- Ну, что у тебя получилось, дай почитаю. А ты на, мое оцени.

Народ у нас очень добрый и отзывчивый. Какие хорошие и ухоженные дворики, заборчики крашеные, деревца аккуратные. Люблю поговорить с людьми. Я человек образованный, много читаю, сам пишу. Издаю книги. Бывают, конечно, люди не интересные, я с ними не общаюсь, зачем их трогать, надо же с хорошими добрыми разговаривать и мир добрей будет. Люблю доброту и сам я добрый. Остановлюсь возле знакомой женщины, скажу ей доброе слово, смотрю, а у нее от удовольствия глаза светятся. Приятно человеку приятное делать. Она со мной разговаривает, всю душу мне и так хорошо. Я ей хорошо, а она мне хорошо. Я со всеми так, зачем человеку плохое говорить.  И пишу я хорошо, они меня очень хвалят, когда в газете статью мою прочитают.

Хорошие люди меня знают и ценят. Я уверен, что от моего добра и люди добреют. Вот пишу я о своем городе, какой он прекрасный, какие люди в нем хорошие добрые и отзывчивые. Что в больницу приду, меня знают, что в дом культуры я там вообще свой человек. В горисполком захожу, даже с мэром за ручку здороваюсь.

Да, доброту, как и шило в мешке не утаишь. А город наш прекрасный и все благодаря нашему руководству.

- Слушай ты, что тут буровишь?!

- Как я про доброту пишу, это ты тут про какое то г…, а я  про доброту и отзывчивость, чистоту и порядок, а у тебя одни грубости. Такими словами я не выражаюсь.

- Да-а-а, нормальный ход, а куда же тогда все вот это, что окружает нас?!

- Ну, это оно тебя окружает.

- А тебя?!

- Меня нет, я человек образованный, добрый, о моих статьях знаешь, как отзываются. Я библию читать начал.

- Так я ее первый раз лет двадцать назад прочитал.

- Значит, плохо читал, оттуда надо доброту брать.

- Извини, но там одни предательства, разврат и убийства.

- Ты, что говоришь, как ты можешь о священном такое. Вот поэтому у тебя одни грубости и похабщина.

- Да вроде матов нет, и пишу, что вижу ничего лишнего.

- Мои статьи в школах читают и на митингах, и на городских праздниках, а твои?

- Мне как-то пофиг.

- Вот представь, читает человек мою статью и ему хочется к нам приехать отдыхать у моря, а если твою прочитает?

- Д-а-а, ты конечно молодец.

- Тебе бы тоже не мешало поучиться.

Глава III

Когда я выхожу к больнице с задней стороны, здесь, что-то среднее между пустырем и парком.    Бурьян, кусты, земляная площадка вся в колдобинах, а поближе к больнице аллейка из акаций и кипарисов. Здесь почти всегда бегает стая разномастных собак. Вокруг всей больницы от центральной дороги, которая проходит вдоль лицевой стороны, проходит асфальтная дорога метров пять шириной и асфальтом крытый тротуар. По бокам дороги и тротуара кипарисы, туи и акации, мусор здесь отсутствует. Клумбы перекопаны, местами травка и цветы. Чистота. С левой стороны, где я прохожу вниз к улице пять люков без крышек. Классные мышеловки, особенно в ночное время. Благо больница рядом. Лицевая сторона больницы тоже в зелени, здесь всегда чистота и порядок. Улица, проходящая перед больницей тоже чистая, хороший асфальт, новый тротуар, выложенный из цветной плитки. Я перехожу улицу и по переулку выхожу на                  центральную улицу к рынку. Здесь тоже чисто, но народа всегда валом. Стоянка машин торгашей, стоянка такси,

Напихано всяких ларьков: мясо, вино, цветы, обменники, рыболовный киоск и т.д. и т.п.

Автобусная остановка всегда кишит народом. Когда у меня есть время я наблюдаю за этим движняком и вижу картину, о которой я писал в начале. К ней  можно добавить целующиеся на ходу пары, ворчащих на мужей женщин, снующих между людьми собак.

Я прохожу через рынок, верней лавирую меж людьми выхожу на следующую улицу, которая ведет к школе. Эта улица всегда чистая и опрятная с хорошим тротуаром. Прохожу  через школьную площадку, школьную аллею и выхожу на улицу, которая ведет к тракторной бригаде. На школьной территории чистота, но вот за школой небольшая речка и через нее мостик. Речку надо видеть. Я иногда хожу вдоль нее к автостанции, так ближе. Чего только в эту речку ни накидано. Кроме бутылок, пакетов, мешков, битых ведер, строительных отходов, вроде битого шифера, плитки и т.д, дверей и капотов старых машин, дохлых курей и кошек и т.д и т.п. В общем, можете фантазировать сами и что бы вы ни придумали, в этой речке обязательно увидите.

Все то, что в хозяйстве уже не нужное. Я перехожу через мост и иду грунтовой дорогой. Тротуар, правда, здесь новый асфальтовый. По обочинам дороги и тротуара такая же картина, как и на той улице, что шла от общаги. Тротуар положен в прошлом году, но сквозь него уже пробивает камыш, ломая асфальт и торча зелеными копьями.

- Ну как получается?

- Да нет, у меня, как и было, не могу никак мусор убрать с обочин.

- На почитай и поучись, а я дай, твое  посмотрю.

Вот так поговоришь с людьми о хорошем и всем хорошо. Солнце, какое красивое, как я его люблю. А улица наша центральная?! Домики как игрушечные, а витрины. Здесь все есть. Парикмахерские, дом культуры, музыкальная школа, библиотека. Есть куда пойти посидеть, культурно выпить и закусить, все под рукой. Киоски с газетами и журналами, киоски с сувенирами на память о нашем городе. Везде чистота и порядок, блюстители порядка за всем смотрят, честь им и хвала. Без нашей власти этой прелести могло бы и не быть. Видно, что люди находятся на своем месте честь им и хвала, хвала и честь.

- Слушай ты, что из нашего города помойку делаешь?

- Разве это я?

- А кто же. Ты смотри, что понаписал.

Они опять обменялись тетрадями и продолжили писать.

Один описывал прекрасные горы покрытые лесом с тропинками, цветущими полянами на которых туристы оставляли банки и склянки. Он описывал прекрасный морской берег, но тут опять валялись те же пакеты и бутылки. Но какое море?! Какое небо?! Какие скалы?! И он все это любил. Эти захламленные улицы, местами перерытые экскаватором и так простаивающие  с ямами месяцами, эти забегаловки в которых тебя могут плохо накормить и еще обругать, улыбающихся бомжей, ворчливых теток, веселую молодежь, дерущихся в парке парней, пьяных мужиков стоящих в обнимку возле винного магазина, поддерживающих друг-друга и выбирающих ориентир, куда им идти, котов, собак которых в городе расплодилось с приличным излишком. И он все это любил, понимая, что все это, все, все, что его окружает это и есть он.

 Другой писал о чистоте, порядке, о порядочности и воспитанности без грязи, без хамства, без бомжей и матов, без драк и семейных скандалов и тоже считал, что это и есть он.

Глава IV

Интересные происходят вещи.