В общем, работа шла быстро, и к обеду они записали почти пять лекций. Значит, у них был готов материал почти на целый день курсовой работы. Они не стали даже делать перерывы, потому что почти не устали. Когда Анжелина почувствовала, что от напряжения затекла спина и ручка не так быстро бегает по бумаге, Патрик остановился, посмотрел на часы и удовлетворенно потер руки.

– Анжелина, вы гений! – сказал он совершенно искренне. – Вы так внимательны и так активно участвуете в процессе, что я не замечаю времени. Однако вы устали и следует сделать перерыв. Позвольте, я приглашу вас пообедать?

– С удовольствием, – ответила Анжелина, откладывая очередной исписанный лист.

– Я знаю неподалеку приличный бар. К тому же сегодня суббота и мы сможем посидеть в тишине.

Анжелина шла рядом с ним по улице и все время хотела поднять голову и заглянуть ему в лицо. Интересно, о чем он думает? Они молчали, но она не испытывала тягостного чувства. Зачем банальные слова, если все твое существо поет и трепещет от его присутствия? Она с удовольствием ловила взгляды встречных женщин, которые плотоядно смотрели на ее спутника и завистливо на нее. Да, хотелось похвастаться ей, он сегодня выбрал меня и это со мной он будет сейчас обедать. А вы идите мимо!

Анжелина до того зазевалась, что не заметила бордюра, споткнулась и потеряла равновесие. Сумочка соскользнула с руки, нога подвернулась, еще немного – и Анжелина упала бы. Патрик, который, по ее мнению, витал где-то в облаках, подхватил ее и потянул кверху. Она оказалась в его объятиях, как тогда, в первый раз, когда, выходя из офиса, уткнулась в его широкую грудь. Сейчас ее нос тоже был на уровне того места, где начинался вырез на его джемпере. Еще утром она опасливо отводила глаза от этого участка оголенного тела. Ей почему-то невыносимо было смотреть на обнаженный кусок его плоти, как будто это была не грудь, а… как бы это помягче выразиться?..

Теперь она не только смотрела, но и чувствовала аромат его кожи, который пробивался сквозь запах хорошего одеколона. Головокружительный запах: солнце, перемешанное с ветром, солеными брызгами океана, зеленой травой, взмыленными лошадями. Анжелина прикрыла глаза и отдалась на волю своей мечте. Кости ее размякли, а тело готово было принять ту форму, которую он пожелает. Все это случилось с ней в одно мгновение.

– С вами все в порядке? – спросил Патрик, отстраняя ее от себя и наклоняясь, чтобы поднять сумочку.

– Больно ногу подвернула, – соврала смущенная Анжелина. – Даже голова закружилась.

– О чем это вы размечтались, прекрасное дитя? А если бы я не успел?

– А если бы вы не успели, лежать бы мне с поломанной ногой в пыли на мостовой и ждать помощи неизвестно откуда. Так и погибла бы во цвете лет.

– Страшная картина, – согласился Патрик. – А с вами всегда происходят такие странности?

Нет, только когда ты рядом, хотелось ответить Анжелине, но вслух она сказала совершенно другое:

– Происходят, но не часто. Я задумалась, а тут понаделали бордюров…

– Не задумывайтесь больше, – попросил он и легонько коснулся ее руки, отчего Анжелина опять чуть не потеряла сознания. – Меня может не оказаться рядом, и мы потеряем ценного сотрудника.

Слово «сотрудника» подействовало на нее как холодный душ. Еще немного – и она затопила бы его своими признаниями, а он говорит «сотрудник». Все правильно, мы собрались работать и нечего расслабляться. Анжелина поправила пуловер и вошла в двери бара, которые Патрик галантно распахнул перед ней. Он просто обходителен и мил, твердила себе Анжелина, но не могла сама себе поверить. Если она чувствует такое мощное притяжение, не может же он ничего не чувствовать!.. И тут ей вспомнилась история про девушку в университете. Наверное, она тоже умирала от желания, а он даже не догадывался об этом.

Из-за этих мыслей обед прошел не так чудесно, как ей хотелось бы. Она так скованно отвечала на вопросы, что в конце концов Патрик перестал ее о чем-либо спрашивать, а поторопился закончить обед, после чего они отправились работать дальше.

В офисе Анжелина перестала дергаться, а опять спокойно занялась делом. Патрик говорил быстро и вдохновенно, ему нравилось, что найденная им технология работы себя оправдывает. Он вышагивал по небольшому кабинету, рисовал что-то на доске, размахивал руками, иногда что-то записывал в свой блокнот…

В какой-то момент, оказавшись за спиной у Анжелины, он вдруг замолчал и остановился. Она спокойно ждала, когда он продолжит, и даже не повернула головы в его сторону, но он молчал.

Спиной Анжелина чувствовала, что он стоит очень близко от нее. Ее голова находилась на уровне его живота. Она чуть наклонилась вперед, но все равно почувствовала, что голову и плечи обдает волна жара. Он не прикасался к ней, просто неподвижно стоял, но она ощутила, как напряглись его мышцы и в каждой жилке стучится желание, желание совершенно определенное и безрассудное.

Губы Анжелины в один миг пересохли, голова потянулась назад, к нему, плечи распрямились, и тепло поползло вниз, сначала к груди, потом перекинулось на живот, а потом стало жарко в бедрах, коленях… В висках стучала кровь, а в ушах звенело, как будто она оказалась под тяжелым слоем воды.

Она не почувствовала, скорее поняла, что он гладит ее голую шею тыльной стороной ладони. Потом его нос зарылся в ее легкие волосы, и он медленно и с наслаждением втянул в себя запах ее волос и кожи. Рука его бесстыдно и уверенно легла на ее грудь, а губы коснулись уха, которое пылало как раскаленное солнце. Он лизнул мочку и отпрянул. Рука нежно гладила грудь, задерживаясь на остром возбужденном соске.

Анжелина не могла сопротивляться больше своему желанию, она откинула голову назад, уперлась ему в низ живота и теперь не только слышала, а всем существом чувствовала толчки его крови.

Он опять наклонился к ее уху, невольно отстраняясь от пылающей головы, и выдохнул:

– Какая ты вкусная! Я мечтал об этом с того момента, как ты воткнулась в мою грудь. У тебя фантастический запах.

Анжелина молчала, она не могла открыть рот, потому что знала – неконтролируемые, бессвязные слова ринутся из нее потоком. В том, что он продолжал стоять сзади, было что-то пугающе прекрасное… Еще нереализованная мечта, эротика в чистом виде, нетерпеливое, необузданное, первородное желание мужчины. Хорошо, что он не может видеть ее искаженное страстью лицо. Она парила в эфире разлитой в комнате нежности, не чувствуя своего тела…

Он не выдержал: одним рывком поднял ее со стула, повернул к себе и с силой прижал к своему телу. Она вдохнула его аромат и обмякла.

– Рыжая, маленькая моя… – шептал он, проводя губами по ее лицу, шее…

Она невольно отклонилась назад. Он рывком сбросил исписанные листы на пол и опустил ее на стол. Она даже не почувствовала, что легла на жесткую поверхность, потому что ощущала только его руки, которые были мягче любой перины…

– Я не рыжая, – ответила она хриплым голосом, который сама не узнала.

– Рыжая, у тебя волосы на солнце отливают золотом, – говорил он. – Как я мечтал погладить их…

– Поцелуй меня, пожалуйста, – тоненько попросила Анжелина, которая едва выдерживала эту сладкую долгую муку. – Я тоже мечтала…

Он осторожно прикоснулся своими твердыми губами к ее приоткрытому дрожащему рту…

Но в этот момент что-то произошло. Анжелина не могла в первый момент понять, почему она так испугалась. Но вдруг она вернулась на землю, ее голова стала трезвой. Она ясно увидела, что лежит на столе, распластанная под Патриком, с задравшейся юбкой и кто-то смотрит на них…

Патрик моментально уловил перемену в ее состоянии и аккуратно поднял ее со стола и отпустил. Она быстро поправила юбку и провела руками по волосам.

– Я что-то сделал не так? – испуганно спросил он, вглядываясь в ее напряженное и отстраненное лицо.

– Здесь кто-то есть, – ответила Анжелина и пошла к дверям.

– Кто здесь может быть? – удивился Патрик, но последовал за ней.