Возвратившись домой, я первым делом вспомнил, что мусор не выбрасывался уже довольно давно, и понял, придётся прогуляться к ближайшим мусорным бакам. Подхватив пакеты, полные отходов, я, выскочив на улицу, решил особо не выпендриваться, а бросил их за крыльцо подъезда. Пусть на меня гневно посмотрят местные бабульки и сожгут на кресте гринписовцы, но переться по начинающемуся дождю через два дома к мусорке в мои планы точно не входило. И вот опять я, наступив на горло своей совести, совершил чудовищный поступок. Но кто будет корить меня за него, кроме собственного разума? И то, он будет меня оправдывать, а дурацкие чувства мучить и давить на жалость. Ладно, завтра покормлю местных котов, так лучше? Что, мало? Может мне стоит подъезд помыть? Только вот никто не оценит столь огромную жертву. Да и загадят все уже к вечеру. Так что, совесть, молчи пока, и дай волю разуму. Он-то тело мое ненаглядное бережет. Совершив нехитрые действия по избавлению от мусора, я уже открывал дверь подъезда, когда меня окликнули. Причем я бы не обернулся, но голос был женский и очень вежливый. Перед таким сочетанием я не мог устоять.

– Извините, вы не знаете, как пройти к дому 27? Мне сказали, что это возле школы, но я совершенно заблудилась, – милым голоском почти пропело невинное создание лет пятнадцати, стоящее передо мной.

В голове пронеслись сотни мыслей, но только одна выскользнула наружу из моих уст.

– Вам нужно завернуть за угол этого дома и идти по тротуару до магазина “Светлячок”. Там через дорогу и будет школа. А дом – справа от неё, – с улыбкой ответил я.

– Ой, я знаю, что если одна пойду, то заблужусь опять. Вы не могли бы меня немножко проводить. Если вам не сложно.

В принципе прогуляться с девчонкой будет не только не напряжно, а очень даже приятно. Да и полезно, может, увидит кто из соседей и перестанет думать, что я гей. А то живу один уже как пару лет и в квартире женская нога не ступала.

– Без проблем, здесь как раз недалеко.

– Спасибо большое! Вы просто мой спаситель, – она обворожительно улыбнулась и, подойдя ближе, взяла меня под руку. Не дать, не взять леди и её кавалер. Вот так на светский манер, мило беседуя не о чем, мы дошли до школы. Когда моя обворожительная малолетняя спутница, попросила меня остановиться возле школы, чтобы она позвонила матери и предупредила, что еще немного погуляет. Конечно я выполнил её просьбу. Достав телефон, она отошла от меня на пару шагов.

– Эй, братишка. Чего это ты с нашей подружкой гуляешь? Или постарше никого не мог найти? – услышал я наглый голос.

Обращались видимо ко мне, так как из-под козырька школы вышла компания из пяти человек и вразвалочку направилась ко мне.

– Ну, так что? Хочешь девочку испортить? А? – продолжил подошедший ко мне обладатель наглого голоса, парень 17–18 лет от роду.

Ну что ж, вот и попал, – пронеслось у меня в голове. – Итак, их пятеро и они постепенно окружают меня, чтобы не сбежал. Возраст от 15 до 18 лет… настроены агрессивно… Съехать “под дурачка” не получится. И как назло, прохожих почти нет, вечер, да и возле школы… Кому здесь нужно ходить. Охранника из школы звать – тоже не вариант. Ему уж точно не нужны лишние проблемы. Да и компания эта, видимо, главная местная шпана. Так что остался только я один против них… Единственное, что может спасти – стать таким же.

– Какая девочка? О чем, ты, дружище? Просто попросила проводить. Да ты и сам у нее спроси, вон стоит мамке названивает, – постарался придать я своему голосу уличный приблатненный тон.

– Ну чего, сейчас спросим, – с непонятной ухмылкой ответил мне, вероятно, их главный заводила.

– Эй, Танюх, скажи, тебе этот паренек знаком? Ты его о чем-нить просила?

– Да первый раз вижу. Еще и приставал ко мне, в друзья набивался, – услышал я уже не милый голосок, а скорее глас юной быдло-самки.

– Ну что дружок, вот и непонятки выходят. Стало быть, кто-то из вас гонит. А так как Танюху я знаю давно, а тебя впервые вижу, то и веры тебе нет. В общем, сделаем так, гони сюда все бабло и мобилу, тогда, может, простим и отпустим, – нагло продолжил главарь этой гоп-компании.

Мне вдруг все стало понятно. И стало грустно не от того, что купился на старый развод, а то, что почти поверил в маленький кусочек счастья, улыбнувшийся мне. Но отдавать просто так половину своей стипендии и хоть старый, но все равно верный сотовый совершенно не хотелось. Так что оставался старинный дедовский способ, чтобы избежать применения ко мне физического насилия. А именно, дать по яйцам самому наглому и попробовать сбежать. Что я и осуществил секунду спустя. Вот только на втором пункте моего плана произошел сбой. По яйцам-то я ударил, да вот убежать не получилось, сзади быстро прилетел удар в спину, и мне ничего не оставалось, как упасть на землю. Сколько меня били, не помню, работали только рефлексы выживания. И я, свернувшись в клубочек, старался прикрыть печень и голову. Через какое-то время я почувствовал, что пинать меня стали слабее, а потом и вовсе прекратили. Затем кто-то быстро обыскал меня, вытащил бумажник и сотовый.

– Не мужик ты вообще, а размазня, – услышал я над ухом голосок моей новой знакомой Танюхи.

– Лохов я за километр вижу. Так что не удивляйся, что тебя по жизни кидают. Чмо! – закрепила она свои слова плевком.

Видимо, мало им показалось физически надругаться, надо было добить морально.

– Все, валим отсюда, – быстро сказал кто-то из прихвостней, и вся толпа, жизнерадостно гогоча, неспешно удалилась с места преступления.

А я остался лежать, пытаясь собрать себя по кусочкам и подняться. Прошло, наверное, не меньше часа, прежде чем я смог хотя бы сесть. Судя по ощущениям, мне месили словно тесто. Болело все, что могло и не могло болеть. Кое-как поднявшись на ноги, я, шатаясь словно пьяный, побрел домой. Хорошо, что идти было недалеко. По дороге мне попалось несколько людей, но увидев меня ближе они брезгливо старались обойти меня побыстрей. Наконец я оказался у своей двери. Сил хватило только на то, чтобы открыть дверь и зайти в ванную. Там я попытался хотя бы умыться, но видимо это было последней каплей моих сил. Перед глазами все поплыло, я тяжело осел, привалившись спиной к ванной. Еще пару секунд смотря перед собой невидящим ничего взглядом, пока полностью не вырубился.

Очнулся я от того, что безумно замерз, и все тело словно превратилось в ледяное изваяние. Слыша, как хрустят то ли мои суставы, то ли сломанные кости я с трудом поднялся и отправился закрыть входную дверь. Видимо сквозняк от нее, да и не слишком теплая ванная, заморозили меня пока я лежал без сознания. Заперев дверь, я вернулся в ванную и попытался привести себя хоть немного в порядок. Тихо шипя сквозь разбитые губы, я пытался отмыть кровь с лица. Застывшими бурыми кусками вместе с прилипшей кожей она отваливалась и падала в раковину. Немного очистив лицо, я увидел в зеркале нечто похожее на гротескную маску из какого-нибудь театра ужасов. Выйдя из ванной, я решил вызвать “скорую”, так как сил идти в травмпункт решительно не было. Пошарив по карманам в поисках мобильного, и не найдя его, я вспомнил, что его забрали эти малолетние гопники. Домашнего телефона у меня не было уже давно, так что оставалось идти пешком или ловить такси. Кое-как почистив куртку и накинув капюшон, я, захватив паспорт и страховой с студенческим вышел на улицу. Вокруг было темно, так что я понял, что сейчас ночь. Провалялся я без сознания видимо несколько часов. Выйдя на дорогу, я медленно шел, выставив руку. Удивительно быстро какая-то разбитая “шестерка” тормознула рядом со мной, и высунувшийся водитель непонятной национальности, скороговоркой спросил куда мне.

– В ближайший травмпункт, – ответил я.

Он удивленно глянул на меня и словно только что заметил состояние моего лица.

– Ладно, садись, только без проблем чтобы.

Я сел и закрыв дверь, уставился вперед. Водитель рванул с места и в лицо мне выплеснулся быстро мелькающий свет фонарей. Доехали мы довольно быстро, и когда я спросил, сколько должен, в ответ услышал, что “ с каждым бывают неприятности. Так что считай, что это приятность”. Решив не спорить, я выбрался из машины и побрел к сияющим окнам больницы.