– Не пойму. Тут не написано. Может, и девятнадцать… Не вижу…
Лейтенант, составлявший протокол, с интересом наблюдал за диалогом специалистов.
– Стекло прошибло, как фанеру. Выстрелы произведены с расстояния два-три метра, – поспешил он вставить свой комментарий.
– Вижу-вижу, – проговорил Арсений. Он вернул гильзу лейтенанту, а сам обошел джип вокруг. – Олег, ты видишь, стреляли со стороны двора. Значит, на водительской дверце выходные отверстия…
Лейтенант наклонился, чтобы рассмотреть дверцу «Тойоты».
– Похоже, что так…
– Возможно, это двадцать второй ОЦ. Он помощней «Кипариса». А свидетели есть? – Панкратов вернулся к водительскому месту.
– Да, есть. Соседка видела, как из квартиры выходили двое… Там, наверху, еще один труп. Женщина…
Панкратов поднял взгляд на оперативника.
– Да-да, – заверил его лейтенант. – Также с огнестрельными. Но там девятимиллиметровый «макаров». Совершенно точно… Один выстрел в голову. Тело уже вывезли. Соседи сверху слышали шум, спустились и обнаружили труп. Они и показали на соседку из сорок четвертой. Женщина через глазок вроде видела кавказца…
– Понятно, – кивнул Панкратов. – Я здесь закончил. Можете убирать труп, когда вам надо будет.
– Соседка в сорок четвертой, – сказал в спину удаляющемуся в подъезд майору лейтенант.
Панкратов поднялся на пятый этаж. Квартира с номером сорок четыре располагалась прямо напротив двери, где работала следственно-оперативная бригада. Двери в обе квартиры были распахнуты настежь. Чуть выше на лестничной клетке стояли двое мужчин. Оба были в домашних тапочках и майках.
Панкратов заглянул в квартиру. Ему навстречу вышла молодая полная женщина.
– Вы соседка? – спросил Панкратов.
– Да. Я.
– Управление Федеральной службы безопасности. Майор Панкратов. Вы можете рассказать, что произошло?
– Да. В соседней квартире, где Лизаня жила, шум был. Я-то к глазку и подошла…
– Так. И что вы там увидели?
– Мужчин. Двух. Я всех-то лица не рассмотрела… А одного… Первого я прямо как вот сейчас вижу. Черный. С бородой. Нос вот такой, – соседка показала изогнутую дугу у себя над переносицей. – Горбатый, как у орла клюв. И на губе шрам вроде.
– Вы их когда заметили? – поинтересовался майор.
– А вот, когда шум-то услышала, я сразу к глазку. Дверь-то у Лизы открыта была… Я и давай смотреть. А там боже ж ты мой!.. Смотрю, кто-то от нее выходит. У меня глазок-то высоко, и не видно, кто. Я на цыпочки, – женщина наглядно изобразила, как она это проделала. – И заметила. Тот, которого я описала. У него еще пистолет в руках был… Представляете? Длинный такой… И он толкал перед собой Густава Марковича… Это Лизкин хахаль… Я про него как-то забыла вам сказать. Он к ней каждый день приезжал… А тут…
– Так, – Панкратов нахмурился. Информация о похищении Густава Кеплера уже имелась в управлении. – А за ними, говорите, еще кто-то шел? Второй?
– Да, за ним еще один. Но он-то, когда первый прошел, отвернулся. Дверь закрыть, значица. А потом, как-то спиной, спиной, и на лестницу. А его-то и не рассмотрела.
– Хорошо. А еще можете что-то вспомнить о том, первом, лицо которого вам удалось разглядеть? – настаивал Панкратов.
– Да я вроде все вам рассказала…
– А во что они были одеты?
– Они были в костюмах, – женщина наморщила лоб, припоминая. – В спортивных. На том кавказце «Адидас» был. Синий. У моего мужа такой… Я поэтому сразу и запомнила. А еще на макушке шапочка была. Вроде горшка такого. Как у евреев бывает…
– Как у евреев? – удивленно переспросил из-за спины старшего Скалюков.
Майор обернулся.
– Да, радикальные исламисты тоже носят головные уборы наподобие кипы, – задумчиво произнес он.
* * *
Грозный. Железнодорожный вокзал
Муса сошел с поезда в Грозном.
У здания вокзала его уже встречала машина, посланная Гамзало. Водитель был из местных. Расадулаев часто прибегал к такой конспирации. Чтобы случайно не привлечь к себе внимание федеральных органов, он брал в подельники калымщиков из местного мирного населения.
Чеченец сам отыскал Мусу на перроне среди приезжих.
– Мой автомобиль ждет тебя у главного входа. Я отвезу тебя в Урус-Мартан, – спокойно проинформировал Мусу встречающий.
Муса внимательно посмотрел на чеченца. Молодой человек среднего роста, крупные черты лица. Правильный нос, четкие контуры губ, миндалевидные, немного раскосые глаза и решительный холодный взгляд.
– Астамир, – представился молодой человек.
Муса не ответил ни слова. Несколько секунд Астамир колебался, затем развернулся и пошел по направлению к выходу из здания вокзала.
Муса пока не мог понять, почему, но молодой человек приглянулся ему. То ли потому, что он нашел в нем некоторое сходство с собой, то ли это было что-то другое… Муса был тоже хорош собой. Будучи сыном чеченца и бурятки, он, как многие метисы, обладал броской внешностью. Густые брови, выразительные черты лица, полные губы. К тому же он был, в отличие от Астамира, значительно выше ростом.
Следуя за молодым человеком, Муса остановился около шашлычной лавки.
– Лаваш, айран и три порции шашлыка, – коротко сказал приезжий.
Пока продавец снимал с шампура зажаренные куски баранины с капающим на землю жиром, Муса оглянулся назад. Астамир остановился в некотором отдалении от него. Он покорно ждал, когда его «клиент» снова будет готов продолжить путь.
Муса забрал из рук торговца пакет с продуктами. Он расплатился, а затем, не глядя на Астамира, неторопливо двинулся в ту сторону, где его должен был поджидать чеченец. Однако шагов через двести Астамир вновь возник перед Мусой. Он лишь молча показал ему на синие «Жигули» седьмой модели, припаркованные впереди. Муса, также не проронив ни слова, сел на переднее пассажирское сиденье автомобиля. Астамир сел за руль и передал Мусе увесистый сверток. Тот взрезал нейлоновые перетяжки и развернул бумагу, в которую был завернут картонный короб. Затем Муса извлек из коробки разобранный пистолет-пулемет. Удовлетворенно кивнул. Быстро и сноровисто собрал оружие, после чего спрятал его под куртку. Астамир наблюдал за своим пассажиром краем глаза.
Муса нарочито громко прочитал молитву и принялся за трапезу, разложив у себя на коленях пакет с шашлыком. Длившееся как минимум полчаса молчание нарушил Астамир.
– Я знаю, что вы боевики. Ко мне пришел вчера Гейдар и попросил отвезти тебя в Урус-Мартан. Я знаю, что он пришел от Гамзало. – Молодой человек покосился в сторону Мусы. Тот по-прежнему не проронил ни слова. – Я тоже хочу сражаться за установление шариата на земле нашей республики. Как мне попасть в отряд Расадулаева?
Муса продолжал спокойно есть шашлык. В тишине прошло еще двадцать минут. Насытившись, Муса вытер руки о полотенце, которое достал из своей сумки. Сложив остатки пищи в пакет, он бросил его на заднее сиденье, а сам откинулся на спинку своего кресла. И уснул.
Проснулся Муса только тогда, когда автомобиль Астамира остановился на границе лесного массива. Муса узнал земли Урус-Мартана. Он вышел из машины и открыл заднюю дверцу.
– Джихад сам найдет тебя через людей Гамзало, если в этом будет необходимость, – сказал он напоследок Астамиру.
Забрав вещи, он негромко хлопнул дверцей. Астамир укатил прочь.
Муса был в очередной раз поражен, насколько велико влияние Расадулаева в Чечне. Даже те, кто не имел к его подвижникам никакого отношения, были заражены идеями, которые Гамзало распространял среди боевиков. А его личный авторитет распространялся и далеко за пределы военных лагерей.
Дорога в лагерь шла через посадки. Муса вдохнул чистый горный воздух. Знакомый запах чеченских просторов наполнил легкие. Он вошел в лес.
Через полтора часа пешего хода Муса услышал в зарослях кустарника шорох.
– Муса! – Голос человека отчетливо прозвучал в тишине леса.
Муса насторожился. Из-за дерева к нему вышел вооруженный боевик. Гость узнал в нем командира службы безопасности Расадулаева. Значит, Гамзало где-то рядом. Предчувствия не обманули Мусу. Провожатый ввел его в маленькую деревеньку, и они вместе вошли во двор ничем не примечательного внешне дома. За калиткой их встретил еще один вооруженный боевик. Увидев Мусу и его спутника, боевик опустил автомат. Муса поднялся на крыльцо. Полы дома были покрыты толстым слоем высохшей грязи. Комья глины, опадавшие с сапог боевиков, лежали повсюду. В одной из внутренних комнат на полу были разложены автоматы и гранаты, а уже в следующем помещении Муса нашел Расадулаева.
