— Да, холодно обронил он. — Я знаю.

И он вышел из комнаты, оставив Доминик в одиночестве и, как всегда, в полном недоумении.

День протянулся невыносимо медленно. Доминик бесцельно бродила по дому, гуляла в саду или загорала возле бассейна. День уже клонился к вечеру и Доминик сидела во внутреннем дворике, когда зазвонил телефон. Она увидела, как Сальвадор в своей обычной неторопливой манере подходит, чтобы взять трубку. Какое ей дело до телефона? Ей все равно никто не позвонит.

Когда Сальвадор с непривычно взволнованным лицом приблизился к ней, Доминик озадаченно спросила:

— В чем дело, Сальвадор?

— Звонят из лаборатории, senhora. Спрашивают вас.

Доминик нахмурилась.

— Меня? — По ее спине пробежал неприятный холодок. — Кто это? Винсент?

— Нет, senhora. Пожалуйста, подойдите к телефону.

Доминик покачала головой.

— Кто бы это не был, Сальвадор, поговори с ним сам. Потом передашь. Я не хочу ни с кем разговаривать.

— Это сеньор Ривас, senhora, — настойчиво произнес Сальвадор.

Доминик сразу успокоилась. Фредерик Ривас был ей по душе. Во всяком случае, говоря с ним, она не нервничала. Пройдя вслед за Сальвадором в гостиную, она взяла трубку. Сальвадор уходить не стал, задержавшись у дверей, а Доминик не хотелось просить, чтобы он ушел.

— Алло, — произнесла она в трубку. — Доминик Мэл… Доминик Сантос слушает.

— Здравствуй, Доминик! — ей показалось, что Фредерик вздохнул с облегчением. — Слава Богу, что ты на месте. Дитя мое, у меня ужасные новости. В лаборатории произошел несчастный случай.

Кровь отлила от головы Доминик, а к горлу подкатил комок. Она ухватилась за край стола, чтобы не упасть.

— Несчастный случай? Господи, сеньор Ривас, что случилось? Мой муж пострадал? Он… не…

— Нет, нет, он жив! Но он пострадал, да.

Рука Доминик взметнулась к горлу. Она пошатнулась и, наверное, упала бы, если бы ее не подхватил подскочивший Сальвадор.

— Говорите, прошу вас, — промолвила она, проглатывая комок. — Что с Винсентом? Где он? Я хочу его видеть.

Внезапно утренняя размолвка показалась Доминик настолько ничтожной, что она даже не смогла вспомнить, из-за чего они поссорились. Ей был нужен только Винсент и она страшно мучилась из-за того, что не знала, насколько серьезно он ранен.

— Пока его видеть нельзя, — мягко сказал Ривас. — Вертолет должен доставить его в Рио-де-Жанейро. В больнице Бела-Виста пока нет оборудования, необходимого в подобных случаях.

— Что же случилось? — в отчаянии выкрикнула Доминик. — Не томите меня, сеньор Ривас, умоляю вас!

— Он обгорел! — сказал Ривас. — В лаборатории произошел взрыв…

— Взрыв! — воскликнула Доминик. — Господи, от чего?

— Это еще предстоит расследовать, — мрачно произнес Фредерик Ривас. — Пока же для нас главное — Винсент. Он был в сознании, когда его переносили в вертолет, и по его настоянию я не позвонил тебе сразу же. Он не хотел, чтобы ты очертя голову кинулась к нему.

Словно холодная рука стиснула сердце Доминик. Даже будучи раненым, Винсент не хотел, чтобы она пришла. Он в ней не нуждался! Ей стало мучительно больно.

— Да, — еле слышно вымолвила она. — Так… что мне делать? — Ее голос предательски задрожал.

Фредерику, казалось, тоже стало не по себе.

— На твоем месте, — неуверенно заговорил он, — я бы дождался вечера, а потом позвонил в больницу. Они все расскажут.

У Доминик закружилась голова.

— Но я хочу его видеть! — воскликнула она. — Я должна его увидеть!

— Мне кажется, он сейчас этого не хочет, — сказал Ривас. — Ожоги, которые он получил… У него обгорело лицо. Я должен тебе сказать, Доминик… Я должен предупредить тебя: он обгорел очень сильно!

Доминик нетерпеливо встряхнула головой.

— Неужели… неужели вы считаете, что это для меня важно? Неужели вы думаете, что для меня важно, как он выглядит? Господи, сеньор Ривас, ведь я люблю его! Я… Я полюбила бы его, даже если бы он выглядел, как… чудовище!

— Ты уверена, Доминик? Винсент был очень красивый мужчина…

Доминик заметила, что он сказал «был». Кровь бросилась ей в голову.

— Конечно, уверена, — твердо сказала она. — Сеньор Ривас, скажите мне, как называется эта больница. Я сама решу, что мне делать.

— Больница Святого Августина, — медленно ответил Ривас. — Не спеши, Доминик. Подумай немного.

— О чем мне думать? — взвилась Доминик.

— Винсент пока не хочет, чтобы ты приходила. Дай ему хотя бы возможность привыкнуть к своему новому облику.

Доминик стиснула зубы.

— Вы требуете от меня невозможного, senhor.

— Правда? — Ривас, казалось, смутился. — Дитя мое, я знаю, что в последнее время у вас с Винсентом были нелады.

— Откуда вы знаете?

— Вчера вечером Винсент приезжал к нам. Мы поужинали вместе. Он показался мне очень расстроенным и озабоченным. Он просидел у нас очень долго — прежде он никогда так не задерживался. Счастливые молодожены так себя не ведут. Мы не слепые, Доминик.

Доминик вздохнула. Вот, значит, где он был вчера! Все ее идиотские подозрения были беспочвенны! И почему она всегда думает о нем самое худшее?

Доминик решительно выбросила эти мысли из головы. Сейчас важно было уже не это.

— Я все-таки поеду, — сказала она. — Я обещаю хорошенько обдумать ваши слова. Но большего обещать сейчас не могу.

— Ну, что ж, и на том спасибо, — одобрительно произнес Ривас. — До свидания, Доминик. Желаю удачи.

Повесив трубку, Доминик кинулась к Сальвадору.

— Как мне найти телефон больницы Святого Августина в Рио?

Сальвадор изучающе посмотрел на нее.

— Senhora, вы слышали, что сказал сеньор Ривас?

— Конечно. А тебе он сказал, как это случилось?

— Кратко, да. И он подчеркнул, что сеньор Сантос настойчиво требовал, чтобы вы не приезжали без его разрешения.

Доминик попятилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Сеньор Ривас должен был сказать вам.

— Да, он сказал. Но… разве с ним можно согласиться? Я хочу сказать… Ведь я обязана увидеть его!

— Почему? Сейчас вы все равно не сможете ему помочь.

— Сальвадор, ты просто невыносим! — воскликнула она. — Хорошо, как мне добраться до Рио без твоей помощи? Я хочу хотя бы узнать, что с ним. Это, надеюсь, не запрещено?

— Вряд ли они уже на месте, senhora. Дайте им немного времени. Пусть его осмотрят врачи. Позвоните попозже, после ужина.

Подумав, Доминик поняла, что должна согласиться.

— Но почему… Почему он не хочет меня видеть?

Сальвадор вздохнул.

— Мне довелось участвовать в гражданской войне, senhora, и я видел, что случилось с солдатом, который неосторожно обращался с взрывчаткой. Его лицо обгорело до неузнаваемости. Прошло много месяцев, прежде чем оно стало хоть отдаленно напоминать человеческое. Этот человек больше никогда не общался ни с одним из тех, кто знал его до несчастного случая. Вы можете это понять?

Доминик содрогнулась.

— Не думаешь же ты, что… раны Винсента настолько серьезны? О, Господи! — она бессильно опустилась на стул.

Сальвадор поцокал языком.

— Нет, senhora. Я не хотел вас так напугать. Я просто хотел, чтобы вы поняли: обезображенный в результате несчастного случая человек может крайне болезненно относиться к своей изменившейся внешности.

Доминик покачала головой.

— Да, пожалуй, ты прав. Извини, что я вспылила. Просто я совсем голову потеряла. Кстати, который час? Сколько мне еще ждать, прежде чем я смогу позвонить в больницу?

— Сейчас половина шестого, senhora. Я попрошу Мориса, чтобы он приготовил ужин к семи. А в восемь мы позвониим.

Доминик кивнула.

— Хорошо. Спасибо, Сальвадор. — Она утерла ладонью выступивший на лбу пот. — Скажи мне, Сальвадор, какая она была? Та женщина, на которой был женат Винсент?

Сальвадор нахмурился.

— Женщина как женщина, — неохотно ответил он. — Извините, senhora, это меня не касается.

— Сальвадор!

— Она была красивая, властная и богатая. И гораздо старше, чем сеньор Сантос.