- Скорее, скорее! - подгоняла Касси.

 Ее спутник, одетый в длинную серую накидку, молчал, время от времени

стреляя глазами в Андрея, который, чтобы не выпасть из машины, держался за

пулемет. Пару раз он решился ответить ему спокойной и доброжелательной

улыбкой, но бородатый сразу же отвел глаза и принялся демонстративно

смотреть в сторону. Вскоре Андрей стал понимать, куда они едут: впереди, еще

скрытая кронами высоких, похожих на столбы деревьев, зеленела волной

небольшая бухта, в которой стояло какое-то судно. Андрею было трудно оценить

его размеры, но он видел, что это явно не рыбацкий пароходик. По мере

приближения он понял: перед ним военный корабль - пусть старый, обшарпанный

и ржавый, но все же способный преодолеть достаточно большое расстояние.

 Корабль стоял возле зеленого от древности бетонного пирса, рядом с

которым сверкали в первых рассветных лучах гофрированные жестяные крыши двух

каких-то бараков. Не веря своим глазам, Андрей увидел, что практически всю

корму корабля занимает странная конструкция, на которой стоит небольшой,

частично прикрытый чехлами самолет!

 - Тормози! - закричал вдруг бородатый, и Ингр с размаху ударил ногой по

педали, но было уже поздно: "Пес" катился под уклон, до бараков оставалось

буквально два десятка метров, а из-под пирса прицельно колотил легкий

пулемет.

 Две пули мягко чавкнули в грудь пилота, и он сразу же упал лицом вниз,

закрыв собой руль. "Пес" почти остановился, накренясь, какое-то мгновение

еще скользил на заблокированных колесах вниз, а потом, оказавшись на ровной

поверхности галечно-песчаного пляжа, встал - и сразу же под пирс ударил

огромный пулемет Огоновского. Андрей полосовал обросшие водорослями баки,

вздымал пенные фонтанчики воды и песка у самой кромки прибоя, потом, не видя

противника, на всякий случай прошелся по баракам. Барабанный грохот, чьи-то

крики, фигура в рванье, вываливающаяся из дверей, опустевшая лента, рывок

рамки, следующая, затвор - его остановила сильная рука незнакомца с бородой.

 - Хватит, - сказал он.

 Андрей огляделся - Касси и Халеф лежали под машиной, осторожно

всматриваясь в пляж перед бараками, откуда в любую минуту могли появиться

остальные бандиты.

 - Займись Ингром! - коротко приказала Касси и бросилась бежать по пляжу.

 Андрей вытащил пилота из-за руля, свалил его, как куль, в безопасной зоне

за капотом автомобиля и хлопнул себя рукой по бедру.

 Кибердока не было.

 Не веря своим глазам, Андрей глядел на карман, разорванный пулей еще там,

на окровавленном хуторе, и нелепо вспоминал, где же он мог потерять свою

хитрую машинку.

 Ингр захрипел, раскрыл глаза. Одного взгляда на него Огоновскому было

достаточно, чтобы понять - без кибера все его хирургическое искусство

совершенно бессильно. Если бы он имел хотя бы обычный полевой медкомплект!

Одна пуля ударила в подвздошную область, вторая прошила правое легкое -

можно было бы прямо здесь, "на коленке", вскрыть грудину, ввести особый

состав, на время меняющий состав крови, и зашить сосуды и легочную ткань,

чтобы хоть как-то локализовать внутреннее кровотечение, - но ничего, кроме

обычной пилотской аптечки, у Андрея не было. Машинально, почти не думая о

том, что он делает, Огоновский вскрыл плоскую черную коробочку, два раза

приложил к руке Ингра крохотный блестящий пистолет-инъектор и отстранение, в

сторону, произнес: - Больно теперь не будет.

 В горле у Ингра заклокотало. Он дернул головой, на миг закрыл глаза,

потом сказал - ровно и спокойно, будто за обедом: - Смешно умирать рано

утром.

 - Тебе не больно? - спросил Андрей, хотя ответ он знал заранее.

 - Нет, мне не больно.

 - Скоро начнутся галлюцинации. Тебе будет очень хорошо.

 - Это вы здорово придумали... Что там происходит? Андрей высунулся из-за

пыльной морды вездехода.

 - Касси с этим... типом кого-то еще подстрелили, теперь лезут на корабль.

 - Это корабль радарной разведки. Очень старый, но на нем есть самолет.

Правда, далеко на нем не улетишь, но все-таки... слушай, Андрей, я все время

хотел сказать тебе одну вещь...

 - Какую?

 - Я рад, что познакомился с тобой. Глупо, а? Потому что прав на самом

деле Халеф. Все, что он говорил, - это чистая правда. Вы действительно не

такие, как мы, и мне хотелось бы посмотреть, как там у вас. А тебе не нужно

бороться со своим дьяволом. В тебе его нет...

 Из его рта потекла тонкая струйка крови.

 - Знаешь, мне говорили, что, когда человек умирает, ему холодно. А мне

почему-то хорошо... солнце какое большое, правда?

 - Правда...

 - Слушай, а почему так пахнет сладким? Как будто варенье мама варит.

 Тонкие смуглые пальцы Ингра вдруг впились в запястье Андрея, и, уже

проваливаясь в пропасть "ласковой смерти", в которую человек уходит,

испытывая сильнейшее наркотическое наслаждение, он отчетливо произнес: -

Оставьте меня здесь.

 - Дьявол живет в каждом, - тихо ответил ему Андрей.

 Пальцы Ингра еще раз сжались, потом ладонь умирающего соскользнула на

песок.

 Андрей поднялся на ноги. Рядом с машиной, сжимая в руках закопченный

автомат, сидел на корточках Халеф.

 - Он умер? - спросил он.

 - Через несколько минут. Но он уже не услышит тебя. Сейчас ему хорошо,

как никогда в жизни...

 - Откуда ты знаешь; как ему хорошо?

 Андрей пожал плечами. На корабле что-то происходило. Из его железных недр

раздавались какие-то глухие стуки, потом судно вздрогнуло, под кормой

забурлила вода, и на палубу выбралась Касси.

 Спрыгнув с пирса, она молча подошла к машине, опустилась перед Ингром на

колени. Андрей отвернулся. Ему невыносимо хотелось закурить или хотя бы

глотнуть чего-нибудь. В одном из мешков была арра. Он обошел корму "Пса",

развязал брезентовые тесемки и вытащил довольно большую, около литра,

бутылку.

 - Мы отплываем, - услышал он голос Касси. - Берите его.

 - Он просил оставить его здесь, - резко произнес Андрей. - Не трогай его!

 По словам капитана Каина - так назвался загадочный незнакомец с бородой,

- бандиты, пришедшие вчера вечером, захватили всю команду и ждали своих

приятелей, которые собирались удрать на его судне в Хабуран. Сам он,

конечно, не имел об этом ни малейшего понятия: уже неделю его экипаж жил на

берегу в ожидании некоего таинственного приказа; очевидно, именно этот

приказ и отдала ему Касси.

 Посудина называлась "Зоркий". Как сказал Каин, ее построили двадцать лет

назад и за все это время ни разу не ремонтировали - но, когда разговор зашел

о Виланском архипелаге, капитан угрюмо кивнул головой: дойдем, не

переживайте... Стоя на корме под крылом зачехленного самолета, Андрей

смотрел, как тает на горизонте полоска галечного пляжа с мертвым Ингром. Он

знал, что такое война, более того, за последнее время у Огоновского

выработалось нечто вроде профессионального цинизма военного врача - но

сейчас, глядя на удаляющийся берег, он испытывал острую боль: боль,

порожденную бессилием. Бессилие всегда было его кошмаром.

 - Через три дня мы будем на месте, - произнес за его спиной Халеф.

 Андрей резко обернулся. Щурясь от яркого солнца, юноша бесстрастно глядел

назад, словно отсекая своим взглядом все то, что осталось там, на берегу.

 - Я обязан ему жизнью, - вдруг сказал он. - И не смог отдать свой долг.

 - Так бывает, - кивнул Андрей. - Увы.

 - Там, где я родился, не принято говорить о долгах между людьми. Мы

слишком много думаем о долге перед теми, кто привел нас в этот мир.