- Целься в центр, между створок.

 - А вдруг там кто-нибудь шляется? - испугался в ответ Йохансон. - Там, за

дверями?

 - Это биполярник, - объяснил Этерлен, - энергия выстрела "расплескается"

по дверям, и дальше не пойдет. А двери просто испарятся. Давай.

 Над головой Этерлена тяжко рявкнул выстрел, сменившийся удивленными

матюгами Йохансона. Генерал взлетел в воздух, ухватился пальцами за край

отверстия и через секунду уже стоял на ногах.

 Двери какого-то этажа и в самом деле практически испарились: от них

остались лишь обгорелые края с почерневшим металлическим уголком. В шахту лился

неяркий свет из коридора. Йони вернул Этерлену оружие и шустро выбрался на

свет.

 - Горячо, - раздраженно сказал он. - Ну, где ты там?

 Этерлен вновь прыгнул вверх.

 В коридоре явно происходило что-то нехорошее. Женский голос визгливо звал

полицию, какой-то мужчина густо басил, призывая всех покинуть этаж и вообще

объявить общую тревогу, - Этерлен догадался, что перепуганные взрывом люди,

увидев испарившиеся двери лифта, готовились впасть в массовую истерику.

 - Проклятье, это наш этаж, - прошипел Йони. - И наша квартира...

 - Да где же полиция?! - возопил кто-то за углом.

 Этерлен решительно рванулся в сторону развороченных взрывом бронедверей

частной квартиры, на которые указывал Йони. Полиция ему была не нужна.

 Совсем.

 В прихожей у Кохана, очевидно, было что-то вроде библиотеки - Этерлена

встретили сотни, тысячи древних бумажных листов, покрывавших пол словно пепел,

разметанный ветром. За его спиной раздраженно выругался Йони. Не глядя на него,

генерал прошел в гостиную. По всей видимости, взрывная волна ударила из

соседней комнаты, раскрошив шкафы с дорогой посудой, вырвав из стены элегантный

камин и сорвав светлый паркет пола. Морщась от острого запаха перегоревшей

взрывчатки, плотно заполнившего все вокруг, Этерлен отшвырнул ногой обломки

белой деревянной двери и шагнул в помещение, служившее отставному генералу

кабинетом.

 - Во класс, - сказал он.

 Обуглившаяся голова Конрада Кохана близоруко щурилась на него из-под в

щепы разметанного стола, за которым валялся перекрученный стальной каркас

большого вращающегося кресла. Ноги покойника находились там же, где и голова, а

вот руки с частью торса бесформенной кровавой грудой примостились в углу слева

от входа.

 - Кажется, мы очень удачно опоздали, - задумчиво произнес Йони. - Еще пара

минут, и наши потроха попали бы в полицейские сводки.

 Этерлен дернул шеей, словно бы выходя из секундного транса, и устремился к

покосившейся стене кабинета, из которой наполовину вывалился дорогой старинный

сейф. В его руках появились какие-то странные инструменты.

 - Стоять! - нервно гаркнули за его спиной. Этерлен развернулся не хуже

фокусника: вместо загадочных вороненых причиндалов он теперь держал два

"моргенштерна", и их равнодушные стволы смотрели прямиком в лицо коренастому

полицейскому офицеру, который статуей замер в дверном проеме.

 Молчаливое противостояние длилось недолго - из гостиной появились сразу

несколько полицейских, не понимавших, отчего их начальник застыл, как

приклеенный. Перед кабинетом случилась короткая возня. Увидев за спинами копов

любопытные физиономии местных обывателей, Этерлен медленно разжал губы.

 - Ребята, - сказал он, - я стреляю профессионально. Отойдите все назад и

уберите из квартиры этих охламонов. Мне нужно остаться вдвоем с вашим

капитаном. Вдвоем, понятно?

 С этими словами он почти незаметно дернул правой кистью, и бластер

перекочевал в руки Йони Йохансона, который благоразумно держался подальше от

линии огня, а именно - в дальнем углу комнаты. Детектив тотчас же выдвинулся из

укрытия и направил оружие на толпившихся на заднем плане полицейских.

 - Исполняйте же, болваны, -- произнес капитан удивительно чистым и ровным

голосом. - Или вы хотите, чтобы он меня пристрелил?

 Выталкивая из квартиры зевак, нижние чины исчезли. Этерлен дождался, когда

утихнет шум и тревожный гомон, и запустил руку в карман куртки.

 - А-кгм, - сказал офицер, заметно бледнея, - что я могу для вас сделать,

генерал?

 - Через пару минут - упаковать нас обоих в наручники и отвезти отсюда,

причем так, чтобы это видело как можно больше людей. Заодно скажете своим,

чтобы отогнали от подъезда темный "Кронпринц", который там загорает. А пока -

подождите минуту.

 Этерлен спрятал оружие и документы, как ни в чем не бывало повернулся к

стене и занялся сейфом. Тот продержался не более тридцати секунд. Распахнув

дверь, генерал бесцеремонно сгреб в поясную сумку все информдиски, которые

попались ему на глаза, запихнул за пояс тонкую папку с какими-то бумагами и

принялся застегивать куртку.

 - Боюсь, моему начальству это не понравится, - подал голос полицейский.

 - Будем считать, что вы имели счастье оказать услугу Конторе и лично мне.

Все, вы можете звать своих людей.

 Имперский линкор "Оффенрор-44"

 - Я их не вижу, повторяю, я их не вижу, но они наверняка там, за облаком.

Судя по тяготению, там болтается свободный планетоид: они либо за ним, либо в

облаке.

 Лейтенант-полковник Галлай поглядел на своего напарника, вахтенного пилота

майора Зейдлица, - тот облизал губы и решительно тряхнул густой шевелюрой,

пронизанной нитями ранней седины. Они хорошо понимали друг друга.

 - Поднимай командира, - сказал Галлай, переключая необъятный пульт

управления в боевой режим.

 В потолке погасли мягкие плафоны молочного цвета, на смену им вспыхнуло

тревожное малиновое с зеленым сияние козырьков и стоек. Громадные

стереоскопические экраны кругового обзора сразу стали контрастнее. Галлай

выждал с минуту и врубил сирену боевой тревоги.

 - Боевой разворот, - приказал Галлай. - У нас мало времени.

 Зейдлиц кивнул и привычно потянулся к откинутому штурвалу. Звездный узор

на экранах медленно поплыл в сторону: тяжкая махина линкора, не сбрасывая

скорости, начала поворачивать, чтобы оказаться носом к противнику. Они еще не

видели его. Расстояние в полмиллиарда было не слишком велико, но "глазам и

ушам" корабля мешали гравитационные возмущения и плотное водородное облако,

рядом с которым висел только что выжженный кем-то ортианский транспортник.

Галлай догадывался, чья это была работа - здесь, на приличном удалении от

имперских границ, то и дело шастали разведывательные звенья негуманоидов

леггах.

 - Теперь я вижу три "пульса", - напряженно произнес в интеркоме голос

вахтенного офицера радарных систем. - Четыре!

 Галлай нахмурился и бросил короткий недовольный взгляд на хронометр,

словно бездушный механизм мог ускорить появление командира. Леггахи не ходили

четверками. Пульсация четырех генераторов означала, что где-то поблизости

болтаются еще двое, пока не замеченные операторами "Оффенрора". Такой расклад

не мог понравиться опытному асу. Три крейсера - не беда, огромный имперский

охотник перемелет их без особых проблем, но вот шесть - это уже намного хуже. А

если их там девять?

 - Где командир?.. - раздраженно начал Галлай, но в ту же секунду смолк,

вокруг его узких голубых глаз побежали тонкие лапки морщинок, сразу сделавшие

его намного старше: из-за темного пятна далекого еще облака медленно, уступом

выплывали тройки белых мух - одна, другая, третья, четвертая.

 - Двенадцать, - обреченно сказал Зейдлиц; в красноватых сумерках пульта

его побелевшее лицо выглядело землисто-серым. - Это конец.