- Не изнасилуют - я его ПРАВИЛЬНО обездвижил... А Ренку я строго научил: чужие иголки - не тронь!
- Акисамэ, - Послышалось из-под энгава. - А почему... Сейлор... -сан?
- Потому что беременная Сейлор Мун - это уже явно не «-тян».
+++
Мастеров с утра видно нигде не было. Приятно было бы думать, что они, испытывая угрызения совести и терзаемые душевными муками, куда-то прячутся от своего ученика, не смея смотреть тому в глаза... Но расстеленная скатерть на энгава со следами очень основательной и вдумчивой попойки, разрушала такие иллюзии. Мастера банально проспали и будут валяться до обеда, а потом - «лечиться» до вечера... если судить по четырем опустошенным бутылкам водки.
Убрать следы ночного пьянства никто из них, разумеется, и не подумал, так что делать это, как и положено молодым в некоторых армиях, пришлось нам. Мисаки, не чинясь, помогала - так что смогли все занести на кухню в один рейс.
Мы делали утреннюю разминку в зале с открытыми перегородками на улицу, когда к воротам Редзинпаку подъехал маленький белый фургончик «Митсубиси» с едва заметными синими монами Драконов на дверцах. Мисаки тут же упорхнула встречать машину, а мне оставалось сделать единственный верный вывод:
- Вещи Охаяси-сан привезли?
Миу, не выходя из поперечного шпагата, перенесла вес тела на руки, прогнулась в мостик и, наконец, встала нормально - на ноги - следя за происходящим у ворот.
В эмоциях Ренки и Миу по отношению к Мисаки ничего особо убийственного не было: чуть-чуть сочувствия, чуть-чуть настороженной опаски, чуть-чуть отстраненности, чуть-чуть хмурой неприязни. Убивать Охаяси Мисаки прямо сейчас никто из них не собирался. Будь я поглупее, наверняка обиделся бы на отсутствие нормальной женской ревности. Впрочем, будь я поглупее, вообще не «парился» бы этими проблемами... и проблем бы, кстати, у меня сейчас не было!
Из белого фургона с пассажирского места выпрыгнул Кин Охаяси и крепко обнял сестру, закружив рассмеявшуюся девушку вокруг себя. Осторожно поставил ее на брусчатку. И они о чем-то зашептались... даже по губам читать не стал - до того вся эта ситуация снова стала неприятной!
Кин выгрузил из машины десять огромных спортивных сумок и какой-то длинный черный чехол... боевой посох? Лук?
- Девочка привыкла жить с комфортом. - Осуждающе покачала головой Миу, сосчитав количество сумок, извлеченных из машины. - С другой стороны, не придется теперь ей вещи одалживать.
Хм... по-хорошему, помочь бы надо все это донести к гостевому дому, где была определена на постой Мисаки - асфальтированной дорожки, чтобы по ней фургончик проехал, к гостевому дому не было. Только узенькая тропинка, выложенная кирпичом.
«Не целуют - не подставляйся, Малыш! Сунувшись сейчас с предложениями о помощи, мы только хуже сделаем! Вон, как зло брат Мисаки на нас зыркать изволит! Обидел кровиночку... Хм, а ведь, действительно, если со стороны, то обидел - и еще как! А если еще и факт потери девственности сестрой до парня доведена... Ну, ты о чем, Малыш! Конечно же, доведена - а вдруг еще раз активируется от прилива теплых и горячих чувств к насильнику!»
Кин, действительно, смотрел в мою сторону с самой настоящей чистой и незамутненной ненавистью. Того и гляди - кинется и прибьет на месте. Мисаки, увидев поединок взглядов, тут же что-то быстро зашептала ему на ухо... Легкое удивление, задумчивость и - градус желания «порвать Сирахаму на много-много маленьких сирахамчиков» трансформировался в более нейтральное - «свернуть козлу челюсть и уронить несколько раз на землю... на камни... на острые камни»...
Ну, хоть так.
- Наш Кенчи никого не оставляет равнодушным! - Ренка, сидящая у меня на плечах, как обычно, искрилась оптимизмом. - Еще двадцать отжиманий, Кенчи - хватит посторонним мужикам глазки строить! И хлопки у тебя какие-то получаются... незвонкие!
- Согласился бы на полнейшее равнодушие хотя бы некоторых окружающих, Рен! И - Мисаки на спине... Она легкая...
- Незаурядные личности не могут оставаться в тени. - Возразила Миу. - А Мисаки... дохлая она, а не легкая! И сравнение веса я расцениваю, как попытку меня обидеть!
Судя по сместившемуся весу, Ренка, уперев руки в мои плечи, выполнила какую-то стойку на руках:
- А слабо меня сбросить? И - хлопок за спиной не отменяется!
+++
Когда смотришь на события или происшествия по их завершению, и, особенно, когда анализируешь их, удивляешься, как это ты мог их не предусмотреть и не предвидеть... Ну, ведь элементарно же! - думаешь ты... - Логично. И вытекает из предыдущих событий! Как я этого не мог предвидеть?!
- Минуточку внимания! В нашу группу переведены новые студенты. Представьтесь, пожалуйста!
Как говорит Ма Кэнсэй: «Я таки с вас удивляюсь, молодые-красивые!»
Вот и я удивляюсь с этих ритуальных вывертов, при которых «пленница» свободно переводится в институт к «пленителю». Вместе со своим братом!
Слухи распространяются молниеносно. К середине лекции группа каким-то образом знала, что оба Охаяси: во-первых, Драконы, а, во-вторых, ОНА - невеста «этого кобеля-Сирахамы», а ОН - брат невесты и будет следить, «как бы чего не вышло»...
«Какого, нах, кобеля!? Кобель-девственник, это ж надо придумать! Старик! Сегодня же! Сегодня же, Старик!!»
... и перевелись они сюда исключительно для того, чтобы приструнить будущего супруга и шурина. Студентки группы обернулись на своих местах и открыто стали рассматривать пятерку: «Рююто - Кенчи - Миу - Мисаки - Кин». И настолько их взгляды были оценивающими и взвешивающими, что Рююто, я и Кин поежились, а Мисаки и Миу - ощерились.
«Малыш! А может, как-нибудь свести Рююто и Мисаки? А? М-да... придет же в голову. Девочка-то тут причем?»
В эмоциях окружающих можно было, как в хорошей деревенской сметане, ставить ложку - густая жирная смесь общественного осуждения, порицания и зависти.
И только Цукуба, незаменимый циник Цукуба, глубокомысленно заметил, быстро вникнув в ситуацию на следующей перемене:
- Сирахама, а не замутить ли нам соревнования по боевым искусствам? Между институтами? Как ты думаешь, Дакисюро поведется, если я пропишу, что в чемпионате участвует Сирахама Кенчи и тридцать три Дракона? И назовем команду «Драконы ТТИ»... или, нет, не так... «Огнедышащие Токийского Технологического»! Точно! Кстати, не объяснишь мне такой казус: ставки на вас снова поменялись - теперь «один к пятнадцати». Что такого хорошего произошло, не скажешь? Я бы и у Рююто спросил - но он меня вымораживает одним лишь взглядом? А за Мисаки приударить можно?
- Без проблем, Сайдзо! Ампутированные гениталии, кажется, удалось пришить самцу макаке полгода назад в институте Тачибана... Так что ты теперь знаешь, куда обращаться, если что! Правда, дальнейшая судьба бедной обезьянки неизвестна... Но это уже детали. Так что - дерзай!
Кстати, Рююто был ситуацией скорее доволен, чем нет. Ну, это понятно - давление на нас с Миу появилось теперь еще и со стороны Драконов. И теперь нас можно «обрабатывать» еще и с помощью «официальной невесты» - Миски Охаяси. Правда, он испытал некоторое удивление, обнаружив, что «официальная невеста» постоянно трется рядом с «официальной девушкой».
Ну тут уж я ему не помощник и всех нюансов в наших взаимоотношениях объяснять не собираюсь - «играть почестному» в последнее время совсем не тянет!
+++
- Хакуби, ты, главное, не смотри на него прямо... ш-ш-ш... ну таки чему тебя учили в Ордене, брат! И не отвлекайся - за рюмками сегодня следишь ты! А у Балалайки-сан снова пустая!
- Так я и смотрю, как учили, Кэнсэй! Мимо смотрю... Вон на ту цыпочку в коротенькой юбочке... какие ножки - обалдеть! Как у моей помощницы Викулечки!
- Вот, Балалайка-сан! Теперь-то у вас открылись глаза на то, какой озабоченный недостойный человек находился все это время рядом с такой прекрасной женщиной, как вы!
- Ма-сан, вы несправедливы к своему уважаемому брату! К тому же я только что поняла, откуда у вас целых две жены... устоять перед вашим мужским обаянием решительно невозможно!
