Суан, кажется, уже перестала обращать на них внимание – от скуки она сделала из веревочки кошачью колыбельку и забавлялась ею. Илэйн пожалела, что не может заняться тем же, а еще лучше почитать, и на полу у ее ног появилась книга «Странствия Джейина Далекоходившего». Девушка спешно заставила ее исчезнуть. С Суан спрос меньше, к тем же, кому предстоит стать Айз Седай, отношение куда строже. И, так или иначе, ей удалось услышать кое-что небесполезное.

Слух о том, что к событиям в Тарабоне приложили руку Айз Седай, оказался далеко не единственным, дошедшим до письменного стола Элайды – всякого рода домыслов было хоть отбавляй. Тот факт, что Пейдрон Найол собирал вкупе все силы Белоплащников, толковали по-разному: одни полагали, что он вознамерился захватить трон Амадиции, в чем у него явно не было надобности, другие – будто он собрался силой покончить с волнениями в Тарабоне и Арад Домане или даже поддержать Ранда. В последнее Илэйн готова была поверить лишь после того, как солнце взойдет на западе. Имелись донесения о странных происшествиях в Иллиане и Кайриэне – деревнях, охваченных безумием, кошмарах среди бела дня, говорящих двухголовых телятах и Отродьях Тени, появляющихся из ниоткуда. К такого рода историям сестры относились без особого интереса, они во множестве доходили и до Салидара – и с окраин Алтары, и из Муранди, и из-за реки, из Амадиции. Айз Седай почитали это не чем иным, как свидетельством паники, охватившей людей, узнавших о Возрождении Дракона. Илэйн думала иначе. Ей случалось видеть такое, чего они, несмотря на их возраст и опыт, и представить себе не могли. Ходили слухи, будто ее мать собирает войска на западной окраине Андора, причем – это ж надо такое выдумать! – под древним флагом Манетерена. Правда, другие уверяли, что она угодила в плен к Ранду или, напротив, укрылась за границей. В качестве убежища королевы называли все мыслимые страны, включая, что уж и вовсе невероятно, Пограничье и Амадицию. Башня, скорее всего, не принимала всерьез ни один из этих слухов, да и сама Илэйн, увы, могла лишь гадать, что же случилось на самом деле.

От размышлений о судьбе матери девушку оторвало упоминание ее имени. Шириам не обращалась к ней, она лишь торопливо читала вслух квадратный листок бумаги, успевший за это время превратиться в узкий лист пергамента с подвешенными к нему тремя печатями. В нем говорилось, что Илэйн Траканд надлежит разыскать и вернуть в Башню любой ценой, а виновные в неисполнении этого приказа «позавидуют Макуре».

Услышав это имя, Илэйн поежилась. По дороге в Салидар женщина по имени Ронде Макура чуть было не отправила ее и Найнив в Белую Башню, словно две связки белья в прачечную. В документе было сказано, что «правящий дом Андора – ключ ко всему», но к чему именно, не пояснялось. Ни одна из трех Айз Седай не обернулась к Илэйн, все они сосредоточенно занимались своим делом. Возможно, они позабыли о ней, а возможно, и нет. Что бы они ни решили – укрыть ее от Элайды или препроводить в Башню связанной по рукам и ногам, – это будет решением Айз Седай. «Щука карася глотает не спрося», – говаривала, бывало, нянюшка Лини.

Об отношении Элайды к объявленной Рандом амнистии можно было без труда догадаться по состоянию следующего отчета: по всей видимости, бумажку скомкали и отбросили в сторону, но потом холодно разгладили и спрятали в шкатулку. Элайда и в ярости оставалась холодной. На том документе она не оставила никаких пометок, зато приписки к другому говорили о многом. Из примечаний к перечню Айз Седай, находившихся в Башне, можно было понять, что она готова публично объявить изменницами всех сестер, которые не выполнят ее приказ и не вернутся в Тар Валон. Шириам и две ее помощницы обсудили такую возможность довольно спокойно. Хотя многие сестры наверняка собирались подчиниться указу, в жизнь он претворится очень не скоро. Некоторым придется добираться в Тар Валон издалека, иные же наверняка до сих пор и слышать не слышали о подобном распоряжении. Но обнародовать такой указ означало признать перед всем миром истинность слухов о расколе в Башне. Если Элайда и впрямь затеяла такое, она, должно быть, впала в панику, а то и вовсе лишилась рассудка.

По спине Илэйн пробежал холодок – не все ли равно, страхом или яростью руководствуется в своих действиях Элайда. Из перечня явствовало, что в настоящий момент в Башне пребывает двести девяносто четыре Айз Седай. Стало быть, Элайду поддерживают двести девяносто четыре сестры, и почти столько же собралось в Салидаре. Хорошо, если и все остальные расколются примерно пополам. Пожалуй, это лучшее, на что можно рассчитывать. Поначалу Айз Седай стекались в Салидар потоком, но теперь он истончился до струйки. Хотелось верить, что так же уменьшился и приток сестер в Башню. Очень хотелось.

Некоторое время Айз Седай рылись в шкатулке молча, затем Беонин воскликнула:

– Это Элайда, она!.. Она отправила посольство к Ранду ал’Тору.

Илэйн вскочила, но предупреждающий жест Суан, уже убравшей свою кошачью колыбельку, заставил девушку прикусить язык.

Шириам потянулась к листку, но тут вместо одного их стало три.

– Куда они поехали? – спросила она одновременно с Мирелле, которая добавила:

– Когда они выехали из Тар Валона?

– В Кайриэн, – ответила Беонин. – А когда, я не заметила. Или не успела прочитать, или дата не была указана. Но они, безусловно, отправятся в Кэймлин, как только выяснят, где Ранд находится на самом деле.

Это неплохая новость, ведь на дорогу от Кайриэна до Кэймлина уйдет месяц, а то и больше. Стало быть, можно не сомневаться, что посольство из Салидара доберется до Ранда первым. Там, в Салидаре, Илэйн хранила под матрацем рваную карту и каждый день отмечала на ней расстояние, которое, по ее прикидкам, должно было преодолеть посольство в Кэймлин.

Серая сестра продолжала:

– Похоже, что Элайда... она собирается предложить ему поддержку. И пригласить в Башню, с почетным эскортом!

Шириам подняла брови.

– Неслыханно! – воскликнула Мирелле. Ее оливковые щеки побагровели. – Ведь Элайда была Красной!

Считалось, что Амерлин в равной мере представляет все Айя, но пока еще ни одной из них не удавалось забыть, кем она была прежде.

– Эта женщина готова на все, – промолвила Шириам. – А его, вероятно, прельстит возможность заручиться поддержкой Белой Башни.

– Может, стоит через этих айилок передать послание Эгвейн? – неуверенно предложила Мирелле.

Суан громко и весьма ненатурально хмыкнула, но было уже поздно. Тут уж Илэйн не смогла удержаться. Конечно, Эгвейн предупредить необходимо. Ведь если люди Элайды обнаружат ее в Кайриэне, то наверняка отволокут назад в Башню, а уж там бедняжке не поздоровится. Но остальное...

– Да как вы могли подумать, что Ранд станет слушать, что ему там наплетут от имени Элайды? Думаете, ему неизвестно, что она из Красной Айя? Или он не догадывается, что это значит? Вовсе они не собираются ему помогать, и вы это прекрасно знаете. Мы должны предупредить его!

Илэйн понимала, что в ее словах одно с другим не сходится, но тревога не позволяла ей молчать. Если с Рандом что-то случится, она этого не переживет!

– И как ты предлагаешь нам сделать это, Принятая? – холодно осведомилась Шириам.

Илэйн опасалась, что больше всего она похожа на рыбу с разинутым ртом. И надо бы ответить, да нечего. Выручили ее неожиданно донесшиеся из-за двери истошные вопли и призывные крики. Стоявшая ближе всех к двери Илэйн бросилась на зов, остальные устремились следом. Приемная была пуста, если не считать письменного стола Хранительницы Летописей с аккуратно сложенными на нем стопками бумаг и пергаментных свитков. Вдоль одной из стен высился ряд стульев, предназначенных для Айз Седай, дожидавшихся приема у Элайды. Анайи, Морврин и Карлинии в помещении не было, но одна из дверей раскачивалась, и из-за нее слышались отчаянные женские крики. Шириам, Мирелле и Беонин, едва не сбив Илэйн с ног, устремились в переднюю. Может, они и выглядели туманными, но сами себя таковыми отнюдь не ощущали.