор не заглохнет. А может, и через пять, если она хоть понимает, что делает. Или через одну, если она – Куин.

Но Куином она не была, и понятия не имела, какого черта творит. Она опоздает.

Даже водители грузовиков вооружились и приготовились отстреливаться. Дальше все могло развиваться лишь с оглушительной скоростью, и Хокинс быстро выбрал лучшую огневую позицию, чтобы одновременно прикрывать и Куина, и Реган, подумав, что сейчас отличный момент для появления Лидэра и его дружков из ФБР… А потом случилось чудо.

Он услышал, как оно идет прямо на него. Он услышал его во внезапно мощном реве. Он услышал его в рычании мотора и выхлопе. Либо Реган сама смогла перейти на вторую, либо Джанетт ее туда втащила. С визгом шин последовала третья, а потом четвертая, а Хокинс уже орал: «Тормоза!».

Но потом для тормозов стало слишком поздно, хотя она все равно надавила на педаль – со всей силы.

Иисус, Мария, Иосиф и Джанетт. Куин слышал приближение Камаро, слышал низкий гортанный рев, который сам настраивал до идеальных децибелов, слышал, как кто-то пытается управиться со сцеплением и скоростями – и понял, что Реган оседлала зверя и будет съедена заживо.

Потом ей наконец повезло, и она начала выкарабкиваться наверх с помощью передач. Не было в ангаре никого, кто бы ни остановился, чтобы посмотреть, что, черт возьми, движется вперед в облаке дыма и грохота.

Но было уже слишком поздно.

Джанетт с ревом ворвалась в открытые двери ангара. Колеса крутились, от шин поднимался дым. Она неслась прямо в объятия катастрофы. Потом Реган ударила по тормозам – и ад начал медленно вырываться на свободу.

Нырнув под стол, Куин наблюдал, как кадр за кадром разворачивается преисподняя. Джанетт, заносом вошедшая в поворот, врезалась в груду баков, один из которых открылся, извергая жидкое топливо по всему широкому пространству ангара, включая стол, который чудом остался цел.

Резкий, мешающий дышать запах бензина наполнил воздух. Куин услышал, как слева закричал мужчина. Одного из громил Ропера завалило обломками. Ропер лежал ниц на полу ангара без сознания, с его головы стекала кровь, тело медленно окружал бензин. Собаки исчезли, сверкая черными хвостами и мелькая лапами. Джанетт яростно ревела, покрышки дымились, но с места не сдвинулась ни на фут. Ее зад был погребен под свернутой полкой и остатками баков, которые сотрясались от мощных рыков движка.

Куин волоком поставил себя на ноги. Мысли метались. Он попытался восстановить дыхание.

Господи. Он побежал к Камаро, поскользнулся на скользком полу и упал. Чертыхаясь, снова встал на ноги. Черт. Он чувствовал жар, исходящий от Джанетт, жар от шин, жар от орущего мотора – а бензин залил весь гребаный ангар.

Срывая наручники, он скользнул к боку Камаро и распахнул дверь. Реган, дрожа, уставилась на него широко раскрытыми глазами. На лбе зияла резаная ранка. Сверху из проколотого бака бензин заливал и Камаро.

Вытащив ее из машины, он схватил Реган за руку и понесся прочь изо всех сил.

Прикрывая, Хокинс присоединился к ним в дверях.

Они выскочили из ангара и огибали угол грузового терминала, когда «Аватрикс» рванул. Все трое кучей повалились на землю, сбитые с ног взрывной волной.

Посмотрев вверх, Куин увидел облака осколков, взмывших в воздух и опустившихся вниз.

Позади них с визгом затормозило полдюжины машин. Он услышал, как люди выскочили наружу, и через секунду их окружило ФБР.

Затем началась неразбериха.

Через пятнадцать минут после взрыва на место прибыли пожарные, за ними – полиция.

Лидэр, старший специальный агент, оцепил место для работы ФБР. У них с Хокинсом состоялся короткий разговор, пока медики отмывали Реган и Куина. Он так и не отпустил ее руку, ни на минуту с того момента, как они выскочили из ангара, но она не сказала ему ни слова. Он задал ей пару вопросов: С тобой все в порядке? У тебя что-нибудь болит? Хочешь воды? – но в ответ получал лишь кивки или слабые покачивания головы.

Это его беспокоило. Наверное, она так же измучена, как и он. Она пахла бензином, одежда была порвана. На лбу, в том месте, где фельдшер скорой помощи промыл порез, виднелся белый бинт. Грязь покрывала ее лицо, руки, ноги. Он знал, что на ней нет нижнего белья, и впервые пожалел об этом. Сильно пожалел. Он хотел защитить ее, хотел, чтобы она чувствовала себя в безопасности, хотел укрыть ее от вреда – но в итоге оставил без нижнего белья и чуть не подорвал.

Проклятье. Это должно быть самое ужасное первое свидание в ее жизни.

Он оглянулся на ангар или на то, что от него осталось. Пожарники затушили огонь, а поднявшийся ветер уносил дым на юг. Постепенно почерневшие останки внутри взорванной оболочки начали принимать формы. Самой отчетливой формой обладало сгоревшее шасси посреди ангара – Джанетт. От нее ничего не осталось, вообще ничего, кроме тлеющей груды железа и поджарившихся покрышек.

«Проклятье, – подумал Куин. – Проклятье».

В полной безопасности, сидя на капоте машины Кристиана Хокинса – он звал ее Роксанной – Реган прокручивала в голове все события сегодняшнего дня: с той минуты, как она села в Камаро в Сиско, до того момента, как Джанетт погибла в ангаре «Аватрикс». Позади нее рассветные лучи осветили восточный горизонт, давая команду новому дню и по умолчанию обозначая конец ночи.

Все кончилось. Она чувствовала это в каждой клеточке своего тела: от синяков и порезов до ужасной боли в сердце. Но она выжила. Ночь закончилась.

Величайшая палеонтологическая находка погибла в дыме и осколках – но, по крайней мере, ночь закончилась.

Держа Куина за руку, она смотрела, как пожарная команда заливает бедняжку Джанетт водой и пеной.

Пока она, слишком уставшая, чтобы дышать, наблюдала за происходящим, необъяснимая грусть навалилась на нее. И она задалась вопросом: а держится ли она на самом деле хоть за что-то? И стоит ли ей пытаться?

Глава 28

Когда они наконец подъехали к дому в Боулдере, Реган показалось, что ее не было здесь сотню лет. Все в ее жизни смешалось, и она не понимала с чем осталась в конце концов.

Уилсон был дома – цель, поставленная с утра, достигнута. Никки – в безопасности, с сердцем, наполовину разбитым, наполовину полным любви. Что приводило Реган к логичному вопросу: что произошло между ней и чудо-мальчиком?

Что до нее самой, то у нее наблюдалась чудовищное перенапряжение. Ей нужно было время, чтобы все обдумать, рассортировать, организовать и классифицировать. Ей нужно было каким-то образом уложить последние пятнадцать часов в систему координат собственной жизни.

Ей нужно было поспать, выпить чашечку кофе, перевести дух и подумать о том, что же на самом деле произошло между ней и Куином.

Куин остановил Бэтти на подъездной дорожке как раз в тот момент, когда мальчишка, разносивший утренние газеты запустил одной из них в крыльцо. Свет едва прорывался через горизонт на востоке. На деревьях просыпались птицы.

На заднем сидении пробурчала что-то Никки, вздрогнув, проснулся Уилсон. Оба были не особо довольны требованиями Реган вернуться домой на рассвете. Но она упорно стояла на своем. Ей нужно было вернуть все на круги своя, если такое вообще было возможно после подобной ночи.