— А это Карла, не так ли? — Репортер наставил на нее карандаш. Она кивнула в ответ.

— Ужасное дело. — Он улыбнулся официантке, которая поставила перед ними большие чашки с дымящимся кофе. — Вы уже с кем-нибудь разговаривали?

— Вы имеете в виду репортеров? — Кларк намеренно прервал слишком пристальное изучение Карлы.

— Да.

— Нет еще.

— Тогда нельзя ли нам получить информацию эксклюзивно? — Он повернулся к Кларку, мужчины пустились в обсуждение деталей и пришли к какому-то решению. — Я внимательно следил за всеми небольшими заметками о вашем положении, мистер и миссис Уайтхед.

— Кларк и Карла, — поправил Кларк. Репортер посмотрел на Карлу отсутствующим

взглядом, словно мысленно перелистывая подборку сведений о ней, а потом вздохнул.

— Полагаю, вы знаете, что ваш брат Марк арестован? — обратился он к Кларку.

Карла едва поверила своим глазам: яркие голубые глаза Кларка подернулись сожалением, печалью или чем-то очень похожим; он пригладил волосы тем же жестом, что и Марк. Ей стало больно.

— Да. Бедняга... Он должен был попасть в отчаянное положение, чтобы пойти на такое.

Макнайверс отхлебнул глоток горячего кофе.

— Это вы о краже, Кларк?

— Да.

Ричард пристально посмотрел на Кларка.

— Должно быть, ситуация была жуткая, если он подставил родного брата, чтобы именно тот потерял груз.

Карла уже поднесла чашку ко рту, но при этих словах пальцы разжались, чашка упала на кувшинчик с молоком и кофе разлился по белоснежной скатерти. Пока Карла, по спине которой тек холодный пот, пыталась отдышаться, официантка уже все убрала и поставила перед ней новую чашку кофе.

Кларк нахмурился, положил ладонь на ее руку и расстроенно покачал головой.

— Положение было чертовски тяжелое.

Ричард перевел взгляд с Кларка на Карлу, которая никак не могла оправиться от неожиданности.

— Карла, кажется, лучшую часть летних месяцев вы провели под боком у мужа?

Марк! — кричал ее рассудок. Марк, я не могу это перенести! Помоги мне! Где ты?

Подняв глаза, она заметила острый взгляд Кларка и почувствовала, что сеть натянулась.

— Да.

— Вы поженились в больнице?

— Да. — Я действительно вышла за него замуж! Я вышла! И не по доверенности за Кларка, а по ошибке за Марка... Как только она об этом подумала, ей что-то смутно вспомнилось. Что-то касавшееся брачной церемонии, вот только что?

Она не могла сосредоточиться. Но было же что-то, какая-то неуловимая сладкая надежда, танцующая на краю сознания, только она не могла за нее ухватиться.

Мягкий голос Ричарда вернул ее к действительности.

— Полагаю, какое-то время ваши контакты были весьма ограниченными: пришли, посмотрели, ушли?

— Он был в тяжелом состоянии и, казалось, навсегда.

— Большинство женщин хочет, чтобы день свадьбы запомнился надолго.

Запомнился? Карла покачала головой. Пока еще существовала маленькая надежда, что ее слова дойдут до Марка, где бы он ни был. Эта мысль обрадовала ее: через этого репортера, Ричарда Макнайверса, она сможет дать ему понять, что именно чувствовала в день свадьбы. Боже, пожалуйста, молча взмолилась она, пусть он узнает, что я люблю его. Слезы навернулись ей на глаза. Кларк их не заметил — он был занят тем, что заказывал себе еще одну чашку кофе. Но у репортера был острый глаз.

— Я хотела выйти за него замуж, чтобы он знал, что я люблю его, что все его шрамы ничего не значат... — Она сбилась, почувствовав легкий толчок в лодыжку под столом.

Кларк откинулся на стуле.

— Извини, детка, — криво улыбнулся он. — Ты же знаешь, что я не могу долго сидеть на одном месте. — Глаза Макнайверса впились в его лицо, но Уайтхед только потер подбородок. — Никак не пройдут судороги.

— Мы можем пройтись, — предложил Макнайверс, но Карла заранее знала, что ответит Кларк.

— Нет, спасибо, уже все в порядке.

Она опустила глаза в чашку, пытаясь увидеть там свое колеблющееся отражение. Если мы уйдем отсюда, Кларк потеряет аудиторию. Чудесную аудиторию, которая притворяется, что ничего не слышит.

— Не могли бы вы подробнее рассказать о времени, проведенном в больнице?

— Например, пока я лежал там, на меня было совершено покушение, — предложил тему Кларк так непринужденно, словно речь шла о том, какую пару джинсов надеть. — Как будто мне и так мало досталось!

Она входит в палату... Пустая кровать... Тот ужасный момент, когда у нее подкосились ноги... При одном воспоминании об этом руки Карлы так затряслись, что она была вынуждена сцепить пальцы и сжать ладони под столом. Гнев усилил эмоциональность воспоминаний: уж слишком легко Кларк приписал себе мучения и борьбу Марка. Словно он сам был там. Она вздрогнула.

Он был там? Неужели это Кларк покушался на жизнь Марка?

— Вы хорошо себя чувствуете, миссис Уайтхед? — Голос у Ричарда был теплый, сочувственный. Карла подавила непрошеные слезы и опустила голову; при этом волосы упали на лицо. Ах, как ей нужно было оказаться в объятиях Марка!

— Она все еще не может прийти в себя после нападения Марка. — Кларк придвинул кресло, сел с ней рядом, обнял за плечи и притянул к себе. — Этот ублюдок здорово напугал ее.

Соберись с силами, приказала себе Карла. Марк никогда не получит от тебя весточки, если ты и дальше будешь вести себя так!

Карла несколько раз глубоко вздохнула, улыбнулась и перевела разговор на медовый месяц. — Мы чудесно провели время в Джанипер Фоллс, мистер Макнайверс.

— Ричард, зовите меня Ричардом. — Он не выказал никакого удивления тому, что Карла спокойно вступила в разговор. — Ах да, ваш медовый месяц. Вы обнаружили, что Марк Уайтхед охотится за вами, когда уже уехали оттуда?

И опять за нее ответил Кларк.

— Он прятался в убежище. Не знаю, сколько он там пробыл.

— А что думает полиция: кто напал на вас в больнице? — Макнайверс обратился к Кларку, но у Карлы осталось четкое ощущение, что репортер задал вопрос ей. В чем дело? Кларк вел себя как участник телевикторины; он поглядывал на часы и мечтал сорвать куш.

Если бы вдруг она осталась с репортером наедине, может, он захотел бы помочь?

Двое мужчин продолжали разговор; Карла заставила себя сконцентрироваться. Просто невероятно, подумала она, сколько Кларк знает о пребывании Марка в больнице!

День, когда они покидали палату. Ким, фотографирующая их, потому что у них не было свадебных снимков. Может, их можно использовать? Что с ними случилось? А те пленки, что она сдала на обработку туда, где работает Джулия... Как их употребить с толком? Подумал ли об этом Марк?

— Марк Уайтхед бил вас?

— Нет, — не задумываясь ответила она. И снова нога Кларка больно ударила ее под столом, глаза сверкнули гневом. Она поправилась: — Я была полусонная, так что плохо помню. И потом, там было столько дыма...

— Он ударил тебя, когда ты была без сознания. — Кларк сложил пальцы пирамидкой и с вызовом поглядел на Карлу.

Краска сбежала с ее щек, она почувствовала слабость. Сил лгать не было, но если она сейчас начнет ему противоречить, то потеряет всякую возможность выяснить то, что может помочь Марку.

— Сначала он не трогал меня, а потом...

— Я вытащил ее оттуда сразу же, как только уложил его, — вмешался Кларк. — У нас была ужасная драка. Я... э-э... не хотел, чтобы полиция знала, что мы схлестнулись с Марком, иначе остаток нашего медового месяца мы провели бы в комнате для допросов. — Он стрельнул взглядом в Ричарда. — Так что не могли бы вы оставить эту часть разговора при себе? И так хватает улик, чтобы вздернуть его. — Он накрыл руку Карлы ладонью и улыбнулся.

Ричард Макнайверс делал быстрые записи. Карла попыталась было прочитать их вверх ногами, но она могла думать только об одном: сильно ли избит Марк, где он? Думает ли о ней? Почему его нет здесь?

Прервав на секунду записи, Макнайверс спросил Карлу:

— Так вы действительно не помните, что видели Марка Уайтхеда?