– В бою? – тихо спросил Рикки.

Он уже знал, кто стоит рядом с ним.

– В мире, – глухо уточнил старик. – Подло.

– Так вы… Вы – Винсент Шарге.

– Слышал обо мне? – Мастер големов невесело усмехнулся. – Наверняка плохое.

– Вас все жалеют.

– Скоро перестанут. Когда узнают, что я продался Ярге.

– Да, – согласился Феллоу. И тут же поинтересовался: – Но зачем вам это?

– Ты всё ещё не понял? – Старик вновь отвернулся и вздохнул, глядя на поднимающееся солнце. – Вспомни всё, о чём я говорил, и представь… На мгновение допусти, что я не лгал, и ты поймёшь – зачем. Жизнь хрупка, малыш, коротка и хрупка. Иногда кажется, что народ сильнее индивида, но это не так: теряя песчинки, мы рано или поздно смоем в море весь берег. У Ярги серьёзные намерения, и я действительно хочу стать страховкой для Чуди на случай его победы. – Шарге выдержал паузу и твёрдо, очень убеждённо завершил свою речь: – Даже в том случае, если расплатой за ваше спасение станет ненависть.

– Что это за корабль?

– Судно, – поправил Вернона капитан.

– Ты же пират!

– Не важно. Корабли бывают только у военных, чтоб им чугунный якорь приделали, а всё остальное – суда.

Чуды переглянулись, после чего Кольдер негромко протянул:

– Судя по непримиримости, ты служил.

– Обязательно.

– И ни за что не изменишь свою точку зрения.

– Проще выкинуть вас за борт.

– В таком случае, что это за судно?

– «Белая черепаха», православный брат, – громко произнёс серб и с гордостью добавил: – Моя красавица.

По причинам, о которых можно было только догадываться, «красавица» Аэрбы бросила якорь не в виду Патайи, а в пяти милях к северу, и, видимо, поэтому осталась не замеченной враждебным «Абрисом». Добираться до неё пришлось на перекладных: сначала на автомобиле до малозаметного, затерявшегося среди скал пирса, а после на катере, мощном и очень быстром, главным предназначением которого была отнюдь не доставка на борт пассажиров и припасов. Катер явно использовался для нанесения недружественных визитов на чужие суда, и об этом откровенно намекала завалявшаяся на полу автоматная гильза. Капитан её приметил, поднял и выбросил, тихонько пообещав кому-то на сербском большие проблемы.

– Я понимаю, что это твоя красавица и ты по ней соскучился, – продолжил допрос Вернон. – Но мне интересно, что это за судно?

«Черепаха» и в самом деле не потрясала воображение. Футов двести в длину, примерно сорок в ширину, светло-серая, дружелюбная, она не походила ни на траулер, ни на сухогруз, ни на яхту, ни на пассажирское судно и тем заинтересовала Дракона.

– Оно выглядит мирным.

– Извини, в целях конспирации пришлось снять ракетные установки и срезать орудийные башни.

– Уэрбо, что это за судно?

– Пиратский бриг.

– Парусов не хватает.

– Современный пиратский бриг.

– Судно радиолокационной разведки, – неожиданно произнёс Кольдер.

И удостоился уважительного взгляда Уэрбы.

– Почти угадал, православный брат, – кивнул капитан. И продолжил: – На самом деле «Белая черепаха» – урождённый дальний разведчик, выстроенный в Польше под легендой гидрографического судна…

– В Польше? – изумился Вернон. – Там строили корабли океанического класса?

– Когда-то строили, – махнул рукой капитан, не желая погружаться в далёкую историю. – «Черепаха», в то время, как вы понимаете, она называлась иначе, была приписана к вашей Академии наук и шлялась по великому океану, подслушивая и подглядывая за врагами во славу вашей великой страны. После распада Империи судно досталось Украине, довольно долго стояло на приколе, потом его приватизировали, трижды перепродавали, и в конце концов оно оказалось у меня.

– Почему именно оно?

В представлении Венсона современные пираты должны были передвигаться на… На авианосцах? Они честным морским разбойникам не по карману. На бывших торпедных катерах? Слишком заметно. На танкерах? Глупо. На яхтах? На чём?

Другими словами, Вернон поступил, как настоящий Дракон: сначала спросил, а затем задумался.

Аэрба же прекрасно понял, что рыжий оказался в затруднительном положении, но сразу ему на помощь не пришёл, помолчал, ехидно разглядывая задумавшегося парня, и, только выдержав достаточно длинную паузу, объяснил:

– У судна отличная вместимость, большой запас хода и резерв автономного плавания, но главное – великолепная легенда, позволяющая мне бороздить моря в любых направлениях. Так что перед вами не какой-то пират, разыскиваемый всеми морскими службами Азии, а добропорядочный гидрограф, работающий по заказу различных компаний, в том числе крупных транснациональных корпораций и государственных служб.

– Ты реально этим занимаешься?

– Разумеется! На борту целых три дипломированных специалиста, включая меня, – громко сообщил серб. – И, как правило, мы работаем по самым настоящим контрактам. Иногда, конечно, приходится нанимать самого себя через подставные фонды, когда нужно оказаться в какой-нибудь конкретной акватории, но редко.

– И ты до сих пор не примелькался? – удивился де Бер.

– О чём ты? – не понял Уэрбо. Но уже в следующий миг сообразил: – Судно?! Кольдер, мы не в Голливуде и за эффектными картинками, вроде связанных абордажными крюками судов, не гоняемся. Минимальное расстояние, на которое я подпускаю «Черепаху» к объектам интереса, – сто миль.

– Катера! – покраснел догадавшийся Горностай.

– Совершенно верно, – подтвердил серб. – У меня три скоростных катера с неплохим запасом хода.

– В таком случае, легенда у тебя действительно прекрасная.

– Одна из лучших. – В число возможных добродетелей Аэрбы ложная скромность не входила. Настоящая, впрочем, тоже. – У Луминара легенда проще: круизная яхта-люкс. А сам он играет роль отошедшего от дел миллионера.

– Я, конечно, не завидую, – протянул Венсон. – Но легенда твоего красноглазого приятеля мне нравится больше.

– Она хороша, если ты играешь миллионера, а эта роль на «Чёрном абрисе» занята, – назидательно произнёс Уэрбо.

– Гм… Пожалуй.

Тем временем катер подошёл к трапу, и капитан пригласил чудов на борт:

– Поднимаемся, православные братья, оглядываемся, знакомимся и не стесняемся удивляться.

– Чему?

– Всему, – пожал плечами серб. – Вы ведь впервые на пиратском судне, не так ли?

– Я и на обычном никогда не бывал, – буркнул Кольдер. – Если не считать таковыми речные пароходики.

– Не считать.

– Вот и я о том же.

И первое отличие пиратского судна от прогулочного де Бер отметил сразу: чистота и порядок. За два дня знакомства с Аэрбой Горностай привык думать о нём как о весёлом, склонном к обильным возлияниям и не очень-то обязательном челе. Известие о том, что их случайный собутыльник оказался едва ли не самым главным пиратом южных морей, удивило, изумило, ошарашило, но сложившийся образ не изменило: почему бы морскому разбойнику не быть весёлым и необязательным пьяницей? Однако, оказавшись на судне, Кольдер понял, что их собутыльник – весьма жёсткий и требовательный капитан, умеющий добиваться беспрекословного подчинения. «Белая черепаха» блестела так, словно только что сошла со стапелей: палуба вымыта, стёкла иллюминаторов чисты до идеальной прозрачности, медные детали начищены, и все предметы – строго на своих местах, аккуратно сложены, связаны или упакованы. И стало понятно, почему обнаруженная гильза привела Уэрбо в бешенство: причина крылась не в нарушении конспирации, а в том, что кто-то схалтурил при уборке катера.

– Капитан…

Первым поднявшихся на борт поприветствовал невысокий темноволосый мужчина, смуглый или загорелый дочерна, белозубый, черноглазый, облачённый в шорты цвета хаки, свободную красную рубаху и… татуировки. Жилистые руки мужчины покрывало настолько большое количество разноцветных рисунков, что в какие-то моменты даже казалось, будто под рубашку черноглазый надел футболку с длинным рукавом.

– Здорово! – Аэрба пожал невысокому руку, после чего хлопнул по плечу и повернулся к гостям: – Бенга-Бенга. Старпом, штурман и шаман.