Зул пошатнулся и упал на скалы. Трой зажал руками раненый бок и прислонился к скале. Он посмотрел вниз, ожидая увидеть нож, торчащий у него в боку. Но нож лежал у его ног, расколотый на две части, а выше и ниже странного браслета, который он нашел в Рукаве, виднелась красная полоса. Стальное лезвие сломалось, как сухая палка. Благодаря браслету, он жив.

Прижимая руку, чтобы уменьшить кровотечение, Трой склонился над Зулом. Тот неподвижно лежал на земле, но дышал.

– Сзади…

Трой хотел повернуться, запнулся за руку Зула и опустился на колени. Это спасло ему жизнь: над его головой сверкнул луч бластера. Он закашлялся от озонного запаха разряда. Потом, повинуясь инстинкту самосохранения, быстро повернулся, укрываясь за скалу и испытывая мучительную боль в боку и руке. Итак, Зул был не один. На Троя, безоружного и раненого, идет охота, и все преимущества на стороне охотника.

Трой знал лишь одно место, где можно скрыться – глубины Рукава. Их зловещая репутация, возможно, задержит преследователей, даст ему выигрыш во времени. Если бы только он достал бластер, выбитый из рук Зула! Но сейчас это было совершенно невозможно.

– Вглубь! – подумал он, стараясь установить контакт с животными, уверенный, что они разбежались в поисках убежища, когда он выбил трубку из рук Зула.

Труба! Пока она в руках Зула, у беглецов вообще нет шансов. Трой осмотрелся. А, вон она лежит, один конец выступает из-за камня. Но покинуть убежище – значит пойти на смерть. Хоран отчаянно искал хоть какое-нибудь оружие.

Он выбрал каменный прямоугольник, отпавший от ближайшего купола, и бросил. От удара труба треснула, конец ее разбился. Трой привстал и убедился, что починить ее невозможно. Пока им везет.

Затем, прижимая раненую руку к груди, пополз, каждую секунду ожидая выстрела из бластера.

Каким-то чудом ему удалось скорее упасть, чем вползти в отверстие купола, откуда они несколько часов назад поднялись с такой надеждой. И луч, который он ожидал, ударил, когда Трой покатился по склону. Он увидел яркую вспышку и услышал треск расколовшегося камня. И вот он уже вне пределов его досягаемости, почти не веря, что все еще жив.

Войдет ли преследователь за ним?

Трой прислушался. Видел он плохо: глаза его все еще были ослеплены последней вспышкой бластера. Послышался звук флиттера. Возвращается первый или это другой? Этот звук послужи сигналом: темные фигуры появились наверху на одно-два мгновения. Животные присоединились к нему.

Вместе они отступили на первый уровень коридоров и здесь остановились. Сверху не доносилось ни звука. Может, разведчики рейнджеров заметили оживление в руинах и решили проверить, что там происходит? Но Трой знал, что Зул лишь частично парализован и вполне способен присоединиться к преследователям. Если бы у него был бластер…

– Здесь…

Сахиба! Трой осмелился на мгновение включить фонарик. Серо-голубая кошка, неловко подвернув пораненную лапу, полусидела рядом с ним, около нее – кот. А перед Симбой лежало оружие, о котором мечтал Трой. Он схватил его и ощутил влажность ствола, оставшуюся от пасти кота. Проверил заряды. Истрачено меньше трети. Теперь он может защищаться.

– Они идут.

– Сколько? – спросил Трой.

– Один… есть и другие… еще наверху…

Один. Зул или неизвестный с бластером? Трой смотрел в коридор. Там можно окончательно заблудиться. Лучше известная опасность, чем новые враги. Трой был уверен, что Зул не отвяжется. Может быть, в джунглях, внизу, он найдет средство переиграть противника.

Оставалась проблема пищи и воды. Мешок с запасами остался наверху. Но вода внизу есть, а может, и пища, если не быть слишком разборчивым. Он знал, что животные найдут съестное в пещере.

– Вниз! – Он подобрал Сахибу, подвязал полу куртки и усадил в нее кошку, оставив свободной свою здоровую руку. Рана на левой руке перестала кровоточить, но, как только он начинал ею двигать, снова показывалась кровь.

Хотя не было слышно ничего, кроме звуков его дыхания, легких шагов животных и стука его башмаков, разведчики Троя заверили его, когда они опустились еще на один уровень, что преследование продолжается. Трой шел, не включая фонарика, ощупью, и только бледный свет впереди указывал им цель.

Спрыгнув с лестницы, Трой обнаружил, что здесь снова причудливый день. Возможно, настоящие солнечные лучи пробивались сюда благодаря какой-то хитрости строителей Рукава. Тонкие облака проливались дождем, и Трой нырнул на сухое место. Он снова оказался на месте, где со стены свисали остатки паутины. Задев нить, он был вынужден освободиться резким рывком.

Это была одна из тех паутин, которая и послужила смертельной ловушкой для человека из экспедиции Фуклова.

У Троя мелькнула идея. Он внимательно присмотрелся к нитям. Они цеплялись за поверхность скалы не по всей длине, как он первоначально боялся, а лишь на отдельных участках. Сунув бластер за пояс, он ухватился за свисающую нить, и, то ли она была старой, то ли была прикреплена в определенных точках, ему удалось вытянуть ее.

Трой работал быстро. Нитей было множество: одни тонкие, другие толще, и он осторожно отделял их от стены. Внешняя сторона нитей была очень клейкая. И ему не всегда удавалось предотвращать их склеивание.

Даже работая одной рукой, он соорудил сеть, как те паутины, что он видел у входа в пещеру. С крайней тщательностью он разместил свою ловушку у основания лестницы перед входом на тропу, прорубленную им в джунглях. Он не знал, почему ему предоставили время, чтобы окончить работу. Но животные, находившиеся на лестнице, не поднимали тревогу. По знаку Троя они перепрыгнули через сеть. Для взгляда человека сеть была спрятана хорошо, и Трой надеялся, что преследователи ее не заметят. Затем они укрылись: животные, за исключением Сахибы, под покровом растительности, а Трой с Сахибой между стеной и лестницей.

Они поставили ловушку. Но сработает ли ловушка без наживки? Больше часа не было звуков. Неужели преследователь или преследователи не решились спуститься за ними?

Трой обнаружил, что человек намного уступает животным в терпеливости. Его кожа зудела, бок и рука болели. Его мучили голод и жажда. Сотни маленьких раздражителей, о которых он обычно и не подозревал, теперь превратили ожидание в пытку. Зловещая растительность, которая раньше отталкивала, манила обещанием пищи и воды…

Но под всеми этими физическими неудобствами лежало зловещее воспоминание о ночных ужасах, о том, что здесь есть нечто, что хуже самой большой опасности.

Трой отгонял усталость, смутные страхи, стараясь держать себя в руках. Но долго ли он выдержит, он не знал. Ловушка, но для ловушки нужна приманка.

Дрогнул куст. Шенг спрыгнул с него к лестнице. Он постоял, согнув цепкий хвост вопросительным знаком, потом начал подниматься.

– Нет, – возразил Трой. Конечно, кинкажу может двигаться быстро, но все же недостаточно быстро, чтобы избежать луча бластера.

Но зверек не послушался его. Наживка была готова.

Сахиба шевельнулась у него под рукой, и он поморщился от боли.

– Идет один? – спросил Трой с надеждой.

Его менее острая способность к контакту уловила обмен мыслями с кинкажу. Трой, нетерпеливый, все же понял, что сейчас не время докучать вопросами.

Время ползло. Снова сумерки сгущались в джунглях, пятна теней соединялись друг с другом.

– Идет один! – Когти Сахибы впились в руку Троя, он вздрогнул. Достал бластер и посадил кошку перед собой.

Топот по лестнице. Шенг пролетел к кустам. И вот все громче топот человеческих ног.

Вспышка наверху – она исчезла тут же, едва Трой успел заметить ее. Атомный фонарик? Он был уверен, что идущий заметил серый цвет пещеры и теперь идет на него.

– Зул? – этот вопрос он адресовал Шенгу.

– Нет.

Если не Зул, значит, тот неизвестный, что стрелял в него из бластера. Трой приготовил оружие. Он не был уверен, сможет ли сжечь другого человека, даже защищая свою жизнь. Драки в Диппле всегда велись кулаками и ногами. Нож был общепринят не только на Корваре, но и почти на всех звездных линиях. Но эта штука в руке… Впрочем, остановят ли противника сомнения?