— Ты врешь! — крикнула я, но без прежней уверенности. Все это время я очень медленно, так, чтобы он не заметил движения моего пальца, продолжала нажимать на кнопку пистолета. У этого оружия вместо привычного нам спускового крючка была такая продолговатая кнопка на рукоятке… Я не знала, в какой момент произойдет выстрел, и потому готова была в любой момент прыгнуть под крыло флаера, уходя от огня остальных. И вот, услышав о невиновности Ллуйора, я на миг остановила свой палец. Но только на миг. Даже если это правда, даже если он непричастен к смерти отчима, остальные-то преступления он совершил на самом деле! И последнее из них — только что…
— Мне наплевать, верит мне или нет какое-то крылатое отродье, — ответил мой бывший друг.
— Атаман, хватит этих семейных разборок, — нетерпеливо встрял другой бандит. — Или кончай ее, или пусть откроет нам дверь.
— Заткни пасть, — бросил Ллуйор, на мгновение отвлекшись.
Я вдавила кнопку до конца. И ничего! Я нажала еще, еще раз — проклятая штука не стреляла!
И на сей раз от Ллуйора не укрылось движение моего пальца, а может быть, выражение моего лица.
— Смотрите-ка, стерва и впрямь пыталась меня прикончить! — хохотнул он. — Да только ее игрушка не опасней вареной йупы! Похоже, это вообще не оружие, просто выглядит похоже! Ну так и кто из нас кретин?
Я зло отшвырнула бесполезный «пистолет».
— Открывай дверь, — посерьезнел Ллуйор. — Считаю до пяти. Первая пуля в ногу. Если и тогда не одумаешься, пойдем выше. Раз. Два.
— Ладно, твоя взяла, — буркнула я, оборачиваясь к флаеру. Моя рука осторожно скользнула под плащ, и пальцы потянулись к рукояти хардаргского ножа.
— Три, — продолжал Ллуйор, явно не заинтересованный тянуть время.
— Да погоди ты! — огрызнулась я. — Думаешь, это так просто? Это для пришельцев просто, а мне надо повозиться…
— Четыре.
— Ну сейчас, сейчас, имей хоть немного терпения. Уже почти гото…
Не закончив фразы, я резко развернулась и метнула нож. На самом деле это даже хорошо, что Ллуйор не прекратил считать — по голосу я точно знала, что он остается на том же месте. И бросок вышел великолепно — нож Хейги вонзился точно в сердце друга моего детства. Рот, уже открытый, чтобы сказать «пять», судорожно дернулся, как при рвотном позыве, и выплюнул сгусток крови. Ллуйор все же успел нажать на спуск, но о меткости речь уже не шла — пуля ударила в гладкий борт флаера и срикошетила в тйорла одного из налетчиков. Раненое животное с трубным ревом взвилось на дыбы, сбрасывая седока. Грохнули еще два выстрела, одна пуля оцарапала мне щеку, но я, пригнувшись и прыгнув на руки через тело Раджива, уже перекатывалась по брусчатке в сторону крыла.
И в этот момент дверца открылась.
Конечно же, все мои манипуляции с ней были лишь отвлекающим маневром, у меня не было никаких шансов ее открыть. Значит, существовало только одно объяснение — Раджив был еще жив! Он был жив, и он решил помочь мне, несмотря на строжайший запрет передавать человеческую технику в руки «представителей низших культур». Я не могла представить себе, чтобы кто-либо с такими травмами головы мог оставаться в живых и в сознании, но, с другой стороны, я никогда не имела дела с нанохилерами…
Бандиты всего этого не знали и, должно быть, решили, что дверь все-таки открыла я. А скорее им было наплевать, кто ее открыл, главное — результат. Они бросились к дверце, но для этого троим из них нужно было сперва соскочить с тйорлов, а четвертому — прийти в себя после падения. Я успела запрыгнуть в кабину на мгновение раньше их, скользнула на правое кресло, одновременно нажимая кнопку под панелью — есть, пульт поднялся в рабочее положение, — и обеими большими пальцами правой руки вдавила кнопки включения компьютера и махового режима. Бандиты столкнулись возле двери, это позволило мне выиграть последнее необходимое мгновение. Опуская дверцу, флаер выпрямил ноги, сразу же оказываясь значительно выше роста аньйо, дабы иметь простор для взмаха крыльев, а в следующий миг левое крыло разбило голову не успевшему убраться налетчику. Машина оторвалась от земли, и я включила реактивную тягу на малый газ.
Только теперь, посмотрев вниз, я увидела, что бандитов было даже больше — просто троих из них, прикрывавших своих сообщников справа, я не видела из-за корпуса флаера. Эти трое, видимо, вели перестрелку с часовыми дворца, вынудив последних отступить и запереться в здании, — во всяком случае, трупов на крыльце не было. Но почему по преступникам не стреляли из окон?
Мысли о стрельбе, конечно же, напомнили мне о пушках флаера. Раджив говорил, что блокирует систему управления оружием, когда вручал мне управление. Но перед посадкой он забрал управление у меня, так что, может быть, снял и блокировку оружия. А если не сделал это тогда, то мог сделать сейчас, когда открыл дверь.
Я заложила вираж над площадью. Бандиты, за исключением Ллуйора и второго покойника, растерянно суетились внизу. Моя левая рука легла на мышку. Раджив говорил, что это название мелкого грызуна с их планеты; если так, то это, должно быть, довольно причудливое животное. Я уверенно навела прицел и впервые нажала правую кнопку.
В первый момент ничего не произошло, но это лишь потому, что я начала стрелять, не выдвинув пушки в боевое положение. Но они сами исправили мою оплошность; я увидела их сквозь прозрачную часть стенок — два тонких черных ствола по бокам, один сверху, еще один был скрыт от меня полом. И четыре тонкие бледные прямые соединили эти стволы с бандитом, гарцевавшим верхом на тйорле. Сверкнула вспышка, и в следующую секунду на том месте валялись лишь какие-то обугленные куски. Другие налетчики в ужасе шарахнулись врассыпную.
Работает! Ну теперь держитесь, твари. С этого захода я больше никого подстрелить не успела — под брюхом флаера уже мелькали крыши; я снова развернулась к площади и перешла на маховый режим, чтобы скорость не мешала целиться. Рулить флаером так было тяжелее, но это и не требовалось — повинуясь движению мышки, пушки послушно поворачивались в нужную сторону. Если некоторым из них мешал корпус флаера, они не стреляли, но остальные исправно делали свою работу.
