– Так куда мы едем, мальчики?

– Сначала доедем до северо-западной окраины города, там мы с тобой, Ринни, пересядем на другую машину и поедем к тебе. Соберешь все необходимые вещи, а ближе к ночи выдвигаемся. Поживешь пока у меня, а дальше придумаем, как тебя людям представить, – объяснил, так объяснил! Ай да молодец! Браво Никит, ты просто гений.

– А мое мнение никто спросить не хочет, а, Никит?! Ничего, что я не согласна? – вот опять они меня начинают злить, ну что за люди такие… Но он только мило улыбнулся, снял с меня капюшон и погладил щеку.

– Прости, солнце, но сейчас речь идет не только о тебе, а обо всех нас. Так что придется делать то, что я сказал, иначе весь мир начнет говорить такое, что ты потом даже в квартире спокойно находиться не сможешь, я уже не говорю о твоей работе и друзьях. Желтая пресса может такое раздуть… – ну почему Ник такой обаятельный, даже сопротивляться не хочется?

– Ладно, тебе, наверняка, виднее, – сдалась я. Раз уж связалась с самым популярным певцом мира, придется подстраиваться.

– Не понял. И где же твоя природная вредность, а, Ёжик? – поддел Макс, только улыбочки ехидной не хватает с приподнятой бровью… А нет, хватает. Ох, вот ведь знаешь, что нарываешься ты, певунчик!

– Слышь, кактус! Я не поняла, и где же твое природное скудоумие? – что-то я, в последнее время, совсем вспыльчивая. Эх… и даже знаю, что способствует этой вспыльчивости, точнее КТО. Макс, видимо, находясь в апофигее от моей грубости, повернулся ко мне лицом, забыв смотреть на дорогу.

– Ах, ну вот же оно, прямо здесь! Только такой скудоумный как ты, может не следить за дорогой, когда машина на скорости 150! – я убью этого гада! Честно, убью! Если сама доживу до конца нашего спринтерского заезда. Пока я истерила, Его Величество Кусок-Дебила соизволил вернуться к управлению «высокоскоростным танком» (это я так о Ланд Крузере, потому что у него ходовая часть, не убиваемая практически, если бы я часто ездила по бездорожью, обязательно б выбрала себе именно это авто). Так, надо успокоиться, нервные клетки не восстанавливаются, их беречь надо, моя психика не виновата, что я оказалась не в том месте, не в то время.

– Грин, у тебя всегда глаза меняются, если ты разозлишься? – негромко спросил меня Никита, про которого я успела уже и забыть.

– Что? – ну не врубилась я с первого раза, с кем не бывает…

– Эта ведьма еще и летать умеет! – вставил свои пять копеек кретин-Макс. Никита непонимающе смотрел сначала на него, потом на еще более злую меня.

– Заткнулся бы уже, смесь осла и клоуна! Обязательно встрять надо! Не тебя спросили, так что молча веди машину и не беси меня!!! – ой Божечки, дай терпения, да побольше, а сил не давай, иначе убью кое-кого ненароком… Аминь!

– Грин, Грин! Успокойся. Слышишь меня? Не кричи. Ну же, вдох-выдох, – он, что, типа гипнозом балуется? Ник смотрел мне в глаза и пытался успокоить. Вот именно, что пытался.

– Может мне еще помедитировать? Ну, так, для общего развития? – спросила я Ника, а-ля «я сегодня туплю и, вообще, переела валерьянки» и для достоверности, не моргая и продолжая смотреть в глаза, склонила голову к плечу. Блин, да во мне погибает великая актриса! Макс подавился гоготанием, то есть хохотом, и, вроде как, хотел что-то сказать, но передумал, продолжая ржать. Конь недоразвитый!

Никита долго всматривался в мои глаза, рассматривал лицо. Мне это, откровенно, не нравилось, даже более того, бесило до ужаса. Но я терпела. Надоело устраивать сквозняк своим голосовым связкам. И, кажется, он бы еще года два, не отвлекаясь, смотрел мне в глаза и скользил взглядом по лицу, не задевая при этом другие части тела, в конец обнаглев, Ник ухватился за мой подбородок и начал крутить мое лицо (еще один пришибленный на мою голову!), но помощь пришла откуда не ждали:

– Отлепись от нее. Приехали, – снова этот ледяной тон…

Мы вышли из «танка», Ник придержал для меня дверь, а когда я выползла из машины, приобнял за талию. Я не была против, потому что на улице, как оказалось, похолодало, набежали тучи, наверняка снова будет гроза. Люблю грозу в начале мая, ёлки-палки! Когда с Никой жила её няня, Анна Антоновна, она часто нам говорила, что майские грозы нужно встречать лежа на полу, раскаты грома дают какую-то там целительную энергию, и поэтому весь год мы будем здоровые и красивые. Где там логика, не знаю. Но Анна Антоновна невероятно суеверный и верующих человек. Мы с девочками не понимали ничего, но делали так, как она говорила (во время майских гроз ложились на пол и ждали, когда гром стихнет).

Я покрутила головой, чтобы посмотреть, куда меня привезли. Обычный двор, спальный район. Хм… И что мы здесь забыли? Макс, не сказав ни слова, отдал ключи от Ланд Крузера Никите, взял из его рук другие ключи. Отключив сигнализацию, на которую отреагировала рядом стоящая BMW X5, этот псих запрыгнул в авто и умчался в неизвестном направлении. А меня Ник потянул к другой машине, но зато к какооой!!! Черный Porsche Cayenne. У них, похоже, особая страсть к большим черным автомобилям, хотя я очень даже не против такого расклада, с моей то любовью к таким танкам. Передо мной открылась пассажирская дверь, я уголком губ улыбнулась Никите, якобы говоря «спасибо за заботу», и залезла в светлый салон. Светловолосый парень обошел машину и уселся за руль. Всю дорогу до дома я спала.

***

Проснулась я от того, что машина сначала сбавила скорость, а потом остановилась. Приоткрыла один глаз, чтобы оценить обстановку, оказалось, попали в пробку, район незнакомый, значит можно еще спать. Чтобы было удобнее, я опустила сидение и уснула. Второй раз просыпаться уже не хотелось, однако пришлось.

– Ринни, просыпайся, – тихо говорил Ник, поглаживая мою щеку. На что я лишь прокряхтела, хотя пыталась внятно сказать: «Неа».

– Не мычи! Просыпайся давай, приехали уже, – ух, какие мы строгие! Не хочу просыпаться, чего не ясного то?

– Сколько время? – спросила я, потерев глаза руками. Ну же родные глазки, открывайтесь, надо вставать! Нас ждут великие дела!

– Вечер уже почти, половина шестого.

– Блиииин! Ничего себе я поспать…

Через минуту мы с Ником уже вышли из машины (точнее он вышел, а я вывалилась) и направились в мою квартиру. По дороге до подъезда я вспомнила про свою сумку. Уже начала паниковать, но заметила её в руках Никиты и успокоилась. И все-таки мне нравится этот парень, хороший он.

– Давай поедим чего-нибудь? – попросил Ник, когда мы зашли в квартиру. Я вздохнула и направилась к холодильнику изучать содержимое. Мышь там конечно не вешалась, но все равно не густо.

– Могу предложить макароны с сосисками, на большее мои запасы сегодня не способны, – сообщила я светловолосому.

– Подойдет, – пожал плечами он. Хм.. ну ладно. Тем более я тоже есть хочу. Я достала кастрюлю, налила воды, поставила ее на плиту, потыкала по сенсорам, чтобы мое чудо техники включилось. Потом достала из шкафа пачку макарон, из холодильника пачку сосисок. Черт, как эта тишина давит! Развернувшись лицом к сидящему на диване Нику, я решила все-таки задать пару вопросов.

– Ник? Мне обязательно переезжать? Неужели другого выхода нет? – парень лишь поджал губы и вздохнул, я разочарованно повернулась к плите, посолила воду, так быстрее закипит, и взяла нож, чтобы очистить сосиски от обертки. Бедненькие мои нервы, что с вами? Руки аж дрожат. Ну же, Никит, не молчи!!! Так, одна сосиска очищена, вторая… И как вы думаете, что дальше? Предсказуемо. Я обрезалась. Кровь фонтаном, опять. Да что со мной?! Никогда не была такой неуклюжей!!! Нож, естественно, выпал из рук, и ко мне тут же подлетел Ник. Как он так быстро оказался возле меня?!

– Нужно обработать ранку, она быстро затянется, но пластырем все равно придется заклеить, – спокойно проговорил Никита и повел меня в ванную, зажимая рану. Он открыл в ванной шкафчик, где у меня стояла перекись и ватные диски (откуда он знает, где и что у меня лежит?!), и мастерски обработал порез.