Крысы — самое страшное проклятие наших земель, а теперь еще и новый вид, более крупные, более сильные особи и, хотя в это трудно поверить, имеющие, несомненно, какие-то зачатки разума, не свойственного этим паразитам.

Наверное, я слишком задумался об этом и не был достаточно внимателен к тому, что происходит вокруг меня, поскольку внезапно перехватил взгляд Гьяррибари и понял, что пришла пора произнести тосты за королев, дабы почтить правительниц земель.

Я взял кубок и встал. Остальные последовали моему примеру.

Я облегченно вздохнула, когда заметила движение Хинккель-джи. Этот утомительный пир подходил к концу. Все бремя, пока он длился, я была настороже, Чем более милостиво королева Юикала обращалась ко мне, тем более подозрительной я становилась. Пока я не могла угадать ее устремления. Наверняка моя персона не настолько сильно ее занимала, чтобы я могла ожидать подобного внимания с ее стороны. Интересно, в какие же сети я впуталась, вернув свое наследство? Тем временем были произнесены и благосклонно приняты королевские тосты, а это значило, что пир вот-вот завершится. Я решила, что как только смогу выйти отсюда, то отправлюсь не в резиденцию Дома Вуроп, а к Равинге, несмотря на столь поздний час. Я полагала, что могу положиться на ее быстрый ум и глубокое знание Вапалы и ее людей.

Наконец мне удалось сбежать от королевы, когда она внезапно перевела свое внимание на другую даму. Эта дама тоже была одета в придворной манере, но выглядела довольно юной. Я не думаю, что выгляжу уж настолько старой, но я вела жизнь, отличную от жизни тех, кто теперь окружал меня (внезапно до меня дошло, что среди присутствующих, пожалуй, один только Хинккель-джи столь же неотесан, как я). Девушка, присевшая в реверансе перед Юикалой, выглядела почти ребенком, неся свою невинность, словно венец. И еще она была величайшей красавицей, какую я когда-либо видела.

Но у меня не было времени для незнакомцев — я должна была как можно скорее увидеться с Равингой. На улицах все еще толпился народ, хотя и было уже поздно. Мой эскорт двигался быстро. Я наблюдала, как возглавляющая его женщина взмахом руки расчищала путь. Мне необходимо как можно скорее познакомиться с теми, кто живет под моей новой крышей. Мы подошли к заднему входу в лавку Равинги. На пороге нас ждали три котти. Котти не купишь, как ориксена. Они — и только они — сами решают, кого желают почтить своим обществом. Интересно, войдет ли когда-нибудь хоть одна в мой дом? Теперь они быстро побежали впереди меня, и из тени появилась Равинга. Я уже насытилась на пиру, так что отказалась и от угощения на блюде, и от питья в кубке, предложенных ею. Равинга показала мне знаком на табурет по другую сторону пустого рабочего стола. Усевшись напротив, она долго молчала, изучая меня, как наполовину завершенную куклу. Затем кивнула — словно в ответ на какую-то собственную мысль — и заговорила:

— Возникает непредвиденная проблема.

— В чем она состоит?

— Амбиции и жажда власти — мощные орудия зла. Император без сильных связей с Домами, почти неизвестный тем, кем ему предстоит править, неподготовленный к своему положению — заманчивая добыча для любого хищника. Что ты думаешь о Юикале?

— Меня скорее интересует, что она думает обо мне, — ответила я, вполне понимая, что мое беспокойство должно быть очевидно.

— Она строит планы. Я полагаю, она так увлечена ими, что ищет любую, малейшую угрозу, способную ее планам помешать. Ты заметила Берниен, ее внучку и драгоценную собственность?

Я была уверена, что она говорит о той самой юной красавице, и кивнула.

— Какой она могла бы стать выдающейся спутницей…— Равинга умолкла.

Наши императоры не могут заключить законный брак с какой-либо женщиной, как бы прекрасна и достойна она ни была. Но они и не проводят в одиночестве все свое царствование. Быть приближенным к престолу считается честью. Я достаточно хорошо знала придворные обычаи, чтобы сразу понять намек Равинги.

— Значит, эта самая Берниен должна привлечь внимание Хинккель-джи? Она вошла в пору?

— Пока нет. Однако есть способы. — Равинга не стала объяснять, а вместо этого продолжала тоном, звучащим почти как приказ: — На вероломство следует отвечать вероломством. Я предупреждаю тебя, что это может означать, но оставлю тебе твою грядущую роль.

Я затрясла головой.

— Я… это не для меня — играть в подобные игры. Он… он — не то, чего я хочу. Ты знаешь, что я не вошла в пору и не стремлюсь к этому. Моя свобода от этих уз дорога мне.

Она внезапно улыбнулась.

— Как я и говорю, выбор всегда впереди, а обстоятельства могут измениться. Вот чего я от тебя хочу — будь при нем, когда сможешь, и наблюдай. Тьма расползается по нашим землям, и, возможно, всем нам придется делать не то, чего мы хотим, а то, что правильно и необходимо.

Я вздохнула. В ее голосе слышались странные нотки. Равинга не боялась слухов. Она верила в грядущую угрозу и в то, что она станет проклятием для всех нас.