– Ну так иди, расскажи всё матери! Давай, тебе же никого не жалко! Ни Серёгу, ни мать! Тебе похрен, что твои дети слышат, как ты своего брата кроешь!

– Я над тобой балдею! У тебя получается, что Серёга весь хороший такой, а я монстр и козёл!

– Я так не говорила! Я просто прошу тебя прекратить его оскорблять, особенно при детях! Прекратить перекашивать свою морду при его имени, это уже даже мать заметила. И сегодня, когда он придёт за пакетами, не устраивать сцен, понял?

– А я тебе сказал, что ему нехрен у нас делать. Приедет, спусти пакеты вниз или в подъезде отдай! Порог нашего дома он не переступит!

– А ты что, один здесь живёшь? А если бы у меня брат был голубым, ты бы мне запретил к нам домой его пускать, так получается?

– У тебя нормальный брат, слава богу!

– Да какая, к чёрту, разница! Серый тоже вроде нормальным был! Дело не в том, что нормальный у меня брат или нет, а в том, что ты эгоист, каких свет не видывал! Получается, ты в доме хозяин, а я никто! И люди, которые тебе не нравятся, ко мне и прийти не могут!

Наталья уже давно не обнимала Артёма, а стояла, нависнув над ним, упираясь руками в подлокотники кресла. Она говорила негромко, но таким тоном, что Артёму казалось, что она кричит.

– Ты чего привязалась? Чего ты от меня хочешь? Чтобы я радовался приходу братца-гомосека? – Артёма этот разговор раздражал.

В душе он понимал, что глупо себя ведёт и своим поведением может навредить матери. Что встреч с Серым не избежать. Рано или поздно им придётся столкнуться, если уж не у себя дома, то в деревне точно. На следующих выходных – колоть поросят, что они делали всегда вместе. Если кто-то из них не приедет, мать будет переживать и начнёт подозревать, что они поругались. Да и в душе он не чувствовал уже той злости на Серёгу. И это его бесило больше всего! Получается, что его брат педик, а он готов его простить. Но ведь это неправильно. Не дай бог кто узнает! Как он в глаза людям смотреть будет? Да ведь его мужики на работе не поймут. Каждый бы из них пришиб такого братца! Никто бы не стал терпеть брата-гомика!

– Ты меня слушаешь? – голос жены выдернул из его мыслей.

– Что?

– Ты не будешь устраивать скандал, даже если Серёга будет сидеть и пить у нас чай! И ты не будешь запрещать ему видеться с детьми. Они его племянники.

– Они мои сыновья, в первую очередь! И я не хочу, чтобы они общались с педиком!

– Они наши сыновья! НАШИ, а не твои! И они будут общаться не с педиком, а со своим родным дядей! И уж им самим решать, когда повзрослеют, как им относиться к тому, что их любящий дядька голубой. Понял?

– Пока они маленькие, решать мне!

– Нет, дорогой, не тебе, а нам! И я решила, что не собираюсь лишать Серёгу родственников только потому, что он гей.

– А на моё мнение тебе, значит, плевать? Ты решила! А я против, поняла?

– А ты у детей спроси, соскучились они по дядьке? И что мать твоя скажет, когда те же ребятишки выдадут ей, что они его не видят?

– Блядь! Наталья! Никогда не думал, что ты такая стервозная!

– Ты идиот, Артём! Ты мне ещё спасибо потом за это скажешь.

– Делайте, что хотите. Позвонишь, когда он уедет. Я с ним встречаться не собираюсь. Домой приеду, когда его здесь не будет.

Серёга стоял у двери квартиры Артёма, не решаясь нажать на звонок. Чувствовал себя, как десятиклассник на экзамене. Ему очень хотелось, чтобы брат был дома, и в то же время он этого боялся, боялся до дрожи в коленях. Во рту от волнения пересохло, в висках стучало, а дыхание стало тяжёлым, как будто он бежал и запыхался. Наконец он решился и нажал на кнопку звонка. За дверью послышался топот ног и крики племянников:

– Мама, это дядя Серёжа пришёл, открывай быстрее!

У Серёги горло спазмом перехватило – его ждали, племяши по нему соскучились! Да хрен он от них откажется, наоборот, теперь он будет к ним внимательней, будет их водить в кино, цирк, брать на рыбалку. Лишь бы Наталья позволила. Сноха открыла ему дверь, на нём тут же повисли племянники. Серёга расцеловал их и почувствовал прилив нежности.

Нужно было испытать страх, что можешь потерять родных людей, чтобы понять, как ты их любишь. И ещё Серёга понял, когда прижимал к себе ребятишек, когда они чмокали его в щеки и цеплялись ручонками за шею, что своих детей у него не будет, а значит, всю любовь, которую он мог бы им дать, он просто обязан отдать племяшам. Андрейка и Костик, насидевшись на коленях у дядьки целых пятнадцать минут, что было большим рекордом для таких непосед, как они, убежали в комнату играть в машинки с управлением, которые он им купил. Серёга не знал, как себя вести при снохе. Он молча пил чай, уткнувшись в чашку и не поднимая глаз на Наталью. Она же всё понимала, поэтому вела себя как обычно, как будто ничего не случилось.

– Где живёшь? У Ромки?

– Угу. Нат, ты-то как всё это воспринимаешь?

– Как тебе сказать? Конечно, поначалу, как только Тёмка мне рассказал, была в шоке. Но потом поразмыслила и поняла, что это не моё дело. Жизнь твоя, и тебе решать, что с ней делать и с кем её провести. Артёма я пока в этом убедить не могу, но сегодня я, кажется, отвоевала для тебя право видеться со мной и племянниками. Дай время, Тёмка успокоится, и если не примет всё как есть, то хоть, может, избегать тебя не будет. Помиритесь, вы же братья.

– Тёмыч меня даже видеть не хочет. Он готов со мной помириться, если я Ромку брошу. Но я не могу. Я его люблю, как бы это по-дурацки ни звучало. Я люблю парня, и ничего не могу с этим сделать.

– Я тебе верю, Серёж. Дай Тёмке время, всё утрясётся, вот увидишь. А Ромкины родители в курсе?

– В курсе. Пришлось рассказать.

– И что? Что они на это сказали? Неужели приняли вот так, сразу? Или они знали уже, что Ромка голубь?

– Ну у тебя и жаргончик! Где только научилась? – Серёгу рассмешило выражение, которым Наталья наградила Ромку. – Нет, конечно, ничего они не знали. Просто сын есть сын. И они его любят.

– У него же мать, кажется, только, а отец не родной? Неужели и отчим спокойно всё принял?

– Ну, наверное, если женщину так любишь, как Серёга Анну, то и детей её тоже любишь, как своих. А он любит, это видно. Даже по тому, как переживал тогда, когда я Ромку нашёл на дороге.

– Завидую я Анне. Молодец, хорошего отца своим детям нашла.

– Наташ, ты это чего? Чем тебе Артём плохой отец?!

– Я не говорю, что он плохой. Но, знаешь, если он с тобой не помирится, то где гарантия, что своего ребёнка с такой ориентацией Артём сможет принять? В жизни всякое бывает, мало ли, какие у нас дети вырастут.