А от бедра и до бедра

Дымили крейсера

трудящиеся Баварии забыли все партийные разногласия и образовали единый мощный союз борьбы с правящим классом эксплуататоров; в лице рабочих, солдатских и крестьянских Советов они взяли в свои руки всю полноту государственной власти 104

Над поясницей ясно видный

Как с птичьего полета Сидней

А на груди вот за это мерси

Родной мой штат Теннесси

ЗА БОЛЬШЕВИЗМ ОТВЕТСТВЕННЫ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ

БЫВШИЕ ОБИТАТЕЛИ ИСТ-САЙДА - ГОВОРИТ Д-Р СИМОНС

РАБОЧИЕ РАССЕЛЯЮТСЯ В ДВОРЦАХ

УКРАИНЦЫ ОБСТРЕЛЯЛИ СОЮЗНУЮ МИССИЮ

в настоящий момент дело принимает такой оборот, что Ландрю 105, по-видимому, будет обвинен в гибели всех женщин, исчезнувших во Франции не только за последние десять лет, но и за несколько десятилетий

КАМЕРА-ОБСКУРА (40)

я обошел весь город всеобщая забастовка ни автобусов ни такси вход в метро заперт на Иенской площади я видел красные флаги Анатоля Франса с белой бородой плакаты MUTILES DE LA GUERRE [инвалиды войны (франц.)] и агентов Сюрте с лицами щелкунчиков

Mort aux vaches [смерть фараонам (франц.)]

на площади Согласия республиканские гвардейцы в касках похожих на елочные украшения разъезжали в толпе избивая парижан палашами плашмя обрывки Интернационала пасмурные солдаты в стальных шлемах расхаживают винтовки штыками вниз по Большим бульварам

Vive les poilus [да здравствуют солдаты (франц.)]

на площади Республики a bas la guerre MORT AUX VACHES a bas la paix des assassins [долой войну, смерть фараонам, долой мир, заключенный убийцами (франц.)] они сорвали решетки вокруг деревьев и швыряют камни и куски железа в расфранченных республиканских гвардейцев шикают свистят тычут в лошадей зонтиками обрывки Интернационала.

на Восточном вокзале поют Интернационал полностью национальная жандармерия медленно прокладывает себе дорогу по бульвару Мажента навстречу камням свисткам кускам железа Интернационалу Mort aux vaches Баррикады давайте строить баррикады два-три юнца пытались взломать ставни оружейной лавки

револьверные выстрелы ранена старуха в окне (чья это кровь на булыжнике?) мы все удираем в переулок забегаем в дворы консьержки пытаются запереть парадные двери кавалерия скачет в атаку по двенадцать в ряд большущие усы каски сверкают как елочные игрушки а рожи багровые испуганные и подлые.

на углу сталкиваюсь с бегущим навстречу приятелем

Будь осторожен Они стреляют боевыми патронами и пошел сильный дождь мы вместе ныряем под падающую штору маленького кафе там темно и тихо несколько пожилых рабочих хмуро пьют ah les salops [ах, мерзавцы (франц.)] газет нет Кто-то говорит революция победила в Марселе и Лилле Ca va taper dure [это крепко ударит (франц.)] мы пьем американский грог у нас промокли ноги за соседним столиком два старика играют в шахматы за бутылкой белого вина

немного погодя мы смотрим из-под опущенной шторы на пустые улицы под проливным дождем только сломанный зонтик и старая клетчатая кепка рядышком в чистом каменном водостоке да разорванная летучка L'UNION DES TRAVAILLEURS FERA

НОВОСТИ ДНЯ XXXVIII

C'est la lutte finale

Groupons-nous et demain

L'Internationale

Sera le genre humain

[Это есть наш последний

и решительный бой,

с Интернационалом

воспрянет род людской (франц.)]

СТРЕЛЬБА В СЕЙМЕ

Арест растратчиков в ХСМЛ

заявляет, что в подобном деле руководить страной может только народная мудрость ПО ЕГО МНЕНИЮ США ДОЛЖНЫ ИМЕТЬ ВЕЛИЧАЙШИЙ В МИРЕ ФЛОТ когда я был в Италии, ко мне обратилось несколько увечных итальянских солдат. Я не мог себе представить, о чем они намерены говорить со мной, но они с величайшей, поистине трогательной простотой подали мне петицию о скорейшем учреждении Лиги Наций Буйство Солдат в Германском Оперном Театре

ПРИКАЗ ОБ УНИЧТОЖЕНИИ ВСЕХ ГРЕКОВ

Мятеж канадцев в Британском лагере

Вставай, проклятьем заклейменный

Весь мир голодных и рабов!

Кипит наш разум возмущенный

A QUI LA FAUTE SI LE BEURRE EST CHER?

[Кто виноват в том, что масло вздорожало? (франц.)]

ГИГАНТСКИЕ ПРИБЫЛИ УОЛЛ-СТРИТ РЯД НОВЫХ РЕКОРДОВ

NE SOYONS PAS LES DUPES DU TRAVESTI BOLCHEVISTE

[Не поддадимся на удочку большевиков (франц.)]

в Вашингтоне преобладает мнение, что американская общественность вряд ли одобрит отправку войск в Малую Азию и охотней даст свою санкцию на использование армии в целях восстановления порядка к югу от Рио-Гранде. Забастовщики угрожают параличом всей нью-йоркской жизни. В Лагоре восстановлен порядок. Лилль бастует

УГРОЗА МЯТЕЖА В АМЕРИКАНСКИХ ЧАСТЯХ

СКОРЫЙ ПРИГОВОР КАЛИФОРНИЙСКОГО СУДА ПРИСЯЖНЫХ

ПО ДЕЛУ РАБОЧИХ САКРАМЕНТО

Это есть наш последний

И решительный бой,

С Интернационалом

Воспрянет род людской

ПО СЛОВАМ СПАСШЕГОСЯ БЕГСТВОМ ГЕНЕРАЛА БОЛЬШЕВИКИ НАКАНУНЕ ПАДЕНИЯ

французская цензура запретила "Геральду" сообщать подробности выступления китайской делегации, по едва ли можно отрицать, что положение весьма тревожно. От людей, лишенных возможности заработать кусок хлеба, принужденных выслушивать вопли своих голодных детей, стоящих перед затяжным кризисом всех отраслей промышленности и возможным прекращением железнодорожного движения, следствием чего явится полная дезорганизация национальной жизни, трудно ожидать спокойного и уравновешенного отношения к совершающимся событиям

БРИТАНЦЫ ТВЕРДО НАМЕРЕНЫ ВЫПОЛНИТЬ ДАННОЕ ИМИ ОБЕЩАНИЕ ПОВЕСИТЬ КАЙЗЕРА

по имеющимся сведениям, корейцы уверены, что президент Вильсон прилетит к ним на аэроплане и выслушает их. По слухам, на Сеульском холме водружен белый флаг, указывающий место посадки.

ДОЧКА

За все время плавания ее ни разу не мутило, и она пользовалась большим успехом, на пароходе было очень весело, несмотря на то что море сильно волновалось и стояли жуткие холода. Особенно внимателен к ней был некий мистер Берроу, ехавший в Европу со специальной миссией от президента. Он был очень интересный и весьма осведомленный человек. В свое время он был социалистом и принимал участие в рабочем движении. Когда она рассказала ему о своих приключениях во время стачки текстильщиков в Джерси, он очень заинтересовался ею. По вечерам они гуляли рука об руку по палубе, пароход сильно мотало, и иногда они чуть не падали с ног. Немного неприятно было, что он пытался ухаживать за ней, но ей удалось отговорить его, она объяснила ему, что сейчас она больше всего нуждается в бескорыстном друге, так как у нее только что был неудачный роман и она теперь об этих вещах даже думать не может. Он был удивительно мил и посочувствовал ей и сказал, что понимает ее полностью, потому что его отношения с женщинами тоже никогда не удовлетворяли его. Он сказал, что любовь и брак должны быть свободными и что не следует связывать себя никакими условностями и запретами. Он сказал, что лично его идеал - страстная дружба. Она сказала, что и ее тоже, но, когда он в первый же день по приезде в Париж стал зазывать ее к себе в номер, она задала ему основательную головомойку. Однако по дороге в Рим он был так мил с ней, что она даже подумала - если он попросит ее руки, она даст согласие.

В поезде они познакомились с одним американским офицером - капитаном Севеджем, очень красивым мужчиной и удивительно интересным собеседником, он вез в Рим какие-то важные депеши. С той минуты, как она познакомилась с Диком, она полюбила Европу. Он владел французским и итальянским и говорил о том, как прекрасны старинные, полуразрушенные города, и ужасно забавно кривил рот, рассказывая разные смешные истории из военного быта. Он немного напоминал Уэбба, только был гораздо приятней, уверенней и красивей. С той минуты как она его увидела, она совершенно забыла Джо, а что до Дж.Г.Берроу, то ей даже подумать о нем было противно. Стоило капитану Севеджу взглянуть на нее, как все внутри ее таяло, по приезде в Рим она призналась себе, что по уши влюблена в него. Когда они все вместе поехали осматривать развалины виллы императора Адриана и городок у водопада, она заметила, что он где-то пил накануне, и обрадовалась. Ей все время хотелось броситься ему на шею, дождливый пейзаж, и похотливые взгляды смуглых людей, и древние названия городов, и чеснок, и оливковое масло, которыми были приправлены все кушанья, и веселые голоса, и крошечные красные полевые цветы, называющиеся, по его словам, цикламенами, - во всем была какая-то беззаботность, сообщавшаяся и ей. Она чуть не потеряла сознание, когда он стал объясняться ей в любви. Да, ей тоже хочется, но нет, нет, только не сейчас. А назавтра, несмотря на письменное обязательство, данное ею в ПБВ, выпила вина и позволила ему делать все, что он хотел. Было вовсе не так омерзительно, как она предполагала, но и не слишком хорошо, она страшно трусила, ее знобило и тошнило, как в тот раз, когда она ему сказала, что она еще никогда. Но на следующий день он был такой нежный и сильный, и она вдруг почувствовала себя очень счастливой. Когда он уехал в Париж и ей ничего не осталось, кроме канцелярской работы и общества скучных старых дев, ей стало ужасно тяжело на душе.