стремится к тебе, она закрывает тебя собой, а ты возвышаешься над ней словно

небоскреб - и наверняка в тебе бурчит все та же мораль - щелк... она мне не

пара... щелк... она мне не пара. Ты всегда одинок, у тебя вечно потерянный

вид - почему? А все мораль... И действительно, у тебя нет вариантов" ты

должен понять и признать единственно верный путь, ведущий к самому себе, - и

тогда наконец ты станешь свободным. Ариф замолчал. Роббо тоже не хотелось

говорить, он был слишком подавлен и известием о смерти Тройла, и - в не

меньшей степени - всем тем, что вывалил на него старый друг. Ариф пожевал

губами - видно было, что он хочет что-то сказать, - но сдержался и, махнув

рукой, все так же молча вышел из каюты. Роберт встал вслед за ним, задраил

изнутри сдвижную дверь, вернулся в кресло и тяжело опустил голову на

сплетенные ладони.

 - Господи, почему? - прошептал он.

 Эндерби - вторая планета небольшой желтой звезды, классической

представительницы того, что принято было называть "земным классом", не имела

и намека на какие-либо сооружения системной защиты. Воевать Авроре было не с

кем, и ее правители нисколько не заботились об охране своих колониальных

рубежей. "Пума" вошла в систему никем не замеченная и начала торможение уже в

непосредственной близости от планеты. Прежде чем она окончательно сбросила

скорость, из ее поджарого брюха выпрыгнула крохотная звездочка - и помчалась,

обгоняя корабль, к небольшой зеленой планете. То был разведывательный зонд.

Ни на одной из имевшихся в корабельном мозге карт не была обозначена община

космонитов святого Сайласа, расположенная на небольшом острове, затерянном

среди огромного северного океана планеты. Зонд сделал один виток, передал на

борт требовавшуюся хозяевам информацию и нырнул вниз, чтобы благополучно

сгореть в верхних слоях атмосферы, не оставив после себя никаких следов.

"Пума" приближалась. Увидеть с планеты ее было невозможно - опытный Баркхорн

заходил на финиш, прячась за обратной стороной одного из двух небольших

спутников Эндерби. В тесной ходовой рубке корабля шел военный совет.

 - Только так, - сказал Ариф, - только так, и никак иначе. Нашу железяку мы

посадим вот здесь, его палец ткнул в висящую над пультом объемную

голографическую карту общины, - на этом пустыре. Башни ближнего боя разнесут

окрестности и расчистят дорогу атакующей партии. Цеха, похоже, вот, - он

указал на длинные крыши каких-то одноэтажных сооружений, - потому что ничего

иного, напоминающего производственные помещения, я здесь не вижу. Пушками мы

их не достанем, нам помешают холмы. Но это не страшно, так или иначе, мы до

них добежим. Дальше уже дело техники. Фузионный заряд превратит всю эту

красоту в порошок. Баркхорн куснул ноготь и опасливо покосился на Роберта, но

тот молчал, погруженный в какие-то размышления.

 - Если бы можно было шарахнуть прямо с орбиты... - пробормотал пилот.

 - Увы, - жестко ответил Ариф. - У нас нет возможности сбросить заряд с

требуемой точностью, у нас дальний разведчик, а не атмосферный бомбовоз. Если

мы шарахнем, как вы предлагаете, с орбиты, заряд упадет в океан. Вероятность

- почти стопроцентная. А зависнуть над целью мы тоже не можем - сами

понимаете. - Надо начинать, - произнес Роберт, бросив взгляд на свой

хронометр, - там уже закат.

 - Да погоди же, черт возьми! - возмутился Ариф. - У нас еще бездна времени!

Надо все обсудить...

 - Надо начинать, - повторил Роберт, не глядя на него. - Лорд Артур,

начинайте эволюционный разгон. Огибайте эту каменюку и приступайте к спуску в

атмосферу. Наше время пошло. Развернувшись, он молча вышел из рубки. Баркхорн

бросил на Арифа недоуменный взгляд и пожал плечами.

 - Выполняйте приказ, - сказал ему Кириакис. Час спустя, стоя перед дверями

шлюза в тесном, плотно забитом людьми коридоре, он вдруг поймал себя на

мысли, что Роббо слишком болезненно воспринял его слова о необходимости

перемен, и сейчас, влекомый духом противоречия, ищет способ избавиться от

накопившейся горечи. Ариф вздохнул и глубоко затянулся своей сигарой. Из

всех, кто стоял в коридоре, курил он один - его солдаты понимали, что делать

этого нельзя, а Роберт, казалось, не замечал вообще ничего вокруг себя.

"Пума" коснулась грунта столь мягко, что толчок вышел почти неощутимым. Над

головами столпившихся в коридоре людей гулко загрохотали башни ближнего боя,

выдвинутые перед самой посадкой. Грохот сливался с нудным завыванием

редукторов поворота, и в этой какофонии можно было сойти с ума: от

непереносимого шума не спасали даже задраенные боевые шлемы, он, казалось,

пронизывал все тело, норовя разодрать его в клочья. Баркхорн дал команду на

прекращение огня тогда, когда Ариф уже хотел вызывать его по внутреннему

каналу. Обе двери шлюза ушли в свои пазы, и Кириакис прыгнул вперед, забыв

захлопнуть забрало шлема. В лицо ему ударило пламя. Вокруг корабля горело

все, что могло гореть: зеленые прежде холмы, отделявшие пустырь от цехов,

полыхали сваленными на них пластиковыми болванками - вывороченная огненным

бешенством земля перемешалась с кипящей темной массой, и все это было объято

ревущим, тонущим в жирном черном дыму пламенем. Ариф загерметизировал

снаряжение, превратив его в подобие боевого скафандра, и бегло огляделся.

Люди не нуждались в его командах - в наушниках металась холодная скороговорка

Роберта:

 - В обход справа, туда, где нет огня! Арьергард, держим прикрытие!.. Их

было человек двадцать, и они мчались вслед за Робертом, огибая крайний справа

холм, на котором гореть было нечему. Двое самых рослых, несшие в руках

продолговатый контейнер заряда, бежали в середине колонны, замкнутые в

традиционный четырехугольник охранения. Первые противники встретились на

спуске с развороченного холма: над плоскими крышами длинных, стоящих в ряд

строений, заговорили решетчатые башни с лазерами. Нападавшие были к этому

готовы. Укрывшись в лощине, Ариф вскинул свой тяжелый четырехствольный "нокк"

и выдернул из казенника плоскую рамку прицела. На секунду ему показалось, что

вращающаяся на верхней площадке конструкция слишком уж массивна и не похожа

на известные стационары, но задумываться над этим было некогда, он загнал

сверкающий белый глаз в перекрестье и нажал на спуск. "Нокк", выставленный на

стрельбу всеми стволами сразу, исторг гремящий фонтан голубоватого пламени, и

лазер на башне вспух пронзительным шаром взрыва. Ариф развернулся, целясь в

следующую башню, но выстрелить не успел - она уже падала, исковерканная

ураганным огнем залегших по ямам и лощинам людей.

 - Внимание! - выкрикнул Роберт. - Живая сила противника на двух часах! На

двух часах! Ариф повернулся, привстал на одно колено, его большой палец

скользнул по казеннику, переводя излучатель на последовательную стрельбу, а

нижняя челюсть привычно нащупала в шлеме сенсор поиска противника.

Электроника тотчас прорисовала алым несколько десятков полуодетых фигурок,

бегущих от корпусов. Стволы заговорили по кругу, и они начали исчезать одна

за другой, теряясь в шквале возникшего на их пути пламени.

 - Ара, прикрой сзади! - крикнул Роберт. Прикрывать сзади было не от кого,

скорее уж с флангов. Вместе с Арифом посреди дымящихся ям остались еще два

человека, остальные рванулись вперед. Они резво забежали в центральный -

насколько можно было понять - корпус, и несколько минут Ариф слышал только

изумленные восклицания солдат и неразборчивую ругань Роберта. Он