Быть не могло, чтобы такой замечательный гриб не имел каких-нибудь ценных свойств: наверняка содержались в нем разные полезные и целебные вещества, просто их еще не открыли. На вкус грибы жестковатые, конечно, но у кого хорошие зубы, тому не страшно, а горечь была даже приятная, с каким-то лесным, березовым ароматом — другие его не чуяли, но Андрейка чуял. Не сравнить с пресными свинушками и маслятами.
Все остальные грибы Андрейка отдавал матери — пусть делает с ними что угодно, а черные грузди солил сам в большой стеклянной банке, никому не доверял: сам вымачивал, сам варил и часто любовался сквозь стекло их вишневыми боками.
Солил их Андрейка особым способом, который изобрел сам. В простые, ничем не выдающиеся грибы пусть кладут для запаха укроп, хрен, смородинные листья и прочую домашнюю, огородную дребедень. А этим таинственным черным грибам годятся только дикие лесные добавки, и Андрейка, находя в чаще и на полянках пахучие листья, травы и цветки, складывал их в банку с грибами… Поэтому грибы должны были получиться особого лесного дикого вкуса.
Банка еще и до половины не наполнилась: как всякая ценность, черные грузди попадались редко и ходить за ними приходилось в чужой, незнакомый лес…
Алеха с Моськой, например, в том дальнем лесу и вовсе не были. Они больше интересовались рыбалкой, а к грибам их только недавно начал приучать старый опытный грибник Андрейка.
И сейчас на дороге к тюковскому лесу он обучал Алеху с Моськой разным лесным премудростям:
— Когда рвешь грибы, заблудиться ничего не стоит!.. А почему? Грибнику некогда запоминать, как он шел да что видел и все прочее. Он смотрит, не торчит ли где какой гриб!.. Один сорвет, а в сторонке уже другой виднеется, он — туда!.. Так и будет идти от гриба к грибу, пока не очутится около какого-нибудь чужого города.
Алеха и Моська засмеялись.
— Чего тут смешного вам? — сурово одернул их Андрейка. — Как заблудитесь, так будет вам не до смеха! Вы самую подробную карту Советского Союза видели, нет? А смеетесь! А там, между прочим, зеленой краской все закрашено от Шапкина и до самого до Дальнего Востока. Зеленая краска означает — лес. И нигде это зеленое не прерывается… Поэтому как заблудишься, так и будешь идти, пока в Тихий океан не уткнешься, а там уж тебя с парохода заметят и домой привезут…
— Что же, там и городов не попадается? — не верил Алеха.
— Сколько угодно! — согласился Андрейка. — А как ты узнаешь, в каком месте к ним нужно сворачивать? Ты будешь и будешь идти лесом. Дойдешь до гор, догадаешься, что уже Урал. Перелезешь через него, наберешь себе малахиту, пойдешь дальше… Вдруг тигр заревел! Значит, уже Уссурийский край начался… Женьшеню надергаешь…
— А реки! — закричал Моська. — Там за Уралом недалеко Обь протекает и Енисей чуть подальше… Как ты через них переберешься, если они поперек всей карты протянулись?
— Верно… — вспомнил Андрейка. — Ну, от них можно возвращаться… Все равно далековато…
— Все ж таки раза в три ближе! — торжествовал Моська, но Андрейка его охладил:
— Вам-то хорошо, а тут, в Шапкине, что будет, если вы неизвестно куда подеваетесь? Пока вы до Оби или хотя бы до какого города дойдете да обратно будете на поезде ехать, тут все просто-таки с ума сойдут!..
Алеха задумался, чмокнул языком и произнес:
— Да-а…
— Значит, нужно соблюдать правила! Какие? Все время нужно быть друг от дружки на расстоянии крика. А как кричать, знаете?
— Ау… — неуверенно сказал Моська.
— «Ау»… — с презрением усмехнулся Андрейка. — Так только бабы с девчонками кричат… Охотники и грибники кричат: гоп-гоп!
— Гоп-гоп! — пронзительно крикнул на весь лес Моська.
— Гоп-гоп! — подхватил Алеха могучим голосом.
— Вот правильно… — одобрил Андрейка. — Еще лучше иметь охотничий рог. В книжках у охотников рог на поясе привешен… Я все думал, зачем им рог, для красоты, что ль? Оказывается, они в него трубят! У меня коровий рог есть, только пока не знаю, как сделать, чтоб он трубил…
Среди сосняка появились первые тюковские березы. Андрейка приказал расходиться по сторонам и начинать поиски.
Алехе с Моськой искать легко: им всякий гриб годился, но сам Андрейка интересовался одними черными груздями и смотрел не под ноги, а сквозь чащу: где белеют березовые стволы? Потом направлялся туда и тщательно обследовал все кругом, потому что маленькие груздочки, еще не вылезшие наружу, умели притворяться простым земляным бугорком.
Так и пробирались по лесу: Андрейка впереди, а за ним Алеха с Моськой, которые хорошо запомнили правила, далеко не отбивались и часто подходили к Андрейке, чтобы посмотреть его грибы и показать свои.
Черных груздей Андрейке попалось совсем мало: два больших и три маленьких.
Когда он выковыривал из земли чуть видный груздочек, услышал Моськин крик:
— Гоп-гоп!
— Гоп-гоп! — откликнулся Андрейка. Алеха с Моськой пошли к нему и наткнулись на грузди, которые Андрейка еще не успел отыскать.
— Глянь, какие! Черные! — радостно закричал Моська.
— И я нашел черные… здоровые! — сообщил Алеха.
Не явись они сюда, Андрейка скоро добрался бы сам до этих грибов: в ту сторону двигался! А им на каждого досталось по два гриба: ни то ни сё… Их бы в одну корзину…
— Держись подальше… расстояние соблюдай!.. — недовольно сказал Андрейка. — Нечего друг другу на пятки наступать!
После этого, как назло, грузди совсем перестали попадаться. Березы встречались часто, но груздей под ними не было: то ли почва не такая, то ли тюковские успели тут побывать.
Не счесть, сколько берез обсмотрел Андрейка, километров десять исходил, даже ноги заболели и есть захотелось.
Он начал подумывать, что пора заворачивать к дому, пополнив по пути корзинку обыкновенными маслятами и свинушками… И тут увидел среди травы черный груздь небывалой величины: с тарелку, не меньше! А невдалеке рос еще такой же… и два поменьше… и несколько маленьких приметил наметанный Андрейкин глаз!.. Быстро сорвал их, сложил в корзинку, оглянулся, а в стороне за кустами торчат еще два — огромных!..
В это время где-то рядом раздался крик Моськи:
— Гоп-гоп!
Андрейка открыл было рот, чтобы ответить, но промолчал: а то опять налетят, расхватают, ни себе, ни ему… А сами в грибах не понимают: им все равно, что черный груздь, что сыроежка простая. Пускай собирают себе сыроежки, которых полно в лесу, и не мешают Андрейке рвать любимые черные грузди…
А они горланят и горланят, не дают спокойно раскапывать бугорки, скрывающие маленьких груздевых детенышей… даже на нервы действуют!.. С таким народом прямо не знаешь, как лучше. Андрейка пугал их громадностью лесов, чтобы они не отбивались чересчур далеко да не заблудились и не пришлось потом их разыскивать или моргать глазами перед родителями, когда те спросят, куда они подевались… И вот теперь не собирают каждый около себя, а жмутся к Андрейке, своего места не ищут. Даже зло берет на таких бестолковых…
Наконец их голоса стали отдаляться, звучать тише и смолкли совсем…
Когда все большие грузди были сорваны, а бугорки раскопаны, то в корзинке грибы не поместились. Пришлось сделать мешок из рубашки, завязав воротник и рукава. Для завязки Андрейка приспособил шнурки от ботинок и ремень.
Теперь нужно поскорее созвать ребят — и домой!
Андрейка сложил ладони, как рупор, и крикнул:
— Гоп-гоп!
Прислушался — никто не откликается… Пошел в ту сторону, откуда его раньше звали Алеха с Моськой. Пройдя немного, опять крикнул — никакого ответа: далеко, видно, ушли…
Очень тяжело было ходить по колючему сосняку, когда руки заняты корзиной, откуда то и дело падали грибы, и рубахой, которую неудобно держать. А тут еще ботинки без шнурков соскакивают и штаны без ремня держатся плохо…
И куда ребята подевались? Может, уже домой ушли? Или тоже нарочно примолкли, рвут грибы и не хотят откликаться, а он, как дурак, глотку надрывает…
Долго Андрейка ходил и кричал, слушал и опять кричал…
