– Я хочу вернуть все назад. Мы должны найти способ это сделать.

– Я думал об этом, – признался я, обнимая ее за плечи. – Только вот единственная мысль, на которой я остановился, совсем мне не нравится.

– Снова побывать между жизнью и смертью? – тихо спросила Санька.

Я, утвердительно кивнув, замолчал.

– Саш, я тоже не готова к подобному.

– Давай отложим пока этот разговор?

– Согласна. У меня к тебе еще один вопрос, – Санька, вдруг смутившись, попыталась спрятаться за подушкой.

– Спрашивай, – я вырвал у нее подушку, с нетерпением желая узнать, отчего она так заалела.

– По утрам, Саш, у меня… это… – Сашка стала совсем свекольной.

– Стоит? – подмигнул я ей.

– Ага, – еле выдавила из себя девушка.

– Ура! Я, знаешь ли, переживаю.

– Это можно как-то контролировать? – Санька предприняла еще одну попытку спрятаться за подушку.

– Только вручную, – покатился я со смеху. За что был бит той самой подушкой.

– Это жуть какая-то, – пожаловалась мне Санька, – он как будто сам по себе. – И совсем шепотом добавила: – Стоит увидеть красивого парня, и все… Я скоро на улицу буду бояться выходить.

– Так это все поправимо, Сань. Немножечко секса, и он станет более покладистым.

– Ты с ума сошел? О чем ты говоришь, я и так никогда… А ты говоришь, чтобы сейчас.

Еще пара секунд, и Санька точно сгорит.

– Тогда самый верный и надежный способ. Передерни затвор, и на какое-то время это поможет.

– Что передернуть?

– Охохошеньки, беда с тобой, Сань, просто подрочи.

Мда… зря я это сказал. Судя по широко распахнутым глазам Саньки, эта процедура для нее столь же неведома, как и все остальное.

– Делаешь так. Дома в тишине и покое включай фантазию или используй порно, и когда он будет готов, приласкаешь его. Крем не забудь, я жуть какой там чувствительный был. Ну что ты на меня смотришь, как на инопланетное чудо? Я кину тебе ссылку, погуляй там, много интересного узнаешь. Вот не думал, что мне придется заниматься сексуальным воспитанием.

13

Несмотря на все мои страхи, Санька вполне сносно адаптировалась к жизни в моей шкурке. И только голос у нее так и остался ниже на пару октав и "с песочком", что в данной ситуации нам было на руку. Больше всего я дергался по поводу школы. Но мама перевела ее на домашнее обучение, и я вздохнул с облегчением и возблагодарил небеса.

Сидя на уроке, я откровенно скучал. Вдруг в кармане тихонько тренькнул телефон. Смс-ка от Саньки. Отпросившись с урока, я спустился к подпиравшей стенку в ожидании конца урока Саньке.

– Сань, – обнял и чмокнул ее в нос, – ты чего тут?

– Потянуло, – хмыкнула Санька. – Ностальгирую стою. Составишь компанию?

Ответить мне помешал прозвеневший с урока звонок.

– А давай я заберу вещи, и мы благополучно прогуляем? – выдвинул я предложение.

Санька согласно закивала. Вернулись в класс мы вместе. Саньке жуть как хотелось посмотреть на одноклассников. Усевшись на парту, Санька ждала, пока я соберу вещи. Я не торопился, давая ей насладиться зрелищем. Вдруг она слезла с парты и целенаправленно двинулась в конец класса. Там по традиции на переменах кучковались наши парни. Санька подошла к замершему и смотревшему на нее во все глаза Федечке.

– Привет, – смутилась побледневшая Санька.

– Привет, – Федечка неловко мялся.

– Поблагодарить тебя хочу за то, что приходил и помогал, – Санька смотрела прямо в глаза Федечке. И если Санька от волнения бледнела, то Федечка в противовес ей заливался краской. – И жаль, что больше не приходишь.

Федечка бормотал какие-то сбивчивые оправдания и объяснения. Так. Надо спасать ситуацию, а то эти двое увязнут во взаимных реверансах навечно. Я с невозмутимым выражением лица подхватил сумку Федечки и аккуратно сложил туда его учебники и тетрадки, обратился к остолбеневшему парню:

– Как насчет променять пару информатики на кофе и мороженое? Ты же мне, помнится, его задолжал?

И Федечка послушно поплелся за нами. Усевшись за столиком кофейни, я пытался хоть как-то навести мостки между Санькой и Федечкой. Но Санька жутко стеснялась, а Федечка, оробев от восхищения и восторга, был способен только на односложное мычание… Мда. Так мы не далеко уйдем.

– Какая славная компания, – резанул мой слух насмешливый голос. – Здравствуй, медовый, – Михель, вцепившись в плечо Саньки железной хваткой, навис над ней грозовой тучей.

Санька сжалась в комочек под злобным взглядом Михеля, непонимающе обвела нас взглядом.

– Не надо, Михель! – угрожающе зарычав, я стал подниматься из-за столика.

– Ух ты, как страшно! Заколешь меня пилочкой для ногтей? – Михель, сузив глаза еще сильнее, сжал плечо Саньки, и та, тихонько охнув, закусила губу.

– Убери от него руки, – отчеканил Федечка.

– Затухни, – огрызнулся Михель, но плечо Саньки выпустил.

Санька тут же стала потирать плечо. «Синяки будут…» – блеснула где-то глубоко мысль. Память хлестко обожгла мое сердце. Когда-то на моем теле синяки от Михеля были только по любви. А теперь?

– Уходи, Михель, тебе здесь делать нечего, – сделал я последнюю попытку решить все миром.

– Ты пойдешь со мной, – Михель резко выдернул Саньку из-за стола и грубо пихнул в сторону выхода.

С Федечки вмиг слетела вся его неуклюжесть. Он буквально смел Михеля и впечатал его в стену. Сжав в стальных пальцах его горло, он выплевывал ему в лицо:

– Еще раз прикоснешься к нему – я переломаю каждый твой палец.

И Михель, который ничуть не уступал Федечке в комплекции и значительно превосходил его в опыте, вдруг просел под волной звериной ярости, которая исходила от Федечки. Я, вцепившись в плечи Федечки, не с первого раза, но все-таки оторвал его от Михеля. Михель сразу же ушел, а мы, сев за столик отмалчивались.

– Кто это? И что ему от тебя надо? – Федечка требовательно уставился на Саньку.

– Это мой любовник, – сдался я.

– Твой? – Федечка в недоумении перевел взгляд на меня. – Но что ему надо от Саши?

– Раньше он был моим любовником, – выдавила из себя Санька.

– Что? – Федечка впал в глубокий ступор, и я во все глаза уставился на Саньку. Зачем она это сказала?