Еще немного пропетляв, они вновь наткнулись на поле боя. Около корявого ствола полукругом лежали тела слепых собак. В середине, сцепившись в смертельном объятии, вместе умирали боец монолита и молодой чернобыльский пес. Глаза человека уже остекленели, но рука с зажатым в кулаке широким зазубренным ножом еще слабо шевелилась. Из разорванного горла толчками выплескивалась широкая струя горячей крови. Чернобылец, жалобно скуля, скреб по сухой траве вытянутыми лапами. Из распоротого живота мутанта сизым клубком вывалились внутренности, под ним расплывалось багровое озерцо крови, не успевающей впитываться в землю.
Проводница, подойдя к собаке, опустилась на колени. Легко погладила огромную уродливую голову, что-то успокаивающе прошептала. В ее руке сам собой появился нож, неуловимым движением вонзившийся между собачьих ребер. Пес дернулся, горящие красные глаза закатились, из окровавленной пасти вывалился черный язык.
«Прямо в сердце. Вот вам и беззащитная, хрупкая женщина!» - содрогнулся Унтер.
Невдалеке раздались звуки стрельбы, заглушаемые лаем, рычанием и страшным, пробирающим до костей, воем. Забыв обо всем, Димка рванулся вперед. На этот раз за шкирку его ухватил Литерный.
- Куда прешь, салага! – злобно прошипел капитан.
2
Через несколько минут Ритка остановилась, пригнувшись за огромным раздвоенным деревом. Один ствол этого исполина был закручен в абсурдного размера штопор, а второй нависал над землей, изогнувшись и расширяясь к концу, как тело готовой к броску кобры. Проводница призывно махнула рукой. Оглянувшись, Ритка поднесла два пальца к глазам, потом развернула кисть и указала вперед. Спутанные пряди каштановых волос в тревожном багряном свете отливали чернотой.
«Она же без шлема! – Дошло до Димки. – Забыли, забыли ведь, идиоты безмозглые…»
Судя по изысканным матюгам, приглушенно донесшимся сзади, в капитанскую бравую голову пришла та же гениальная мысль. «Главное - вовремя!» - продолжал сокрушаться Унтер.
За деревом начиналась небольшая вырубка. На ее дальнем краю виднелся замаскированный дерном полукруглый бункер. Вход в него был перекрыт непрошибаемой на вид бронированной дверью. Перед этой дверью стояли, оскалив клыкастые пасти, три крайне серьезно настроенных косматых чернобыльских пса. Было ясно, что внутрь можно попасть, только перешагнув через их холодеющие трупы.
В центре поляны больше десятка слепых собак, предводительствуемые несколькими чернобыльцами, препарировали троих сноровисто отстреливающихся бойцов «монолита». Собаки нападали грамотно, заходя в атаку звеньями по трое. Они ловко увертывались от выстрелов, будто зная, куда полетят пули в следующую секунду. Несмотря на плотный огонь, хоть одна псина из каждой тройки умудрялась подобраться достаточно близко, чтобы успеть полоснуть клыками по незащищенным частям тела сектантов. Бесспорно, собачьим отрядом руководили умелые лидеры.
Монолитовцы тоже казались опытными бойцами. Встав спиной к спине, они хладнокровно били по снующим вокруг рыжим телам короткими очередями из «LR-300». Когда у одного из них кончался магазин, двое других слаженно принимали на себя его сектор обстрела. Пули частенько находили цели, но собак было слишком много. К тому же, две-три пули не в состоянии остановить почти нечувствительных к боли и прекрасно регенерирующих чернобыльских мутантов. И, тем не менее, трупы слепых собак уже валялись по всей вырубке. Но и около отстреливающейся троицы лежало изодранное окровавленное тело, еще совсем недавно бывшее четвертым сектантом. На глазах у изумленного Унтера короткая очередь попала в грудь прыгнувшему чернобыльскому псу. Тело собаки окутало сияние, похожее на переливающийся мыльный пузырь, вместе с которым пес и растворился в воздухе. В метре от него из воздуха же соткался другой такой же черный убийца, тут же смешавшийся с толпой мелькающих собачьих тел.
«Фантомы!» - догадался Унтер. Он уже знал о способности чернобыльских псов создавать зрительные иллюзии, неотличимые от реальности.
Судя по всему, боеприпасов у бойцов монолита было предостаточно, и этот собачий вальс грозил сильно затянуться.
И, наконец, Димка увидел самое главное: Клава, его сестренка, кулем висела на плече еще одного монолитовца. Ее руки и ноги были стянуты пластиковыми наручниками. Увидев, как сестричка, резво извиваясь, пытается заехать сектанту кулаками и коленками по особо чувствительным местам, Унтер немного успокоился. Даже слегка улыбнулся: «Не сдается сеструха, наша кровь!»
Непрерывно шпыняемый Клавкой монолитовец стоял на краю вырубки, укрывшись от шальных пуль за здоровым расщепленным пнем. Там же Димка заметил громоздкую, неуклюжую фигуру Гены. Унтер удивился – он хорошо помнил, что умственно отсталый мальчишка всегда сильно возбуждался от шума и резких движений. От вида крови он впадал в неистовство, как берсерк. Обычно в таких случаях дурачок начинал мычать, дергаться, пускать слюни и приплясывать на месте, размахивая пудовыми кулачищами. Если Геннадий замечал дерущихся людей, приходилось прилагать всю имеющуюся физическую силу, чтобы не дать дюжему полоумному поучаствовать в представлении. А сейчас парень просто стоял, глядя на кровавую бойню со спокойным ожиданием.
Между Генкой и бойцом, державшим Клавдию, виднелась еще одна фигура. Высокий худой мужчина, с головы до ног закутанный в странный бесформенный балахон. Глубокий капюшон полностью скрывал лицо, из длинных рукавов не торчали даже кончики пальцев. При взгляде на него по спине у Димки почему-то побежали мурашки.
За спинами стоящих людей мельтешил еще кто-то. Сначала Унтера обманул гражданский джинсовый костюм, но, присмотревшись, он узнал ... Пряжка! Скрипнув от ненависти зубами, Димка с огромным трудом удержался, чтобы не выпустить в ненавистную рожу весь магазин «абакана».
Завершали картину две напряженные, готовые к прыжку фигуры чернобыльских псов, вздыбивших гривы по обе стороны от укрывающейся от пуль группы. В одной он сразу узнал очень, очень злую Марго. А вот вторая фигура принадлежала зверю, при взгляде на которого даже опытный военстал вздрогнул и помотал головой, будто отгоняя страшное видение.
Огромный, угольно-черный чернобыльский пес, украшенный роскошной длинной седой гривой, при виде которой не один лев бы умер от зависти. Казалось, он состоял только из клубков железных мышц и бескрайней, всепоглощающей злобы. При желании этот монстр мог бы, ничуть не утрудившись, одним укусом снести голову любому из стоявших перед ним людей. Уродливая, покрытая какими-то буграми голова гордо посажена на мощной шее. Маленькие, обжигающие белым накалом ненависти глаза не упускали ни одного движения вокруг. Тревожный красный свет устрашающе играл на ощеренных, белоснежных, влажных клыках размером с Димкин палец. Длинные упругие лапы прирожденного чернобыльского убийцы по-хозяйски властно попирали многострадальную землю Зоны. У его ног, не по-живому скорчившись, лежало бездыханное тело. Димка присмотрелся к тому, что осталось от кого-то после расправы жуткого мутанта. По драным джинсам, длинным когтистым рукам и обрюзгшему торсу он опознал контролера. Но Унтер мог и ошибаться, потому что у скрюченного тела не было головы.
- Мама дорогая, вот это - настоящий монстр! – ни к кому не обращаясь, пробормотал Литерный.
- Родителей не выбирают…- пожала в ответ плечами Ритка.
- Ро…что?...кого? – капитан даже заикнулся.
- Родителей. Это - Маргошин папа.
Имеющиеся у них комментарии к этой новости мужчины, не сговариваясь, мудро предпочли оставить при себе. Литерный указал на трех монолитовцев, маячивших посреди вырубки, как мишени в тире.
- Унтер, тебе - левый, Рита – средний. По команде.
Залп из трех автоматов на такой крохотной дистанции молниеносно скосил сектантов. Лишившись оппонентов, мечущиеся по поляне слепые псы гуськом скрылись за деревьями, задрав безглазые тупые морды. Но, судя по доносящемуся визгу и периодически затеваемой грызне, вся стая осталась в пределах досягаемости своих военачальников. С десяток фантомов чернобыльских собак беззвучно растворились в воздухе. На поляне остались только трупы.
