– О нет. Только не слезы. За что вы так со мной, дорогие Всевышние? – слова Макса слышались, будто сквозь воду. Да уж, никогда не была такой плаксой, а тут две истерики за две недели, совсем не айс, – Грина? Грин?! Ну чего ты ревешь? Что случилось?

– Кто ты? – подняла я на Макса заплаканные глаза через секунд тридцать, когда дар речи ко мне вернулся. Разговор всхлипами не все поймут, верно? Но этот гад лишь усмехнулся на мой вопрос. И чего он лыбится?!

– В данный момент, я – парень, который пытается выяснить, почему его новая знакомая разревелась, как только свалилась в его объятия, буквально из ниоткуда.

– Всего пару минут назад я была в своей квартире с тремя твоими неординарными друзьями, которые уже в моем доме даже гостями себя не чувствуют! Ник просто странный, Нэйт слишком спокойный, такое ощущение, что он на антидепрессантах сидит, а Игорь этот и вовсе псих. Мало того, что он смотрит на меня как голодный житель блокадного Ленинграда на огромный кусок отбивной, так еще и ходит с какой-то немыслимой скоростью! Потом еще руку этой чертовой татуировкой обожгло! Я придумывала, как буду мстить за весь этот балаган, который происходит в моей жизни из-за тебя, но земля из-под ног куда-то провалилась и я оказалась вот тут! – яростно объясняла я Максу суть произошедшего, тыкая ему в грудь пальцем (размахивать руками не очень получалось, потому что этот скудоумный шкаф какого-то черта прижимал мое бедное тельце своими лапищами).

– Погоди-ка, с Ником все понятно, а что у тебя дома делали Черно-Белое, в смысле Игорь и Нэйт? – нахмурился Макс. Я хотела сделать вдох, чтобы ответить ему, но воздух из груди выбило, когда Макс подхватил меня под попу и вместе со мной уселся на землю. Вот честно, я уже ничему не удивляюсь!!!

– Не скалься, Ринни. Рассказывай, что у тебя делали Черн… Блин! Игорь с Нэйтом, – я ведь не ослышалась? Он этих двоих тоже сравнил с черным и белым?

– Почему ты называешь эту пару своих неадекватных друзей Черно-белым?

– Потому что рядом они смотрятся именно как Черное и Белое. Игорь – черное, потому что у него темные волосы, глаза и повадки, а Нэйт – белое, потому что сам светленький и характер у него практически ангельский, по сравнению со всеми моими друзьями. И вообще не уходи от темы! – нормально вообще? Я еще и виновата…

– Уже и поинтересоваться нельзя. Раз у меня такая же ассоциация в голове возникла, когда они появились на пороге моей квартиры, что я поделаю. Они вообще-то тебя, придурка, искали, и почему-то решили, что ты можешь быть у меня!

– Ладно, это мне понятно. Поведение Игоря по отношению к тебе тоже, вроде, – спокойно отозвался мой собеседник, который теперь водил руками по моей спине, выводя меня из себя этим еще больше.

– Ты можешь прекратить меня лапать, утырок?! – вскочила я с его колен, – И вообще, что тебе понятно? Объясни мне, потому что я нифига не втыкаю, то есть не понимаю! – нет, это кошмар какой-то, мой организм сейчас закипит от такого количества злости, надо успокаиваться. Я отвернулась от Макса, пытаясь привести расшатанные нервы в порядок, и очень удачно.

Как оказалось, я попала (еще непонятно как, видимо талант телепортации во мне вдруг проснулся, в порыве гнева) на какую-то гору, откуда открывался великолепный вид на неизвестный мне город. Теплый воздух здесь настолько идеален, что кожа его практически не чувствует. Я вдохнула полной грудью, прикрыла глаза и улыбнулась, показалось, где-то рядом есть море. Идеально чистое небо с живописным закатом, прямо надо мной резвятся ласточки, даже трава здесь как в Лондоне идеальна. Не описать словами, что я почувствовала, наблюдая за столь прекрасным местом. Снова закрыла глаза, наслаждаясь моментом и пытаясь запомнить его.

Сзади подошел Макс, провел пальцами по мои рукам, чем вызвал табуны мурашек, и обнял. Я не открывала глаза, казалось, если открою, весь этот идеальный мир исчезнет, да и не хотелось останавливать этот прилив нежности. За эти несколько дней я жутко устала бороться со своими эмоциями, с Максом, со всем что происходит. Просто надоело. Вот где-то глубоко в душе, я вроде бы понимаю, что веду себя так, потому что боюсь подпустить к себе Макса и Ника, ведь они, действительно, оба мне очень симпатичны. Да, Макс безумно вредный, самолюбивый, зазнавшийся, неисправимый тип, но к нему тянет словно магнитом. А Ник, он хороший, внимательный, заботливый, и к нему тоже тянет, но не так… И всё это я могу охарактеризовать только одним словом: ПИЗДЕЦ.

– О чем ты думаешь, Грин? – тихо спросил Макс. Я развернулась в кольце его рук, чтобы смотреть ему в глаза.

– Я хочу знать, как избавиться от татуировки, – твердо сказала я. Не хочу, чтобы он догадался о том, что меня гложет. Но он лишь усмехнулся:

– Я тоже хочу это знать. Но обещаю тебе, мы обязательно найдем способ, – с легкой улыбкой сказал Макс и погладил меня по щеке. Что ж им так нравится лапать мои щеки, не понимаю. Ладно, если уж решила не злиться, надо не злиться. Приоткроем окно в мою душу, хоть разок.

– Обещаешь? Правда, Лиан? Мы найдем способ? – посмотрела я ему в глаза, пытаясь найти там ответ. Я, наверное, никогда не перестану восхищаться их двойным цветом. Но вместе с эти восхищением, пришло чувство, будто вместо Макса сейчас другой человек, ведь недавно я видела, что у него на одной брови есть шрамик, а сейчас уже нет никакого шрама. Что за фигня?

– Найдем, конечно, – подтвердил парень, но, видимо, заметив изменения в моем настроении, спросил: – Почему ты хмуришься? Что не так?

– Еще утром у тебя на правой брови был небольшой такой шрамик, а сейчас его нет, – объяснила я.

– А ты не хочешь присмотреться, может, еще что-то заметишь? – серьезно спросил Лиан, и если бы не его выражение лица, я бы подумала, что он так пошутил.

И я присмотрелась. Сначала заметила, что на руке не хватает татуировки, не той, которая у нас с ним появилась, а той, которая есть на всех его фото, какая-то фраза на английском, я не запоминала, что там написано, но точно знала, что тату есть. Я попросила его снять футболку, чтобы проверить свои догадки. Как оказалось, на его теле не было ни одной татуировки, кроме как на запястье, ни одного шрама, кожа идеально ровная и чистая. Как такое вообще возможно?! Завидую этому гаду безмерно! Лично я, перед критическими днями, вся покрываюсь прыщиками. Жутко некрасиво и противно.

– Ты что эпиляцию делаешь? – спросила я, когда заметила, что на его идеальном теле нет ни одного лишнего волосика.

– Что, что я делаю? – нахмурился певец.

– Я говорю, чем волосы с груди и с низа живота удаляешь, сахаром или воском? – продолжала издеваться я.

– Ничем. У меня нет волос на теле.

– Как? Совсем? – обалдела я. Мне бы так!

– Так. Совсем. Но если я захочу, они появятся, – пожал плечами он, будто это само собой разумеющееся. Пипец.

– Я не понимаю, как такое возможно, Лиан…

– Повтори, – мило улыбнулся он, показывая ямочки на щеках. Боже мой, да он как ребенок. Я нахмурилась, задавая немой вопрос: «что повторить то?».

– Мне нравится, когда ты называешь меня не Максом. Мое имя звучит как-то по-особенному, когда его произносишь ты, – улыбался этот негодяй. Я лишь покачала головой. Он что перечитал пособий по пикапу? Придурка кусок…

– Ты постоянно уходишь от темы! – возмутилась я.

– Ах, да, извини, – снова наглая ухмылочка, я уже ненавижу ее. Макс выпустил меня из кольца своих рук и отошел на пару метров, – Только не падай в обморок. Грииина, – и зачем было так выделять мое имя: с рыком, протягивая гласные…

Певец закрыл глаза, что-то шепнул, дунул теплый ветерок, отвлекая меня от созерцания действий Макса. Я лишь моргнула, а он уже стоял вплотную ко мне. Я вскрикнула и на автомате сделала пару шагов назад, но чьи-то наглые ручонки поймали меня за талию.

– Обязательно так кричать? – недовольно сказал Звездец.

– Обязательно так пугать?! – гневно ударила я кулаком в его железную грудь. Самое обидное то, что мне от этого удара больно, а ему НЕТ!