Она дает нам призрачную власть
И уверяет нас, что наша плоть
Несокрушимая стена из меди.
Но лишь поверим ей, — она булавкой
Проткнет ту стену, — и прощай, король!
Накройте ваши головы: почтенье
К бессильной этой плоти — лишь насмешка.
Забудьте долг, обычай, этикет:
Они вводили в заблужденье вас.
Ведь, как и вы, я насыщаюсь хлебом,
Желаю, стражду и друзей ищу,
Я подчинен своим страстям, — зачем же
Вы все меня зовете «государь»?
Карлейль
Мудрец над грянувшей бедой не плачет,
Но преграждает путь для новых бед.
Страх только ослабляет вашу мощь,
А ваша слабость — это мощь врага.
Вам малодушье лишь ущерб приносит;
Трус обречен, у смелых есть надежда;
Отважный, если он и мертвым пал,
То славной смертью смерть саму попрал.
Омерль
В войсках отца опора вашей власти:
Мы целое воссоздадим из части.
Король Ричард
(Карлейлю)
Ты прав в своих укорах. — Близок срок,
С тобой сражусь я, гордый Болингброк!
Прошел мой страх, исчезли колебанья;
Легко вернуть свое же достоянье.
(Скрупу.)
Где дядя наш? Дай радостную весть
В твоем суровом взоре нам прочесть.
Скруп
Взглянув на небо, люди говорят,
Дождливо будет нынче или ясно;
И если так безрадостен мой взгляд,
От уст моих ждать радости — напрасно.
Я длю мученья ваши, как палач,
И худшее оставил напоследок:
Ваш дядя Йорк в союзе с Болингброком,
Все крепости на севере сдались,
На юге же примкнуло к Болингброку
Все рыцарство.
Король Ричард
Достаточно! Довольно!
(Омерлю.)
Будь проклят ты, кузен! Ты преградил
Мне сладкий путь к отчаянью. — Зачем?
Что ж смолкли вы? Где ваши утешенья?
Клянусь, возненавижу я навек
Того, кто утешать меня возьмется.
Поедем в замок Флинт, чтоб там скорей
Угас король, теперь — лишь раб скорбей
Солдат я не держу; пусть пашут, сеют
И пусть на их полях надежды зреют,
А у меня надежды больше нет.
Уже ничей не нужен мне совет.
Ни слова! Принято мое решенье.
Омерль
Но, государь…
Король Ричард
Двойное оскорбленье
Мне нанесет тот, кто посмеет льстить.
Всей свите на восток велю спешить:
Здесь Ричарда закат по воле рока,
А там восходит солнце Болингброка!
Уходят.
СЦЕНА 3
Уэльс. Равнина перед замком Флинт.
Входят с барабанным боем и со знаменами Болингброк, Йорк,
Нортемберленд, приближенные и войска.
Болингброк
Доносят нам, что разбрелись уэльцы,
А Солсбери уехал к королю,
Который с небольшим числом друзей
На этом высадился побережье.
Нортемберленд
Отличные известия, милорд.
Так, значит, где-то здесь укрылся Ричард.
Йорк
Милорд, вам подобало бы сказать
«Король наш Ричард». О, прискорбный день,
Когда помазанник скрываться должен!
Нортемберленд
Я, ваша светлость, лишь для сокращенья
Сей титул опустил.
Йорк
В былое время,
Чтоб голову вы впредь не задирали,
Он, вам платя за это сокращенье,
На голову бы вас укоротил.
Болингброк
Вы, дядя, переходите границы.
Йорк
Не ты ль, племянник, перешел границы?
Но берегись: над нами есть господь.
Болингброк
Я знаю, дядя, и господней роле
Я не противлюсь. — Кто идет сюда?
Входит Перси.
А, Гарри! Что же, замок не сдается?
Перси
Нет, замок укреплен по-королевски,
Чтоб вам противиться.
Болингброк
По-королевски?
Там разве есть король?
Перси
О да, милорд,
Там есть король: король английский Ричард
В его стенах; с ним вместе лорд Омерль,
Лорд Солсбери, сэр Стивен Скруп, а также
Высокое духовное лицо,
Чье имя мне осталось неизвестным.
Нортемберленд
Я узнаю епископа Карлейля.
Болингброк
Милорд Нортемберленд!
Ступайте к остову твердыни древней,
И в уши дряхлые ее бойниц
Пускай проникнет медный голос труб,
Призыв к переговорам.
Скажите так: я, Генрих Болингброк,
Пред королем колени преклоняю,
Ему целую царственную руку
И признаю себя его вассалом;
Согласен я сложить и меч и власть
К его стопам лишь при одном условье:
Чтоб он мое изгнанье отменил
И мне вернул законные владенья.
А если нет, — употреблю я силу,
И хлынет кровь сраженных англичан,
И пыль к земле прибьет тот бурный ливень.
Но как далек я в мыслях от того,
Чтоб напоить сей пурпурною влагой
Зеленое и сладостное лоно
Страны, где правит государь наш Ричард,
Покорностью готов я доказать.
Скажите так. Мы ж развернем войска
На травяном ковре равнины этой.
Нортемберленд направляется к замку.
Да смолкнет грозный грохот барабанов,
Чтоб всем, кто там, — за ветхими зубцами,
Была ясна благая наша цель.
Предвижу я, что будет наша встреча,
Как встреча двух враждующих стихий,
Огня с водой, когда их столкновенье,
Рождая гром, рвет в клочья небеса.
Пускай он — молния, тогда я — туча;
Ярится он, а я прольюсь дождем,
Не на него прольюсь, прольюсь на землю.
Вперед! И взглянем королю в лицо.
Раздается звук трубы, приглашающей к переговорам, ей отвечает труба внутри замка. Трубы. На стены входят король Ричард, епископ Карлейльский, Омерль, Скруп и Солсбери.
Йорк
Смотрите, вот и сам король! Подобен
Он покрасневшему от гнева солнцу,
Когда оно выходит в небеса
Через врата востока огневые
И видит вдруг завистливые тучи,
Которые ему сиять мешают
И омрачают триумфальный путь.
Нет, все же он — король. И взор его
Орлиный взор, исполненный величья.
Увы, как жаль, что небо обрекло
Злой скорби столь прекрасное чело.
Король Ричард
(Нортемберленду)
Мы в изумленье. Долго ждали мы,
Что трепетные ты согнешь колени
Перед своим законным королем.
И если государь я, — как посмели
Твои колени должный страх забыть?
А если нет, то где десница божья,
Что от престола отрешила нас?
Ничья рука из плоти и из крови
Из наших рук не может вырвать скипетр,
А если кто отважится на это
Тот святотатец, бунтовщик и вор.
Вы мните, что, сгубив изменой души,
Не только вы — все отреклись от нас,
Что мы бессильны, лишены друзей?
Но знайте, что господь мой всемогущий
С заоблачных высот на помощь нам
Пошлет всесокрушающее войско;
Оно сразит и вас и ваших чад,
Живых и тех, что в чреве материнском,
За то, что вы, вассалы, взбунтовались,
Моей короне вздумали грозить.
Не Болингброк ли там? Скажи ему,
Что каждым шагом по моей стране
Он совершает тяжкую измену.
Иль хочет он оставить за собой
Кровавый след войны междоусобной?
Не прежде, чем он наш венец себе
На голову наденет, — десять тысяч
Разрубленных голов обезобразят
Лик Англии, измяв ее цветы,
И белоснежный мир ее заменят
Багровым гневом, и ее луга
Обрызжут английской священной кровью,
Нортемберленд
Да сохранит наш властелин небесный
Земного властелина, короля,
От ужасов войны междоусобной!
Кузен твой благородный, Болингброк,
Почтительно тебе целуя руку,
Клянется досточтимою гробницей,
Воздвигнутой над прахом ваших предков,
И королевской кровью, что течет
В обоих вас из единого истока,
И мужественной дланью Джона Ганта,
И собственным достоинством и честью,
И всем, чем может клясться дворянин,
Что он сюда пришел с одной лишь целью:
