и дорогой кожей.

 Детеринг уселся напротив меня и раскрыл лежащую рядом с ним плоскую

коробку.

 - Ешь, - он нажал кнопку в борту, и между нашими диванами поднялся из

пола полированный деревянный столик. - Хочешь виски?

 - С утра-то? - удивился я.

 - А ты еще не потерял чувство времени? - хохотнул он.

 - Пожалуй, - согласно кивнул я.

 Детеринг удовлетворенно хмыкнул и коснулся пальцем едва заметной

клавиши на подлокотнике. В борту, слева от меня, раскрылась прямоугольная

ниша, подсвеченная мягким зеленым светом. В ней я разглядел бокалы и

несколько разнокалиберных бутылок. Детеринг выхватил пару высоких стаканов

и приплюснутый округлой формы графинчик с темно-коричневой жидкостью.

Выдернул пробку, быстрым точным движением разлил по бокалам ароматный

напиток и раскупорил коробку с закусками. Из коробки полковник достал

самораспадающиеся одноразовые тарелки, вилки и ножи, поставил все это на

столик. Следом появилось копченое филе какой-то птицы, тонко нарезанный

свежий хлеб и острый овощной салат в двух запаянных чашечках.

 - Махнули, - Детеринг поднял бокал.

 Я залпом вбил в себя стограммовую порцию, привычно занюхал своим

локоном и закусил овощами. Детеринг, жуя, смотрел на меня смеющимися

глазами.

 - Горазд пить, мужик, - произнес он по-русски.

 - Вам виднее, - ответил я. - Повторим?

 - Охотно. Наливай.

 Я налил по полбокала и заткнул ледяной графин пробкой.

 - Прошу.

 - Сегодня мы можем нажраться как следует, - сообщил Детеринг, глядя

через виски на свет потолочного плафона.

 - Кстати... я все время пытался вспомнить: кто такой Курлов?

 - И не вспомнишь. Потому как ты его не знаешь. И о нем ты ничего не

знаешь. Курлов - это один из самых больших подонков Метрополии. Официально

он вроде как чиновничек службы социальной, будь она неладна, помощи. На

деле же - крупнейший политический аферист. Организатор целого ряда весьма

громких скандалов и совершенно немыслимого количества тихих, малозаметных

делишек по расхищению бюджетных средств. Связан со множеством людей, и

связан, заметим, намертво. Курлов - это тип, да... это явление природы.

Такая фигура могла появиться только в послевоенной Империи, больше нигде и

никогда. Даже, если точнее - только в наше время. Голова у него, конечно,

уникальная. Его гоп-компания наворовала сотни миллиардов.

 - Но как? - поразился я.

 - Ты наливай, не стесняйся. Как говорится, выпивайте и закусывайте,

дорогие гости. Ты спрашиваешь, как? Гм... ты знаешь, что Метрополия -

самый богатый мир Империи? Да-да... Это только так кажется, что в

Метрополии мало денег. Кажется, Саша! Их просто не выставляют напоказ, как

это любят делать в колониях. А между тем денежки колоний так или иначе

крутятся через Метрополию. Все крупнейшие банки - в Метрополии, модные

инвестиционные компании - там же. В Метрополии сосредоточена вся

финансовая олигархия. А правительственные учреждения? Кто выдает

генеральные лицензии и сертификаты? У кого приходится консультироваться

всем колониальным промышленникам? А? Все то же и все те же - министерства,

управления, имперские консультативные советы... Курлов в свое время

сообразил, какая это кормушка, какие можно тянуть из нее деньги, если с

умом построить соответствующие цепочки. Консультанты - законодатели -

исполнители - деньги потерялись. И никто ни хрена не заметил. Как же

заметишь, если законодатели послушали консультантов и приняли решение,

нужное исполнителям? Приведу тебе самый простой пример. Касается он не

деталей прикарманивания всяких фондов - хотя в этом благородном деле они

тоже весьма и весьма преуспели, - а, так сказать, законотворческой стороны

деятельности Курлова со товарищи. Три года назад парламент принял решение

о регулировании деятельности генеральных банков. Любят у нас

регулировать... ну, чем отличается генеральный банк от просто банка ты сам

знаешь - уровнем возможностей, особенно сейчас. Так вот. Генеральную

банковскую лицензию выдает Метрополия. Отныне получить ее мог лишь

человек, не менее трех лет проторчавший на любой - подчеркиваю, любой! -

должности в федеральной банковской системе. На любой планете, но только в

государственной лавочке. Решение это было до того идиотское, что сперва

никто и рта не раскрыл. Все впали в ступор. Когда возмутились, было

поздно. Что, спросишь ты, дало Курлову это дело? Ну, во-первых, открыло

дорогу многим его друзьям. Когда у тебя есть уникальная возможность,

деньги на ее осуществление найдутся сами собой - это закон жизни.

Во-вторых, если ты страстно желаешь открыть где-нибудь у черта на рогах

именно генеральный банк, так мы тебе поможем! Нарисуем тебя задним числом

в любом из "своих" заведений в самой Метрополии... или где еще. Как? А это

уж, мил человек, как договоримся.

 Я потер лоб.

 - Н-да-а... ну и типы. Я и не представлял себе...

 - Ха! - Детеринг снова плеснул по бокалам виски. - Ты не представлял,

хе... Ты не представляешь себе, что такое власть! Что такое создатели

законов и что такое исполнители законов. Те мерзавцы, с которыми мы тут

воевали, - это инфузории, да... Господин Курлов сумел создать

организованную силу, которая творит почти немыслимые вещи, - и при этом

остается абсолютно неуязвимой. Как можно зацепить тех, кто действует в

рамках или почти что в рамках ими самими придуманных законов? Как?

 Я проглотил содержимое бокала, задумчиво пожевал ломтик хлеба и

спросил: - Но он вроде как попал в беду?

 - Я очень хотел бы в это поверить, - Детеринг провел рукой по лицу. -

К завтрашнему утру мы будем иметь более-менее точную информацию. И о твоем

друге Олафе... сейчас не меньше тысячи человек во всех концах Империи роют

носом землю в его поисках. Если здесь замешан Курлов - значит, дело

достаточно тухлое... я поднял всех, кого только смог. Ты что не наливаешь?

 - Так ведь налижемся, шеф?

 - И хрен с ним. Непосредственным исполнителям мы отомстили... лей, не

жалей, что ты наливаешь по две капли? Теперь надо выяснить дело до конца,

да...

 Графин опустел. Детеринг снова вторгся в бар и с довольным кхеканьем

извлек пузатую матового стекла бутылку с золотой этикеткой.

 - О! "Имперский Орел"! То, что надо.

 Полковник свернул "Орлу" голову и твердой рукой наполнил бокалы.

 - Знаешь, двадцать лет назад я полтора года проторчал на флоте. Как

мы пили! Сейчас так уже не пьют. Я болтался в составе

планетарно-десантного крыла, операций тогда хватало - как раз был самый

бум пиратства. Так вот, через полчаса после прибытия на базу ни в экипаже,

ни в десанте не бывало ни одного трезвого человека! Ни одного! Ох, и

юмористы ж там служили... Я был первым пилотом подхвата на

линкоре-носителе, то есть вторым пилотом в боевом расписании борта. А

первым у меня был флаг-майор Купенко, пьяница редкостный. Ни разу я не

видел его трезвым на высадке. Человек мог укатать литр водки и после этого

просунуть линкор через игольное ушко. Представь себе картинку: ущелье

длиной в сто пятьдесят километров. Ширина - местами восемь-десять, местами

чуть больше. Кругом горы. В горах - башни, которые простреливают

окрестности почти на 180°, но в ущелье развернуться не могут - скаты

мешают. Людей и технику надо выбросить на узком пятачке в самом конце этой

кишки. Пьяный в дымину Купенко подкрадывается над равниной, где его не

видно, загоняет наш "Рокуэлл" в эти каменюки и ухитряется там пролезть,

пройти все это ущелье! После сброса вертикально набирает высоту и уходит.