Разумеется, доктора Магриби пара старых парижан не умиляла и вообще не интересовала. Он взглянул на часы и снова взял в руки мобильный телефон. Но набрать нужный номер не успел. Его внимание отвлекли два черных подростка, выскочившие в сквер с противоположной от кафе стороны. Там уже несколько месяцев жила своей тихой жизнью небольшая и чрезвычайно аккуратная городская стройка, отгороженная от улицы зеленым нейлоном. Подросткам было на вид лет пятнадцать-шестнадцать. Один из них держал в руках наполовину заполненную бензином пятилитровую канистру, а другой, покрупнее, на бегу размахивал длинным ржавым куском трубы, подобранным, видимо, на той же стройке. Не оглядываясь по сторонам, они бросились к припаркованному на инвалидной стоянке старенькому «Ситроену». В этот момент старики заметили подростков и повернулись в их сторону. Хулиганы проворно расколотили лобовое стекло несчастной машинки и выплеснули внутрь часть содержимого канистры. Старушка, держась обеими руками за локоть своего ветхого спутника, закричала неожиданно звонким голосом:

– Прекратите немедленно! Эта страна приютила и накормила вас и ваши семьи! Вы должны испытывать благодарность!

Неуемная старушка прокричала еще что-то про уважение к старшим и про права инвалидов. Подростки на крик никак не реагировали и быстро подожгли автомобиль. Убедившись, что пламя охватило маленький «Ситроен», хулиганы кинулись к пенсионерам. Их лоснившиеся от пота и гари черные лица искажала ненависть. Пытаясь спасти спутницу от удара, старик из последних сил бросился наперерез и получил острым краем трубы по темени. Его спутница отчаянно попыталась не дать мужу упасть, но следующий удар пришелся ей в висок.

Самого Тауфика несовершеннолетние убийцы не заметили. Зато их внимание привлек лимузин, наполовину загороженный памятником. Присвистнув при виде богатой добычи, хулиганы побежали крушить роскошную «тачку», не разглядев из-за затемненных стекол мрачного человека, сидевшего внутри. И российский номерной знак также не заставил их задуматься.

«Идиоты!» – про себя выругался доктор Магриби.

Дверь автомобиля распахнулась, и угрюмый водитель загородил собой капот лимузина. Жестом он призвал погромщиков остановиться. Подростки словно только этого и ждали – прямо на бегу они выхватили ножи. Китаеза в дорогом костюме! Убить косоглазого – круче, чем расправиться с белыми стариканами! Судя по костюму, азиат он французский, а значит, как и всякий законопослушный француз, не готов ответить силой несовершеннолетним. Хваленая европейская толерантность не позволит ему не только подраться с ними, но даже пальцем их тронуть.

Но на этот раз они просчитались. Драки действительно не получилось. Противник не был специалистом по искусству кинематографических побоищ, и в Голливуде имел бы немного шансов стать звездой. Но у напавших на него парней не было никаких шансов выжить. Шофер только дважды ударил подбежавших к нему чернокожих хулиганов: один раз одного и один раз другого. Бил быстро, но спокойно и аккуратно, чтобы не выбить себе кисть и не содрать кожу на пальцах. Каждый удар был рассчитан так, чтобы сломать основание черепа. Сила удара важна, но еще важнее его точность. Почти незаметные со стороны, удары были точны и обладали сокрушающей силой. С невольным восхищением Тауфик оценил без преувеличения жуткий профессионализм своего нового подчиненного.

Трупы юных хулиганов валялись на мостовой в двадцати шагах от поверженных ими стариков. «Ситроен» горел, распространяя черную копоть и смрад. Из брошенной подростками пластиковой канистры на асфальт вытекали остатки горючей жидкости.

Все шло неправильно. Доктор Магриби спрятал в карман телефон и быстро направился к своей машине. Проходя мимо лежавших без движения пенсионеров, он бросил вниз тяжелый, лишенный жалости взгляд. В этот момент старик внезапно открыл глаза и прошептал окровавленными губами:

– Мы должны были заботиться об их воспитании…

Больше он ничего не сказал. В зрачках полуоткрытых глаз старика отражалось пламя горящего «Ситроена», но его жизненный огонь уже угас.

Тауфик огляделся по сторонам. Свидетелей или не было вовсе, или они предпочли не высовывать носов из окон и подъездов. Именно так, очевидно, поступил владелец кафе, который, выпучив от ужаса глаза, наблюдал за происходившим из замызганного коридора.

– Уезжаем! – приказал Тауфик водителю. – Садись справа. Я сам поведу. Приходи в себя!

Телохранитель пожал могучими плечами. Это означало, что он из себя и не выходил. Тем не менее приказание шефа выполнил и сел на правое сиденье. Но не успел Тауфик усесться за руль, как возле них, взвизгнув тормозами, остановился невесть откуда взявшийся микроавтобус с телевизионщиками. Два длинноволосых оператора побежали со своей камерой к пылающей машине. Тощая рыжая девица-фотограф с пирсингом в носу плюхнулась на землю, чтобы со всех ракурсов нащелкать распростертых на асфальте стариков и ненадолго переживших их убийц. Еще три человека бросились к лимузину.

– Что здесь произошло, мсье? Вы что-то видели? – Возле самого лица взбешенного доктора Магриби оказалась ворсистая груша микрофона. – Вы взволнованы, напуганы, мсье? Вам нужна помощь?

Тяжелый взгляд шейха нисколько не обеспокоил подбежавшую к машине юную журналистку в джинсовом костюме. Подумав несколько секунд, шейх сжал мохнатую грушу микрофона ладонью и тихо прошептал склонившейся к нему девушке прямо в ухо:

– Да, я взволнован и очень напуган! Двое белых полицейских прямо на наших глазах зверски убили чернокожих юношей, зашедших погулять в этот белый район. Затем полицейские инсценировали поджог машины и уехали, сбив по пути двух пенсионеров, повинных только в том, что они оказались случайными свидетелями преступления.

Журналистка, не мигая, смотрела шейху прямо в глаза. Ему это явно не понравилось.

– Полицейские явно хотели убрать свидетелей! – произнес он специально с нажимом.

– А как же вы, мсье? – подумав, отреагировала журналистка. – Вы же свидетели! Почему они вас не тронули?

– Мы успели увидеть только задний бампер уезжающей прочь полицейской машины. Мне все рассказал перед смертью этот старик. – Тауфик Магриби указал на распростертое тело пенсионера.

– Вы будете свидетелем, мсье? Ваше имя, мсье? Вы готовы будете выступить в суде?

Доктор Магриби горько усмехнулся, покачал головой:

– О нет! Мы не французы! Мы даже не европейцы! Мы русские, мадемуазель! Посмотрите на наши номера. Наш триколор содержит те же цвета, что флаг Франции, но нам никто здесь не поверит! Всех русских в этой стране считают бандитами. Мы простые туристы, и, повторяю, мы очень напуганы. Мы боимся мести со стороны убийц-полицейских. Мы уезжаем. Занимайтесь своим делом, мадемуазель!

– Вы так хорошо говорите по-французски…

– Спасибо за комплимент, мадемуазель. Вы тоже. Прощайте!

Тауфик оттолкнул микрофон и с нескрываемой досадой кинул последний взгляд на симпатичную девушку: «Ее бы мне в другое время и в другом месте!» С этой мыслью он воткнул электронный ключ в предназначенную для него щель.

Машину придется бросить неподалеку, предварительно сменив номера. Потом ее заберут ребята из какого-нибудь арабского или турецкого гаража и поставят к себе до особого распоряжения. Тауфика раздражали возникшие осложнения, но серьезного беспокойства сложившаяся ситуация не вызывала. Куда хуже, что они почему-то не встретились с Ханан.

Он кинул взгляд на своего спутника. Уступивший водительское место мрачный человек сидел в правом кресле с ничего не выражающим лицом. Он никак не участвовал в беседе с представительницей прессы и продолжал неотрывно смотреть вперед. Доктор Магриби едва успел нажать кнопку запуска двигателя, когда с противоположной стороны в переулок въехала машина «Скорой помощи». Неизвестно, кто из жильцов дома успел вызвать парамедиков, но теперь лимузин оказался запертым со всех сторон: сзади – телевизионщики, спереди – белый фургон с красным крестом. Тауфик занервничал по-настоящему. Несмотря на включенный климат-контроль, на его смуглом лбу появилась испарина. Правая передняя дверь белого фургона отворилась. Молодой мужчина в белом халате направился к лимузину.