Схватив первую попавшуюся под руку бутылку виски, Монтана кинулся к лестнице. Добравшись до нее, он взлетел наверх, перескакивая через ступеньку, вбежал в свою спальню и запер за собой дверь.

Опустившись на кровать, он открыл бутылку и сделал большой глоток, как будто надеялся, что крепкий напиток поможет ослабить охватившие его боль и ужас.

Но виски не помогло. Он знал, что Пью и Хартер негодяи и подлецы, но то, чему он стал свидетелем, — ведь это же хладнокровное убийство!

Главный вопрос — что ему делать? Бросать работу? Сообщить полиции о том, что он видел? Или просто взять накопленные деньги и бежать?

Мучительно размышляя, он сделал еще один глоток, и по телу его пробежала дрожь.

Белинда стояла перед грудой продовольствия и снаряжения, проверяя список, чтобы убедиться, что ничего не забыла. Теперь, приняв решение совершить это путешествие, она успокоилась.

Решение далось ей нелегко. Она все больше и больше привязывалась к Дугласу Маккензи. Но это, разумеется, было только одной из причин, побудивших ее уехать. Она не могла сохранять ясность мысли, чтобы принять какое-то решение по поводу их взаимоотношений, когда они постоянно виделись…

Белинда по-прежнему испытывала некоторое смущение, думая о физической стороне их знакомства. Ей казалось, что они бывают вместе слишком часто и что она ведет себя неприлично и это напоминает неумеренный аппетит за столом в присутствии посторонних. Но даже мысли об этом вызывали прилив крови к щекам и теплую волну, растекающуюся по всему телу. И это ей не нравилось.

Кроме того, Белинда не была уверена в своих чувствах к Дугласу. Она считала его достаточно привлекательным, но готова ли она к постоянным отношениям? И если да, тот ли человек Дуглас, рядом с которым она хотела бы провести всю жизнь?

Вот почему она решила совершить путешествие в глубь Аляски. Оно позволит ей взглянуть на их отношения со стороны, а также заняться фотографированием местных индейцев — эта идея привлекала ее с самого начала.

Белинда отправила первую серию материалов в «Леслис уикли». Она была довольна своей работой и надеялась, что журнал тоже будет доволен. Она была уверена, что после того как еженедельник опубликует ее фотографии, другие газеты и журналы тоже захотят воспользоваться ее услугами, и эта мысль наполняла ее волнением.

Существовала еще одна причина для ее временного отсутствия в Доусоне. Прежде чем решиться на путешествие, она договорилась с подрядчиком о строительстве в городе постоянной студии. Первоначально она планировала с наступлением зимы вернуться в Нью-Йорк, но тогда еще не представляла, сколько времени занимает в этих местах переезд с места на место. Теперь, вспомнив о том, как долго ей пришлось добираться до золотых приисков, и об ограничениях, которые накладывает суровая зима, Белинда решила задержаться здесь на некоторое время.

Она мысленно вычеркнула последнюю строчку списка — безделушки, которые купила по настоянию Чарли. Все здесь. Они будут готовы отправиться в путь завтра утром.

Самым трудным оказался разговор с Дугласом. Она видела, что он обижен и не понимает ее желания отправиться в глубь территории только для того, чтобы сфотографировать индейцев. Разумеется, она не могла объяснить ему, что ей нужно на время уехать от него, — это уязвило бы его еще больше.

Мужчины! Они всегда утверждают, что женщины более эмоциональны, менее логичны и разумны, но по опыту Белинда знала, что все обстоит как раз наоборот.

Странно, подумала она, что ее первая сексуальная связь была с мужчиной, который ее отверг, а вторая — с тем, кто отказывался отпускать ее, но не был ей необходим. Да и кто знает, может, она очень скоро надоест Дугласу, и он тоже бросит ее? Логика подсказывала ей, что мужчины ведут себя по-разному, но ей было трудно не учитывать собственный горький опыт.

На Белинду упала чья-то тень. Она подняла голову и увидела возвышающуюся над собой грузную фигуру. Солнце светило из-за спины мужчины, и Белинда, поначалу приняв его за Лестера Пью, с отвращением отпрянула. Но затем он снял шляпу, и при виде густой копны рыжих с сединой волос у нее вырвался вздох облегчения. Это был незнакомый человек, а не Лестер Пью.

— Вы не могли бы подсказать мне дорогу к ближайшей гостинице, мэм? — вежливо поклонился незнакомец.

— Да, конечно. — Она с облегчением улыбнулась. — Идите вдоль улицы, пока не увидите салун «Золотой кошелек». Гостиница в следующем здании.

— Большое спасибо, мэм.

Мужчина вновь поклонился, водрузил шляпу на место и пошел в указанном направлении. В одной руке у него был огромный кожаный саквояж, в другой — маленький чемоданчик. Он был одет в городской костюм, и Белинда, улыбнувшись, подумала, что он не похож на человека, для которого Клондайк — дом родной.

Ее мысли вновь обратились к предстоящему путешествию. Чарли, проявив обычную для него ловкость, достал лошадь и мула. Лошадь явно знавала лучшие времена, но была большой и крепкой, и Чарли заверил Белинду, что животное может пройти много миль не уставая.

Мул был полон энергии, но считал, что лучше знает, куда нужно идти. Чарли уверял ее, что справится с непослушным животным, и Белинда, радуясь, что у них будет транспортное средство помимо собственных ног, поверила ему на слово.

Белинда подробно расспрашивала Чарли о живущих в глубине Аляски индейцах и поинтересовалась, есть ли у него там родственники. Чилкут широко улыбнулся:

— Моя двоюродная сестра вышла за мужчину из другого племени. Это атабаски, они живут в деревне ниже по реке. Очень плохо, что у вас не было времени сфотографировать мою деревню около Дайи, миз Белинда. Тлингиты лучше атабасков. У них интереснее. У тлингитов большая деревня. Они строят вигвам, делают тотем, имеют шамана. Атабаски бедные. Обыкновенные. Не такие, как морской народ вроде алеутов, эскимосов и тлингитов.

Слушая объяснения Чарли, Белинда осознала, как мало осведомлена о коренных жителях этих мест. Она полагала, что все индейцы одинаковы, все принадлежат к одному племени, и только теперь узнала, что чилкуты, народность, к которой принадлежал Чарли, были частью племени тлингитов.

Белинда смотрела на пустое место, где раньше стояли ее палатки. Часть вещей они взяли с собой в дорогу, а остальные были упакованы и оставлены на хранение в городе, поскольку по возвращении она надеялась переехать в новый дом. Оставалось только одно дело — устроиться на ночь в гостиницу.

К ней торопливо подошел сияющий Чарли.

— Идите спать, миз Белинда. Чарли будет здесь первым. В шесть часов утра, с лошадью, мулом и вещами. Договорились?

— Договорились, Чарли, — улыбнувшись, кивнула Белинда. — Я буду готова.

— Хорошо! — Чарли качнул головой и поспешил прочь.

Хотя было еще рано, Белинда решила лечь спать. Завтра будет длинный день, и ей нужно хорошо выспаться. Она направилась по улице в сторону гостиницы, почти жалея, что попросила Дугласа не приходить. Она сказала ему, что ей надо отдохнуть, и он с неохотой покорился. Но когда Белинда оказалась в комнате гостиницы на незнакомой кровати, ей захотелось, чтобы он был рядом, чтобы обнял и успокоил ее. Она повернулась на бок и попыталась взбить примятую подушку. А потом закрыла глаза и быстро заснула.

Аннабел аккуратно вставила фотографию в рамку и отошла в сторону, чтобы еще раз полюбоваться ею.

Это была ее фотография, и Аннабел считала ее превосходной. На ней было одно из ее концертных платьев, а в руке она держала большой веер из перьев. В другие две рамки были вставлены фотографии матери — этот снимок был сделан за несколько лет до ее смерти — и Белинды.

Аннабел была вынуждена признать, что Белинда постаралась на славу. Ей удалось запечатлеть выражение невинности и кокетства на лице сестры — Аннабел считала, что оно идет ей больше всего.

Белинда сделала снимок и проявила пленку два дня назад, торопясь закончить работу до начала путешествия. Она сделала несколько отпечатков, и Аннабел собиралась попросить Чета поместить один из них на вывеске перед салуном, которая восхваляла достоинства «мисс Алабастер Уайт».