– Ты когда-нибудь представляла женщину, когда я трахал тебя?

– Да. Но это делают многие гетеросексуальные женщины.

Все эти годы Джулия была причиной нашего состязания "у кого больше член", а теперь оказывается, что члены ей не нравятся.

– Ты рассказала про меня Энни?

– А что, это стыдно?

– Нет, я сама хотела ей рассказать, когда ей будет 60.

Лесбийский урок номер 1: никогда не делай выводов.

Как ты можешь смотреть на ее голое тело и не думать "клеенка"?

– Это литературное произведение.

– Что-то вроде монологов вагины?

– У тебя такое большое эго, что я удивляюсь, как не взрывается твоя голова.

– Это единственное, что у меня больше моего члена.

Жаль, что в жизни нельзя вернуться на пару шагов назад как в детской игре.

Кого мне трахнуть, чтобы мне принесли чертов коктейль?

В этом прелесть жизни с лесбиянками: они делятся своими чувствами там, где мы, богатые избалованные девочки, можем подслушать.

Знаешь, я не Джулия. Я не хочу до конца жизни заниматься взаимными мастурбациями.

– Эти шоу выставляют людей дураками.

– Они и есть дураки.

Выходите через заднюю дверь, мы через нее мусор выносим.

С чего ты взяла, что я захочу засунуть свой член в твою выгребную яму?

Скажу только одно: чем тверже шоколад снаружи, тем мягче нуга внутри.

– Похоже на чип, но серийного номер нет. Я видела такие на сайтах о похищении инопланетянами.

– Я все думал, почему ты одна, теперь понятно.

Под дулом пистолета и республиканец станет демократом.

Господа, я женился на дьяволе. И этот дьявол не умирает.

– Агент? я не знал, что ты переезжаешь.

– Это актерский агент.

– Актерский? я думал, для этого нужно иметь талант.

Жаль, что ты не черный. Мы могли бы тебя продержать до конца сериала.

– Стой, где твой медбрат Билли? Тебе нельзя ходить одной.

– Он сказал, что его стошнит, если он увидит кровь. А меня может стошнить от вида твоего лица.

Я не из шоу гуттаперчевых членов.

– Знаешь, Джеф, я живу благодаря тебе. Но я не буду жить вечно.

– Ты обещаешь?

– Но ты спишь с ней?

– Нет, у нее между ног адские врата.

Единственный свет – тьма.

Свадебный стресс убьет любое либидо.

Если вы пришли за умом, простите, мозги кончились, сердца тоже.

У хорошего хирурга должно быть два качества: крепкие руки и большой член, и чем он больше, тем больше тебя уважают.

Разница между хирургом и скульптором в том, что мрамору все равно, облажаешься ты или нет.

Ментальный минет: сидишь, ловишь кайф.

Назвать его человеком – значит оскорбить весь человеческий род

Если бы у тебя на чердаке скрывалась Анна Франк, она бы успела написать только: «Милый дневник!»

Вот новый порядок – ты информируешь Мэта как равномерно загореть в солярии, а я ведаю его образованием.

Ты разве не считаешь, что это не допустимо? Ах да, я же забыла с кем разговариваю, конечно же, ты так не считаешь!

Ты не сдохнешь у меня на столе, старая шлюха.

– Простите, что прерываю программу "Снимите это не медленно. Выпуск для шлюх".

– Для меня это место очень расслабляющее.

– Тебя расслабляют человеческие недуги?

Дьявол – это узел между лопатками.

Что дальше? Если парень захочет стать собакой, пришьём ему хвост?

Потеря – это дар, который помогает нам ценить то, что у нее осталось.

– Ты используешь меня, чтобы достать снотворное!

– Какая у тебя дерьмовая судьба!

Каждая помолвка должна до свадьбы пройти через развод.

– Это ты натворил. Нам надо было взять твою машину.

– Отличная мысль. Никто бы не заметил посреди пустыни бардовый Мазератти. Он бы совершенно остался незамеченным.

– А что она у нас делала?

– Держала мою голову, пока я блевал.

– Твои ноги! Что? Ты можешь ходить?

– Да это чудо, черт возьми, а теперь убирайся отсюда.

– Привет мистер Радж, как дела?…О боже, у вас есть пенис..

– И яйца тоже, но это не делает меня менее женственной.

Ты вешаешь на себя ярлык: республиканец, демократ, натурал, гей., а потом однажды делаешь исключение для определенного человека и ты уже не знаешь кто ты.

Большинство людей получают травмы, когда начинают чувствовать.

Так вот чем ты занимаешься: кончаешь в отделении скорой, и это помогает тебе уснуть.

Сотвори со мной свою пластическую магию, и таблетки твои.

Мы можем видеть тебя, говорить с тобой. Но ты никого не подпускаешь ближе.

Я устал от того, что меня постоянно просят предать мои убеждения из-за твоих плохих решений.

Знаешь что, метатель ножей, то стародавнее " Я ничего не сделал" колхозное дерьмо не действует на меня.