- Поздно, Стас. Ты опоздал с этим разговором. Мне не нужно теперь ничего. Я не верю, ни тебе, ни Андрею, ни бывшему мужу. Теперь уже бывшему, даже не верится, что это так, - дама отодвинула так и не допитый чай и махнула рукой официанту. - Всё что я могу предложить тебе, дружба. Не буду ни врать, ни что-либо обещать ещё. Предпочитаю расставить все точки над и сразу. А он, он мне не нужен. Мужчина, не способный на поступки ради любимой женщины, никогда не будет рядом со мной. Я должна понимать что тот, кто рядом, сильнее и умнее меня. У Андрея этих качеств нет, - и обратилась к подошедшему официанту. - Посчитайте, пожалуйста.

   - Лен! - молодой человек приподнялся с места. - Я хочу, чтобы ты, в первую очередь ты, была счастлива. Ты заслуживаешь счастья в жизни, как никто из тех, кого я знаю. И пусть это будет Андрей, если я тебе не мил. Не могу и не хочу видеть, как позитивный и активный человек превращается в саркастическую стерву.

   - Да, ну? - скорчила презрительную гримасу его собеседница. - Я очень часто позволяю в твой адрес сарказм?

   - Не в мой. Но в адрес мужчина да, ты слишком едко высказываешься, - упрямства Стасу, явно было не занимать.

   - Всё! Разговор закончен. Если хочешь сохранить мою дружбу, более ни слова об Андрее. Этот лист перевёрнут и эта часть жизни прожита и забыта. Не береди прошлое. Мне это нужно менее всего, - Лена бросила купюру на стол, проигнорировав жест Стаса, пытающегося не дать ей заплатить за себя. - Провожать меня не нужно. Дойду сама!

   - Лена! Постой! - Стас схватил купюру, которую она оставила и достал вдвое большего номинала из своего бумажника, положил её на стол и бросился вслед за собеседницей.

    27 июня 20...

   "На дворе ночь, сын спит... А я так привыкла делиться с кем-нибудь всем, что происходит в моей жизни, что не выдержала и завела дневник. Чувствую себя девчонкой-переростком, всё никак не могущим избавиться от любви к игре в куклы. Это так по-детски, вести дневник... По крайней мере, мне так кажется. Смогу ли я быть с этой тетрадкой настолько откровенной, насколько была с бывшей подругой? Хороший вопрос, на который у меня нет ответа. Но никто не мешает просто попробовать. Начну, а удастся продолжить или нет, будет видно.

   В такие часы, как этот, просто не хочется жить. И, дневник, надеюсь, даст мне возможность выжить вопреки всему. Как легко причиняют нам боль те, для кого мы открыты настежь. А стоит ли открываться? А стоит ли верить вообще? А есть ли те, кто могут быть и честными, и открытыми в ответ?

   Как жаль, что сердцу действительно не прикажешь. Стас заслуживает того, чтобы его любили... От всего сердца, всю жизнь. Ему нужна та, что будет готова пойти за ним на край света... та, кто родит ему детей. А что ему дам я? Я, не способная больше на чувства и безоглядную веру. Сделать его счастливым, мне точно не под силу. Надеюсь, он найдёт ту, что станет ему судьбой. Чистым душой -- только бесконечное и полное счастье, а не суррогат. Пусть это моё пожелание ему сбудется. Хоть кто-то будет счастлив.

   Знаешь, тетрадь. Я даже не рада тому, что у Маринки с моим бывшим ничего не получилось. Он может сколько угодно приходить и проситься обратно... Дороги назад нет, тем более что я давно его уже не люблю. Не стоило склеивать то, что нельзя было склеить. Не стоило возвращаться тогда, когда уже всё было разрушено до основания. И в этом моём решении, виноват и Андрей. Если бы не его дурацкое поведение... Если бы, если бы, если бы... Я бы не вернулась и подала на развод уже тогда. Слишком верила в то, что счастье с эгоистом шефом возможно. Как мало нужно для того, чтобы разрушить всё. Одна единственная случайная встреча... Наверное, нам и правда не судьба была быть вместе. Сам Его Величество случай вмешался, и развёл нас. Он не моя судьба. Я не его судьба. И с этим стоит смириться. Так почему же это так тяжело сделать? До сих пор тяжело? И будет ли так же тяжело через год, через два? Как он умудрился так глубоко запасть мне в душу? Но, теперь, сейчас, я не способна поверить ему... Не могу поверить в то, что сказал Стас. Любил бы Андрей меня, всё сложилось бы иначе. Вот и получается, что не нужна была. И любви не было... Вот такие вот выводы, тетрадь.

   Как ты думаешь, я буду сильно смеяться, когда через пару месяцев перечитаю эту запись?"

    8 июля 20...

   "Одиночество. Как много в этом слове. Знаешь, тетрадь. Я не выхожу в скайп, вытащила старую симку... Полностью обрубила прежние связи, а новыми так и не обзавелась. Есть те, кто на новом месте работы были бы не прочь завести со мной отношения. Я даже сходила один раз на свидание... Но всё это не то. Не те люди, не те события, не та жизнь.

   Иногда я жалею, что сейчас мужчины не способны перекинуть строптивых нас поперёк седла и решить всё самостоятельно. Наверное, было бы проще оправдаться перед гордостью, сделай кто-то всё за тебя. И снова, в очередной раз, приходится признать, что в каждом из нас слишком много от детей. Мы привыкаем, что за нас всё решают, пока мы маленькие. Потом мы рьяно отстаиваем свою свободу, а получив её, уходим во все тяжкие, зачастую не умея той свободой распорядиться.

   Вот и бывший мой, не знает, что со свободой делать. Сегодня снова приходил, каялся, прощения просил. Умолял вернуться. А я больше не могу. И даже не в доверии дело, а в том, что совсем не люблю его. Смотрела в его серые глаза и понимала, ни секса с ним не хочу, ни просыпаться с ним в одной постели.

   На волне этого понимания нам даже удалось спокойно обсудить все последние события в нашей жизни. Я выслушала то, в чём он решился покаяться. По его словам выходило, что с Маринкой они только один раз и спали. Именно тогда, когда я их застукала. Мол, бывший блюл верность ровно до того момента, как Маринка сообщила ему о том, что я люблю другого и с супругом своим только из-за того, что любовник меня послал. Вот такая вот правда, горькая и с привкусом моих глупости и слепоты. Получается, если верить его словам, на измену его толкнуло отчаяние и понимание того, что он больше мне не нужен. А тут Маринка, такая вся безотказная, и давно подбивающая под него клинья. Как всё красиво и складно. Но мне даже всё равно уже, правда это или нет. С Маринкой, он клялся и божился, разорвал все отношения. Нафиг она ему не нужна. Если бы не ревность и обида на меня, то и не стал бы вместе с ней в супружескую постель прыгать.

   Слушала его, слушала. А потом сказала, что меня он обижал не меньше, чем я его, но почему-то в постель ни с кем прыгать не стала, пусть возможностей было хоть отбавляй. Наивная я верила в то, что раз семья и ребёнок, налево нельзя. Вот и не считаю смягчающим обстоятельством то, что он очень на меня обиделся тогда. Не повод это. Если обиделся, мог бы спросить, прежде чем мстить мне таким подлым и низким способом.

   Самое удивительное, что он не стал ни рвать, ни метать. Признал справедливость моих слов и заявил, что надеется на то, что со временем простить его сумею. И я струсила. Не смогла сказать в лицо, что больше не люблю его, и что вместе мы точно никогда не будем. Слишком много упрямства было в глубине серых глаз, слишком много одиночества и тоски... Надо же, и он тоскует обо мне. Чувствую себя настоящей роковой женщиной. Супруг, Стас, бывший шеф, если верить Стасу. Целый гарем. Может, оторваться? Назначать им свиданки по очереди, по расписанию. Детей будем воспитывать все вместе, не различая чьи они там. Тройное содержание, можно будет уволиться... И посылать всех лесом, если их что-то там не устраивает. Эх, нету в жизни счастья! И почему я такая занудливо-правильная? Насколько легче жилось бы мне, и мужикам бы счастье привалило. До сих пор не могу понять, почему они все так за меня цепляются... Правда, шеф не так и сильно цепляется. А точнее уже никак не цепляется. Впрочем, какая уже разница? Все шансы ушли в прошлое. В будущем встреч не предвидится. Иду дальше по жизни. Возможно, когда-нибудь мне удастся простить каждого из них. Уйдут в прошлое прежние эмоции, уйдёт в прошлое обида. Отпущу каждого в свободный полёт, тогда, наверное, и удастся по-настоящему начать жизнь сначала. И почему не получается это сделать прямо сейчас? Слишком ещё живо всё? Слишком болит? И почему я не святая? Как бы просто было спросить этот камень с души, расправить крылья и полететь в небо. А сейчас горечь давит, пригибает к земле, отравляет жизнь, заставляет сердце ныть. Как плохо, что мы по натуре своей такие злые, что не способны стряхнуть грязь с сияющих белых одежд и идти по жизни легко, не замечая обид и боли. Да, я не ангел. Убедилась в этом очередной раз"