Кроме задолженности банкам Лондона и Нью-Йорка, лишенная полезных ископаемых, Япония сильно зависела от поставок сырья, и здесь бал правили американцы. Широкой рекой в Японию шли бокситы, нефть, хром. Англия, сама испытывающая острую сырьевую нужду, не могла соперничать с Америкой в этом деле, чем хитрые азиаты не преминули воспользоваться.

Свято признавая свои долги, они не спешили к заключению нового мирного договора с владычицей морей, хитро лавируя между Белым домом и Даунинг-стрит. Желая сильнее ослабить британскую империю, Вашингтон активно переманивал Токио на свою сторону.

— К сожалению, все ваши воздействия на японцев не приносят желаемого результата, уважаемый мистер Мортимер. Я прекрасно понимаю, что эти азиатские бестии не так сговорчивы, как двадцать лет назад, но империи нужен новый договор, который оградит наши малайские владения от посягательства японского императора. Возможно, давление наших финансовых кругов все-таки подвигнет Токио к этому шагу, но боюсь, что это будет не скоро. А договор нужен уже сейчас. Каждый день, каждый час его отсутствия только усиливают аппетит микадо на наши тихоокеанские владения. Японцы не хотят заключать договор, значит, их надо подтолкнуть и сделать это можно, только ударив по их самому чувствительному месту. Вы с этим согласны!?

— Более чем, мистер Фэрфакс. Самое чувствительное место японских интересов, это Маньчжурия. Именно туда, после поглощения Кореи, микадо намерен сделать свой следующий шаг, чтобы раз и навсегда решить свою проблему нехватки природных ресурсов. Об этом говорят вся наши источники.

— Прекрасно, значит, в Маньчжурии нужно организовать хороший военный конфликт. Это легко позволит убедить японцев в грядущей экспансии русских на земли Маньчжурии и угрозе их интересов. Тогда азиаты сделаются более сговорчивыми и подпишут договор. Ничто не сближает разные страны, как наличие общего врага. Так было двадцать лет назад, так должно быть и сейчас, Мортимер, — важно изрек Фэрфакс и, обрезав кончик сигары, закурил.

— Прекрасно понимаю вас господин первый помощник, но боюсь, что у нас будут некоторые проблемы с организацией конфликта. После синьцзянских событий русские ведут себя на КВЖД очень осторожно. Численность пограничных войск, строго соответствует подписанным соглашениям. Эксплуатация железной дороги также ведется исключительно по утвержденным в Пекине протоколам, с допуском китайских чиновников к управлению дорогой и отчислением доходов. В этих условиях будет сложно столкнуть русских и китайцев, сэр.

От подобных слов, лицо почтенного дипломата скривилось, как будто на язык ему попало, что-то кислое.

— Ваше воображение вас явно подводит, мистер Мортимер. Пытаясь приготовить яичницу, вы не собираетесь разбить скорлупу. Вы явно забыли о маршале Чжан Цзолине, временном правителе Маньчжурии. Столкните его с русской администрацией КВЖД. Да столкните так, чтобы с обеих сторон обязательно пролилась кровь и тогда Япония не останется в стороне. Ведь правитель Чжан, сугубо их креатура.

— Год назад, я подавал докладную записку с возможным развитием событий по подобному сценарию, но господин министр отклонил её с резолюцией «Нецелесообразно» — с достоинством молвил чиновник, но его слова ничуть не смутили Фэрфакса.

— Значит, её время пришло сейчас и вам выпала редкостная удача реализовать свой замечательный проект. Учитывая, вашу общую загруженность, думаю, будет правильнее поручить это дело персонально одному человеку. Естественно под вашим полным контролем, — многозначительно молвил Фэрфакс, одновременно намекая на ответственность за исполнение поручения и незыблемость своих прав на лавры победителя, — у вас есть на примете такой человек?

Фэрфакс сделал паузу, позволяя Мортимеру собраться с мыслями, а когда тот уже был готов открыть рот, быстро произнес:

— Скажите, вы не против кандидатуры Мартина Доу? Прекрасный дипломат и, по отзывам знающих его людей весьма толковый человек. Думаю, он сможет справиться с этим делом или у вас есть другой, равнозначный по силе кандидат?

— Нет, господин первый помощник, — учтиво молвил Мортимер, — я ничего не имею против вашей кандидатуры на это дело. Пришлите его ко мне. Я введу его в курс дела и передам все нужные материалы.

— С вами всегда приятно работать мистер Мортимер. Надеюсь, что и в этот раз вы не доставите мне повод усомниться в вашем таланте. Всего доброго, — произнес Фэрфакс, вставая с кресла и сдержанно наклонив голову в знак прощания с подчиненным.

Мортимер уже был на пороге начальственного кабинета, когда мистер Фэрфакс метнул ему в спину коварную стрелу. — Я буду молить Бога, мистер Мортимер. За вас и мистера Доу. Ведь он — наша общая с вами кандидатура.

Вторая встреча с подчиненным ещё больше раскрепостила первого помощника господина министра, и он приказал подать ланч. Грудинка с очередной чашкой кофе, с хрустящими гренками придали дипломату новые силы. Хищно окинув достоинства своей секретарши, он пригласил к себе мистера Стоуна, числившимся сотрудником американского сектора.

В отличие от прежних посетителей, Перси Стоун шел у хозяина кабинета по более высокому разряду. Ему сразу было разрешено сесть, предложена сигара и даже крохотный бокал ирландского виски из винных запасов Фэрфакса.

Началась непринужденная беседа, время которой как раз хватило на то, чтобы выкурить сигару и расправиться с содержимым бокала. Подобное поведение начальства было обусловлено не происхождением гостя или его деловыми качествами. Мистер Стоун обладал весьма распространенными связями в специфических сферах как британского, так и американского общества. С их помощью он добывал компромат на человека, чья деятельность либо ставила под угрозу интересы Англии, либо он мог оказать империи важную услугу.

Одним словом, Стоун выполнял самую грязную работу, взяться за которую благородным сэрам не позволяло их происхождение и воспитание, либо какие-нибудь иные причины. Она не давала никаких шансов сделать дипломатическую карьеру, но вместе с тем приносила весьма существенные денежные дивиденды и позволяла все время держаться на плаву. Как бы сильно высокие лорды в глубине своей души не презирали Стоуна, они постоянно нуждались в его услугах и способностях.

— Скажи Перси, а насколько достоверны материалы, говорящие о тех безобразиях, что сейчас происходят в Вашингтоне? Я понимаю, что все они получены вами из разных источников, степень достоверности которых серьезно разнится между собой. Но я хотел бы услышать вашу личную оценку относительно их — спросил своего гостя Фэрфакс, когда все светские формальности были соблюдены, и пришло время заняться делом.

— А, что вас конкретно интересует, мистер Фэрфакс? Действительно ли президент Гардинг расплатился почетной синекурой с теми банкирами, что поддержали его предвыборную кампанию звонким долларом? Размер взятки в администрации президента для быстрого рассмотрения нужного вопроса или тайные оргии в Белом доме? — Стоун вопросительно посмотрел на помощника министра. — В отношении последних, мне точно известно, что президент Гардинг частенько принимает в Овальном кабинете своих финансовых кумов, вместе с которыми играет в карты на деньги. Вопреки закону ставки делаются золотыми монетами и вечеринки протекают с употреблением шампанского, виски и джина, запрещенных в Америке. Поговаривают также, что иногда по желанию игроков туда приводят молодых девушек, некоторые из которых не достигли совершеннолетия, но за достоверность этих сведений я не ручаюсь.

— Молодые девушки, это конечно интересно, но боюсь, что это больше интересно для миссис Гардинг и личного священника президента. Взятки в администрации и синекура банкирам тема конечно интересная, но, к сожалению, на данный момент это неактуально. Подобные скандалы для любого политика нормальная вещь и приковывают внимание людей от одной недели до месяца, максимум. Меня интересуют финансовые нарушения администрации, а точнее махинации со средствами Пенсионного фонда. Об этом упоминается в твоем предпоследнем отчете, но без указания источника. Мне нужно знать, насколько он достоверен. Вспомни, это очень важно — потребовал от собеседника Фэрфакс, и Стоун моментально подобрался сидя в кресле.