- Целься в центр, между створок.
- А вдруг там кто-нибудь шляется? - испугался в ответ Йохансон. - Там, за
дверями?
- Это биполярник, - объяснил Этерлен, - энергия выстрела "расплескается"
по дверям, и дальше не пойдет. А двери просто испарятся. Давай.
Над головой Этерлена тяжко рявкнул выстрел, сменившийся удивленными
матюгами Йохансона. Генерал взлетел в воздух, ухватился пальцами за край
отверстия и через секунду уже стоял на ногах.
Двери какого-то этажа и в самом деле практически испарились: от них
остались лишь обгорелые края с почерневшим металлическим уголком. В шахту лился
неяркий свет из коридора. Йони вернул Этерлену оружие и шустро выбрался на
свет.
- Горячо, - раздраженно сказал он. - Ну, где ты там?
Этерлен вновь прыгнул вверх.
В коридоре явно происходило что-то нехорошее. Женский голос визгливо звал
полицию, какой-то мужчина густо басил, призывая всех покинуть этаж и вообще
объявить общую тревогу, - Этерлен догадался, что перепуганные взрывом люди,
увидев испарившиеся двери лифта, готовились впасть в массовую истерику.
- Проклятье, это наш этаж, - прошипел Йони. - И наша квартира...
- Да где же полиция?! - возопил кто-то за углом.
Этерлен решительно рванулся в сторону развороченных взрывом бронедверей
частной квартиры, на которые указывал Йони. Полиция ему была не нужна.
Совсем.
В прихожей у Кохана, очевидно, было что-то вроде библиотеки - Этерлена
встретили сотни, тысячи древних бумажных листов, покрывавших пол словно пепел,
разметанный ветром. За его спиной раздраженно выругался Йони. Не глядя на него,
генерал прошел в гостиную. По всей видимости, взрывная волна ударила из
соседней комнаты, раскрошив шкафы с дорогой посудой, вырвав из стены элегантный
камин и сорвав светлый паркет пола. Морщась от острого запаха перегоревшей
взрывчатки, плотно заполнившего все вокруг, Этерлен отшвырнул ногой обломки
белой деревянной двери и шагнул в помещение, служившее отставному генералу
кабинетом.
- Во класс, - сказал он.
Обуглившаяся голова Конрада Кохана близоруко щурилась на него из-под в
щепы разметанного стола, за которым валялся перекрученный стальной каркас
большого вращающегося кресла. Ноги покойника находились там же, где и голова, а
вот руки с частью торса бесформенной кровавой грудой примостились в углу слева
от входа.
- Кажется, мы очень удачно опоздали, - задумчиво произнес Йони. - Еще пара
минут, и наши потроха попали бы в полицейские сводки.
Этерлен дернул шеей, словно бы выходя из секундного транса, и устремился к
покосившейся стене кабинета, из которой наполовину вывалился дорогой старинный
сейф. В его руках появились какие-то странные инструменты.
- Стоять! - нервно гаркнули за его спиной. Этерлен развернулся не хуже
фокусника: вместо загадочных вороненых причиндалов он теперь держал два
"моргенштерна", и их равнодушные стволы смотрели прямиком в лицо коренастому
полицейскому офицеру, который статуей замер в дверном проеме.
Молчаливое противостояние длилось недолго - из гостиной появились сразу
несколько полицейских, не понимавших, отчего их начальник застыл, как
приклеенный. Перед кабинетом случилась короткая возня. Увидев за спинами копов
любопытные физиономии местных обывателей, Этерлен медленно разжал губы.
- Ребята, - сказал он, - я стреляю профессионально. Отойдите все назад и
уберите из квартиры этих охламонов. Мне нужно остаться вдвоем с вашим
капитаном. Вдвоем, понятно?
С этими словами он почти незаметно дернул правой кистью, и бластер
перекочевал в руки Йони Йохансона, который благоразумно держался подальше от
линии огня, а именно - в дальнем углу комнаты. Детектив тотчас же выдвинулся из
укрытия и направил оружие на толпившихся на заднем плане полицейских.
- Исполняйте же, болваны, -- произнес капитан удивительно чистым и ровным
голосом. - Или вы хотите, чтобы он меня пристрелил?
Выталкивая из квартиры зевак, нижние чины исчезли. Этерлен дождался, когда
утихнет шум и тревожный гомон, и запустил руку в карман куртки.
- А-кгм, - сказал офицер, заметно бледнея, - что я могу для вас сделать,
генерал?
- Через пару минут - упаковать нас обоих в наручники и отвезти отсюда,
причем так, чтобы это видело как можно больше людей. Заодно скажете своим,
чтобы отогнали от подъезда темный "Кронпринц", который там загорает. А пока -
подождите минуту.
Этерлен спрятал оружие и документы, как ни в чем не бывало повернулся к
стене и занялся сейфом. Тот продержался не более тридцати секунд. Распахнув
дверь, генерал бесцеремонно сгреб в поясную сумку все информдиски, которые
попались ему на глаза, запихнул за пояс тонкую папку с какими-то бумагами и
принялся застегивать куртку.
- Боюсь, моему начальству это не понравится, - подал голос полицейский.
- Будем считать, что вы имели счастье оказать услугу Конторе и лично мне.
Все, вы можете звать своих людей.
Имперский линкор "Оффенрор-44"
- Я их не вижу, повторяю, я их не вижу, но они наверняка там, за облаком.
Судя по тяготению, там болтается свободный планетоид: они либо за ним, либо в
облаке.
Лейтенант-полковник Галлай поглядел на своего напарника, вахтенного пилота
майора Зейдлица, - тот облизал губы и решительно тряхнул густой шевелюрой,
пронизанной нитями ранней седины. Они хорошо понимали друг друга.
- Поднимай командира, - сказал Галлай, переключая необъятный пульт
управления в боевой режим.
В потолке погасли мягкие плафоны молочного цвета, на смену им вспыхнуло
тревожное малиновое с зеленым сияние козырьков и стоек. Громадные
стереоскопические экраны кругового обзора сразу стали контрастнее. Галлай
выждал с минуту и врубил сирену боевой тревоги.
- Боевой разворот, - приказал Галлай. - У нас мало времени.
Зейдлиц кивнул и привычно потянулся к откинутому штурвалу. Звездный узор
на экранах медленно поплыл в сторону: тяжкая махина линкора, не сбрасывая
скорости, начала поворачивать, чтобы оказаться носом к противнику. Они еще не
видели его. Расстояние в полмиллиарда было не слишком велико, но "глазам и
ушам" корабля мешали гравитационные возмущения и плотное водородное облако,
рядом с которым висел только что выжженный кем-то ортианский транспортник.
Галлай догадывался, чья это была работа - здесь, на приличном удалении от
имперских границ, то и дело шастали разведывательные звенья негуманоидов
леггах.
- Теперь я вижу три "пульса", - напряженно произнес в интеркоме голос
вахтенного офицера радарных систем. - Четыре!
Галлай нахмурился и бросил короткий недовольный взгляд на хронометр,
словно бездушный механизм мог ускорить появление командира. Леггахи не ходили
четверками. Пульсация четырех генераторов означала, что где-то поблизости
болтаются еще двое, пока не замеченные операторами "Оффенрора". Такой расклад
не мог понравиться опытному асу. Три крейсера - не беда, огромный имперский
охотник перемелет их без особых проблем, но вот шесть - это уже намного хуже. А
если их там девять?
- Где командир?.. - раздраженно начал Галлай, но в ту же секунду смолк,
вокруг его узких голубых глаз побежали тонкие лапки морщинок, сразу сделавшие
его намного старше: из-за темного пятна далекого еще облака медленно, уступом
выплывали тройки белых мух - одна, другая, третья, четвертая.
- Двенадцать, - обреченно сказал Зейдлиц; в красноватых сумерках пульта
его побелевшее лицо выглядело землисто-серым. - Это конец.