- Всего восемь человек, а ору на гвардейский экипаж. Усмехнулся командор.

   - Борис Андреевич, я предлагаю на "Карась" взять мой "Корсар"? Типа в аренду. Он к тому же бронированный. А это плюс. Я продолжал гнуть деловой стиль. И скрывать своё самодовольство.

   - А что, возьмём, с капитаном я договорюсь. Ударили по рукам. Вилькицкий ушел, Макс стал показывать мне управление яхтой. Управились за двадцать минут.

   - Всем пока. Дела-с. Борн, в Агре всё хорошо. Макс также ушёл.

   - Борн, а холодильник пустой. Озадачила Матильда.

   - Холодильник мы заполним. Ещё полчаса и я медленно отвалил от мола. Два кабельтова моего чух-чух, и яхту тормознули. Монегаск-таможенник спрашивал документы на "Карасик", по-русски.

   - Э, а их у меня нету.

   - Командир, может, договоримся? Влез "торопыга" Костя.

   - Я мзду не беру. Мне за княжество обидно. - Во как!! Чужой текст шпарит. За Верещагина. Пришлось наезжать на коллегу. Морально. Я ткнул пальцем в Медаль Почёта княжества Монако на моей груди.

   - О, так вы, майор Борн?

   - Да, коллега. Через минуту мне предложили правильный вариант сделки с документом. Ещё полмили чух-чух, и в здании нашего яхт-клуба я сам себе выписал шкиперские документы, ибо я был тут почётный председатель. В холодильник "Карасика" загрузили полтонны мяса булео, фрукты-овощи, бухло, соки и, последовал наезд от Максима Галкина энд баронесса Кишинская.

   - Борн, эта ваша Зося, не пускает меня в эфир. Пришлось звонить Зосе.

   - Борн, он гонит шутки ниже пояса. А ты говорил такое не пропускать.

   - Пупсик, они над тобой изгаляются. Я не позволю! Худая баронесса шуршала кринолинами и вставной челюстью.

   - Максим, а это твоя бабушка? Галкин сдулся. Баронесса стала презрительно разглядывать меня в лорнет. - В общем так. Или ты пишешь нормальную сатиру, или живёшь у бабушки. Уяснил?

   - Даа. Челюсть баронессы чуть не выпала. Я поправил кобуру и прошагал мимо. - Это же надо, как европейцы о своих городках переживают, а "дорогие россияне" на теже грабли наступают. Хорошо, хоть, американцы нам дороги заасфальтировали....

   На яхте вернулись в порт Монако. Таможенник - Поль Луспе - выставил бутылку яванского рома. Подъехали ещё несколько товарищей. Князь Ренье III, Шатров, Шарп, Борисов и Никита. Посидели вечерком. Утром похмелились и зигзагом, пугая встречную мелочёвку, я повёл "Карасика" по всем городкам залива. Под вечер, в Корче, у церкви Воскресения Христова, нас нашёл князь Рустам. Подъехал на "Хамви". Его нукеры, вооружённые HK G-36K, разобрали сектора угроз, а Рустам пошёл со мной обниматься. Бла, бла, бла....

   - Братела, ты почто без нормального оружия уходишь?

   - Э....

   - Не, мне полночи изъяснялся о современном оружии, а сам....

   - Э....

   - Балаболка ты, Борн. Пошли, угощу. На судно телохранители князя загрузили целый арсенал огневого довольствия. Рустам дообошёл яхту-катамаран. - Такую же заведу. И ускакал, пожелав нам удачи. И тут же к молу Корчи подошёл "Карась". Командор, как посредник, предложил нам идти вместе. На "семейном совете" постановили посетить сначала Новую Прагу, а затем догнать НИС.

   С утра приняли решение научиться управлять яхтой. Дело было увлекательное, и, слава богу, никого не укачивало. На катамаране сделать это было проблематично. На море-океане был штиль, пост управления был в кольце желающих пофорсить за штурвалом. Часа четыре ходили туда-сюда и показалась дельта Нового Дона. Чехословаки стали уже её осваивать. Рыбу ловили, достраивали несколько рыбацких посёлков, и стали попадаться яхты и катера. В десяти километрах от города находился военно-морской форт. Оттуда, на перехват "Карасика" вышли два пограничных катера проекта 12200 "Соболь", но под флагами ЧСР. Катера лихо подлетели, и навели восемь М2НВ. Пришлось показывать документы на яхту.

   - Паны, пани, желаем счастливого пути. Ещё двадцать минут хода и показалась красавица Прага.

   - Красиво. Ого, сколько яхт и катеров! На Роганском молу выстроилась целая шеренга моторных яхт. Из их состава особенно выделялись четыре белоснежных СЛ88.

   - Похоже, их штампует пачками. Озвучил увиденную картину. Причалили к молу. Весь день ходили по Праге. На следующее утро Любовь Николаевна заявила, что на яхте нет запасов мыла и стирального порошка. Пришлось ехать на такси до супермаркета намиан, делать запасы. И когда я с Костей вернулся на корабль, нам объявили о желании посетить и Ростов. И Ростов посетили. На яхту вернулись с помолодевшими организмами на клеточном уровне. На Большой Садовой улице к нам подошёл Йон Небуло. По очереди заставил нас одеть лечебный браслет на правую руку и вручил сумку с медикаментами. Якименко-старший снял очки. Навсегда.

   - Борн, завтрак завтра будет поздний.

   - Ато. Йон откланялся. На концерт Галкина, вечером, мы не сходили. Ходили, типа, только я, Аэлита и Стелла. А после всего этого ринулись догонять НИС "Карась". Догнали и пристроились сбоку. Вилькицкий стал у нас частым гостем.

   Двенадцать дней мы шли вдоль береговой линии материка. Отдых был отменный. Научные работники всех оттенков кожи и глаз, на двунадесяти языках изучали, спорили, ссорились и мирились над проблемами океана и суши. На тринадцатый день пути, к обеду, высадились на уютный пляж "брюшка Карася" (это который материк). Научная братия разбежалась ловить своих козявок и собирать камни. Костя, взяв АК-103, пошёл следом. Через пять минут тррр на весь магазин. В кустики рванула малочисленная охрана, чтобы притащить за микитки трёх учёных и Костю.

   - Почему стрелял?

   - Там два динозавра выбежало. Костю потряхивало от пережитого шока. Разобрали автоматы и сходили посмотреть. - Даа. Твари хотели "попастись среди наших ботаников". Дракорексы какие-то. Две особи, метров до четырёх в длину, дохлых, валялись на полянке. Верхние лапки хватательные, зубки жевательные, и бегать горазды. Костя стал героем дня. После обеда сдвинулись с безлюдного, худого, места. Прошли миль десять. Даль мигнула.

   - А это надо посмотреть. Пейзаж был ещё тот. Недалеко от берега высовывался из воды гранёный стакан с плоской вершиной. Три похожих находились на суше. Между вторым и третьим какой-то шутник положил огрызок десертной ложки. Ещё дальше в океане стояла скала - "бутылка". Наши "караси" покрутились вокруг морского стакана. Высота метров двести пятьдесят. На вершину подняться проблематично. С двух кораблей щёлкали фотовспышки. Большой карась пошёл смотреть "бутылку", а нам предписали идти на пляж "ложки".

   Вилькицкий. стоя рядом с моим командирским креслом, смотрел, как семь моряков, с АК в руках, в бронежилетах и касках, отправились к "ложке" на "Корсаре". Я потянулся следом за катером, одним ухом ловя ехидные замечания компаньонов. Аэлита, Стелла, Якименко энд Поставничие, расположившись на большом диване за моей спиной, вовсю потешались над "Стаканами" и командором. Стелла Бориса Андреевича осмеивала за то, что он ходил, как привязанный, за биологом экспедиции Нормой Джин Мортенсен, вылитой Мэрилин Монро. После обеда, Норма была в гостях у наших амазонок. Они ей лечили душевные раны за застреленных Костей динозавров. И тут же вертелся Вилькицкий.

   - Командор, вы дезертир, идите сюда. Разве вам не жалко этих малюток? Капризничала Норма. Командор отошёл от меня. А я смотрел на показание эхолота. - Даа. Под нами-то, двести метров глубины. Осмотрел окрестности. Увидал как между первой и второй горкой журчит небольшой водопад. Затем пришлось отвлечься от созерцания природных видов и сосредоточится на швартовке яхты. У берега глубина была уже терпимой: три - десять метров. Яхту я поставил кормой к берегу, опустил оба якоря, два каната закрепили яхту с кормы. И оценил пляжик. Овал метров 50 в ширину и 70-90 - в длину. Угол подъёма - где-то 30?. Все повалили на берег. И я с котом.