лопатой...

 Кар медленно выполз из двора, развернулся и нырнул в тесный полумрак серых

стритов. Через некоторое время Этерлен вдруг понял, где они находятся: Йони

углублялся в старый деловой центр города, уже много дет назад растерявший свои

представительские функции - респектабельные офисы давным-давно покинули эту

часть сити, и теперь здесь гнездились конторы всяких сомнительных жуков,

"странные" бордели и игорные дома.

 - Сто лет здесь не был, - пробурчал Этерлен, разглядывая облупившиеся

фасады некогда величественных небоскребов.

 - Сто лет назад, - хмыкнул Йохансон, - здесь была сосредоточена вся мощь

нашего гребаного Портленда. Теперь, как видишь, времена изменились. Хотя на

самом деле не меняется ничего.

 - Ты стал философом, - удивленно поднял глаза генерал, - и с каких это

пор?

 - Жизнь, - дернул плечом Йони.

 Он причалил к помпезному, украшенному позеленевшими орлами подъезду

огромной серой башни и вырубил движок.

 - Пойдем...

 Этерлен машинально ощупал висевший под курткой "морг" и выбрался из

теплого салона автомобиля. К его изумлению, тучи над сити вдруг расползлись в

стороны, явив миру яркое, еще по-летнему теплое солнце, и теперь мрачный

колодец улицы ожил, заиграв пастельными красками тротуарного покрытия и

светлосерой штукатуркой стен. Перед входом Этерлен на секунду задержался,

поглядел на небо; потом, резко одернув воротник, скользнул в автоматические

двери из дымчатого поляроидного стекла.

 Лифт остановился на пятом этаже здания. Йони молча вышел в коридор и

уверенно зашагал по вытертому ковру, не давая себе труда оглянуться на друга.

Генерал шагал рядом. В коридоре было пусто: за высокими дверями с золочеными

табличками стояла тишина, казалось, они попали в обеденный перерыв. Этерлен

знал, что это не так, - просто в те времена, когда строился небоскреб, мода

диктовала абсолютную звукоизоляцию кабинетов и офисов; позже от этого правила

стали немного отступать.

 Йохансон свернул в боковой коридор, и перед глазами удивленного Этерлена

возникли бронированные двери-автомат одной из последних моделей. Йони

остановился. Под потолком едва слышно пискнуло, и двери беззвучно разъехались в

стороны, пропуская гостей в обширный зал, где за несколькими столами сидели,

погруженные в работу, молоденькие девушки-секретарши. Йони так же молча

прошествовал дальше и наконец распахнул массивную темную дверь, лишенную

каких-либо табличек или надписей.

 - Рокко, - сказал он, - я по делу.

 - А ты всегда по делу, - не без ехидцы отозвался тщедушный молодой мужчина

в простецком костюме, сидевший на краешке огромного стола. - Я вижу, ты с

коллегой... Проходите, джентльмены. Пиво будете?

 Мастер Рокко восседал на собственном рабочем столе, плотно заваленном

какими-то папками и листами бумаги с непонятными графиками и таблицами. Прямо

поверх этого обычного делового беспорядка был расстелен лист местного

аналитического ежедневника, а на нем бесстыдно красовались бокал с пивом,

ароматные горячие креветки и уже надкусанные ломтики ветчины.

 - Пол Этерлен, - бесцветно представил своего друга Йони, - мастер Рокко...

 - Весьма рад, - отреагировал последний, не думая, однако же, слезать со

стола. - Так что ж - пиво?..

 Йони молча подошел к огромному стенному шкафу, распахнул одну из его

створок, за которой оказался приличный холодильник, и вытащил несколько бутылок

с янтарным напитком.

 - Что это ты с утра? - поинтересовался он. В ответ Рокко деловито отодрал

кусок страницы ежедневника и протянул ее Йохансону.

 -А?

 - Ага, - понимающе кивнул тот, проглядев край таблицы вечерних котировок.

- "Лимонов" сто?..

 - Около. Садитесь в кресла, - Рокко развернул задницу, - и подъезжайте ко

мне. Чавкайте, джентльмены: сегодня у меня радость.

 Этерлен выбрал себе пару креветок и подкатил высокое кожаное кресло к

самому столу. Йони сделал то же самое. Глотнув, он понюхал свою закуску и

вздохнул.

 - Времени у нас мало, - пожаловался он. - Скажи, Рокко, тебе лечил мозги

некий доктор Э. Гудвин?

 - Такой же психопат, как и я, - весело хихикнул Рокко, - да еще и нарк. Но

дело свое знает. А что?

 - Ты копал его концы?

 Рокко перестал жевать, сполз со стола и подошел к шкафу.

 - Времени, говоришь, мало? - пробурчал он, с головой погружаясь в его

нутро. - Копал, копал... Я, ты знаешь, на всех копаю. Что там с ним, с твоим

Гудви-ном? Ты только учти - я тварь боязливая, сам знаешь: меня - ни-ни... а то

кондрат, он ведь близок.

 - Гудвина уже нет, - сказал Йони, подливая себе пива.

 - О, - Рокко выбрался из шкафа и обернулся. - Сам?.. Или помогли?

 -Вот я и хочу это знать.

 Рокко стал серьезен.

 - Он мог и сам. А что говорит полиция?

 - Полиция говорит то же самое.

 Этерлен бросил на друга короткий недоумевающий взгляд, но промолчал.

Выходит, Йони слазил в полицейскую сеть и просмотрел там официальные сводки -

ему же почему-то об этом не сказал.

 - Он шиз, - задумчиво изрек Рокко после короткого размышления. - И нарк,

каких мало. Но голова у него варила крепко. В общем, почитаешь: я уже сам не

помню, что я там на него насобирал.

 - Информашка подписанная?

 - Идиот?! - искренне изумился Рокко. - Ты сколько лет меня знаешь?

 - Я для проверки, - осклабился Йони, - на всякий случай, во избежание

грядущих недоразумений.

 Он сгреб со стола несколько креветок, хлопнул Рокко по подставленной

ладони и, мигнув Этерлену, размашисто покинул кабинет.

 - Что это за тип? - поинтересовался генерал, вновь заходя в лифт.

 - Так, - пожал плечами Йони, - уксусок один. Ходячее кладбище секретов...

Тебе оно надо?

 Этерлен не обиделся: он прекрасно понимал, что в чужую епархию ему лезть

не следует. Тем более что веселый Рокко почему-тo мгновенно раскусил его

служебную принадлежность... Такие способности вызывали у генерала определенное

уважение.

 - Если бы мне хоть чуть-чуть везло, мы не оказались бы в таком дерьме,-

Хикки поворошил палкой костер и устало дернул плечами, - по крайней мере, в

"Олдридже" было бы горючее... или еще что-нибудь. Нет, ребята, я определенно

неудачник. Мне кажется, все это началось в тот день, когда погибли жена и мать.

Дальше я просто покатился по наклонной. Стал, что называется, задумываться - и

вот вам результат. Нет, думать о жизни - занятие вредное, это я вам говорю как

специалист. Вы лучше думайте о том, что жить нам осталось не так уж и много.

 Он поднялся на ноги и выбрался на воздух. Над ним стояло темное чужое

небо. Хикки нащупал в кармане бутылку и ощутил сильнейшее желание завыть, но

луна была закрыта от него скалами. Ночь приняла его в свои объятия, вновь

заставив остро осознать ту странную пустоту, что заполняла его. Сейчас ему было

все равно - жить или умереть, в нем не было даже привычной усталости, которая

появилась после ухода со службы. Хикки глотнул виски и подумал, что вся его

сегодняшняя борьба нацелена не столько на то, чтобы выбраться отсюда, сколько

на спасение находящихся рядом с ним людей. Собственная судьба уже не играла

особой роли.

 Хикки вытащил из кармана спрятанный от самого себя окурок, щелкнул

зажигалкой и присел на плоский камень возле входа в пещеру. За его спиной слабо

потрескивал костер, что-то негромко говорила Деметриосу Ирэн, в глубине пещеры

похрапывал Джерри Ругая. Женщины из экипажа Марика давно уже спали. Хикки