Голландское искусство 17 в. в целом знаменует собой новый важный этап в развитии западноевропейского искусства. Никогда еще реальная действительность в своих многообразных проявлениях не занимала такого места в изобразительном искусстве. Мировосприятие голландского художника прекрасно передают слова Рембрандта: «Небо, земля, море, животные, добрые и злые люди — все служит для нашего упражнения. Равнины, холмы, ручьи и деревья дают достаточно работы художнику. Города, рынки, церкви и тысячи природных богатств взывают к нам и говорят: иди, жаждущий знания, созерцай нас и воспроизводи нас. В отечестве ты откроешь так много любезного сердцу, приятного и достойного, что, раз отведав, найдешь жизнь слишком короткой для правильного воплощения всего этого» ( «Мысли Рембрандта, изложенные Хоогстратеном в письме к брату».- «Мастера искусства об искусстве», т. 1, М., 1937, стр. 515.).

Прекрасное для голландского художника заключено во множестве явлений реального бытия; постижение их сущности является основой для создания художественного произведения; глубина проникновения в эти явления и правдивость их передачи становятся мерилом значительности и красоты художественного образа. Этот подход характерен для крупнейших голландских живописцев — при всех принципиальных и индивидуальных различиях между ними,— для величайших голландских мастеров Рембрандта и Хальса, Фабрициуса и Вермеера, для художников бытового жанра — Стена, Хооха, Метсю, Терборха, Адриана ван Остаде, для пейзажистов — Геркулеса Сегерса и Якоба ван Рейсдаля, анималистов —Пауля Поттера и Альберта Кейпа, мастеров натюрморта — Класа и Хеды, Бейерена и Кальфа.

Обращение к реальной действительности невиданно расширило идейные и художественные возможности искусства, способствовало его жанровому и тематическому обогащению. Если до 17 в. в европейском изобразительном искусстве преобладающее место занимала библейско-мифологическая тематика, а затем портрет, а другие жанры были слабо развиты или находились в зачаточном состоянии, то в голландском искусстве соотношение между жанрами резко меняется. Огромный подъем переживают жанры, возможность развития которых связана с непосредственным отображением реальной действительности: бытовой жанр, портрет, пейзаж, натюрморт. Характерно, что сами библейские и мифологические сюжеты в голландском искусстве в значительной мере утрачивают прежние идеально обобщенные формы воплощения и трактуются нередко с той же степенью жизненной конкретности, что и бытовые картины.

При всех этих громадных достижениях голландское искусство несло в себе и некоторые специфические черты ограниченности. Чрезвычайное расширение тематического репертуара, характеризующее голландскую живопись в целом, сочеталось со стремлением многих мастеров ограничиться узким кругом сюжетов и мотивов. Другой важный момент — это то, что, по существу, только у крупнейших мастеров мы видим стремление вскрыть в отдельных явлениях их более глубокую основу, в частном обнаружить общее. Так, в композиционных картинах и портретах Рембрандта предельно индивидуализированные образы носят в то же время глубочайший общеловеческий характер; пейзажи Якоба ван Рейсдаля даже в передаче отдельного ландшафтного мотива дают синтетическую картину природы. Подобный подход можно обнаружить также у ряда других выдающихся голландских живописцев, но для большинства остальных мастеров характерна тенденция не к широте образного воплощения, а, напротив, к сужению художественной задачи. Этим объясняется один из характернейших принципов голландского искусства — исключительно дифференцированная специализация живописцев по многочисленным жанрам; подобная односторонняя специализация нигде, кроме Голландии, не получила такого распространения.

Для голландской живописи типично не только четкое деление по жанрам, но и расщепление каждого из этих -жанров на многочисленные подвиды. Живописцы различаются не только как мастера картин на библейские и мифологические сюжеты, жанристы, портретисты, пейзажисты, анималисты — их деление еще более дробно: одни жанристы пишут главным образом сцены из быта состоятельных бюргеров и офицеров (Питер де Хоох, Герард Терборх, Габриэль Метсю), вторые — из крестьянской жизни (Адриан ван Остаде), третьи предпочитают сцены из быта ученых и врачей (Геррит Доу); пейзажисты делятся не только на маринистов (Ян Порселлис, Симон де Влигер), изобразителей лесных уголков (Мейндерт Хоббема) или 'широких равнинных видов (Филипс Конник), но еще более узко — специализируются, например, на изображении зимних видов и пейзажей при лунном свете (Арт ван дер Hep). Из мастеров интерьера одни изображают комнаты бюргерских домов (Питер Янсенс Элинга), другие—внутренние виды церквей (Питер Санредам, Герард Хоукгест). Нередко тот или иной жанр становится традиционным в какой-нибудь художественной школе; так, мы обнаружим пристрастие гарлемских живописцев натюрморта к так называемым «завтракам» (Питер Клас, Биллем Хеда), а утрехтских — к изображению цветов (Ян Давиде де Хем).

Исторический процесс развития голландской живописи 17 века можно разделить на три основных этапа: период становления (1609—1640), период расцвета (1640—1670), период упадка (после 1670).

Период становления голландской живописи (1609—1640) отмечен разнообразием то развивающихся параллельно, то взаимопереплетающихся и враждующих между собой художественных направлений. Новые прогрессивные тенденции уже при своем возникновении вынуждены прокладывать себе путь к упорной борьбе с консервативными течениями, сложившимися еще в конце 16 в.,— главным обра-.зом с академизмом, представителями которого были гарлемские мастера Хендрик Гольциус и Корнелис Корнелиссен, и с маньеризмом, получившим наиболее характерное выражение в творчестве утрехтского живописца Иоахима Эйтеваля. Однако весьма показательно, что искусство примыкавшего к маньеризму одного из выдающихся голландских живописцев Абрахама Блумарта (1565—1651) под воздействием неуклонно нарастающих реалистических тенденций уже начинает обогащаться реалистическими чертами. Наиболее же отчетливо реалистические тенденции проступают в двух особенно близко связанных с действительностью жанрах — в портрете, где переходный этап от искусства 16 в. к 17 в. представлен работами Михиля Миревельта (1567—1641) и Яна Равестейна (1572—1657), а также в бытовом жанре.

Хендрик Тербрюгген. Концерт. Ок. 1628-1629 гг. Ледбери, собрание Батхерст.

Естественно, что голландские художники в своих реалистических исканиях не могли пройти мимо караваджизма, распространившегося в первых десятилетиях 17 в. в искусстве многих европейских стран. Наиболее крупными последователями Караваджо в Голландии были утрехтские живописцы Герард Хонтхорст ,(1590—1656), Хендрик Тербрюгген (1587—1629) и Дирк ван Бабюрен (ок. 1590— 1624). Подобно караваджистам других национальных художественных школ, в своих жанровых произведениях они разрабатывают общие с ними темы и мотивы, используя эффекты светотени. Принадлежащие утрехтским мастерам поясные или поколенные однофигурные композиции либо композиции из нескольких фигур изображают концерты, игру в карты или в кости, кавалеров с бокалом в руке, женщин с музыкальными инструментами. Реже, нежели итальянцы или испанцы, голландские караваджисты изображают людей из низов общества. В жанровых образах утрехтских мастеров больше жизнерадостности и оптимизма, нежеле в более драматичном искусстве итальянских караваджистов,— в этой мажорности словно сказываются молодость и свежесть художественных сил Голландии. И не случайно, что наряду с произведениями, близкими к традиционным образцам караваджистской картины и подчас весьма шаблонными, мы встречаем у утрехтских мастеров — в особенности у Тербрюггена — решения действительно творчески оригинальные по самой обрисовке типов, по мягкой красивой живописи, привлекательность которой во многом связана с тем, что вместо поверхностных эффектов ночного освещения мастер использует возможности солнечного света. К лучшим работам этого рода у Тербрюггена относятся два варианта «Флейтиста» в Кассельской картинной галлерее и «Пастух с флейтой» (Лейпциг, Музей).