Вместе с тем он излагает в романе в утопической форме и свои социальные взгляды, выдвигая в качестве образца общественного устройства республиканский идеал, защищая принципы равенства людей, выступая горячим поборником мира. Роман Сирано изобилует лирическими отступлениями и отличается своеобразной, романтически приподнятой манерой изложения, призванной увлечь читателя волнующими перспективами будущего.
Демократический и плебейско-бунтарский характер содержания первого научно-фантастического романа Сирано не вызывает сомнения. Преодолев противоречия и иллюзии, присущие большинству вольнодумцев этого времени, Сирано воплотил в своем произведении страстный порыв к лучшему будущему, стремление вырваться из пут косного Средневековья, мечту о раскрепощении творческой энергии человечества.
Поражение демократических сил во Франции конца 40-х годов наложило отпечаток на творчество Сирано. Пессимистическое настроение, охватившее писателя, отразилось в трагедии «Смерть Агриппины» (написанной, видимо, в 1650 г., а опубликованной в 1654 г.). В основе сюжета этой трагедии — события римской истории времени императора Тиберия (I в. н. э.). Центральным персонажем трагедии является Сеян (фигура, привлекшая в свое время также внимание английского драматурга Бена Джонсона) — сын пастуха, возмущенный несправедливостью окружающего его мира и своим зависимым положением. Политический протест соединяется у него с воинствующим атеизмом. Сеян, этот солдат-философ, как его называет один из царедворцев, — материалист, убежденный в отсутствии потусторонней жизни и насмехающийся над религиозными предрассудками. В своем безбожии он черпает стоическое мужество, которое проявляет перед казнью. Именно атеистические и материалистические заявления Сеяна и вызвали негодование церковных и аристократических кругов, потребовавших запрещения трагедии.
В «Смерти Агриппины» нашли художественное отражение объективные противоречия общественной жизни Франции времени Фронды. В своей борьбе против императора Сеян оторван от народа. Он вынужден действовать совместно с людьми, которые внутренне ему глубоко чужды и враждебны, — с аристократками Агриппиной и Ливиллой. Эти женщины вступают в борьбу с тираном по мотивам личного порядка и в конце концов предают Сеяна. Одиночество Сеяна, лишь угрожающего прибегнуть к помощи народа, обрекает его борьбу на неизбежную неудачу.
Но отпечаток бесперспективности, который лежит на трагедии Сирано, нашел свое отражение и в художественной структуре пьесы. Пессимистические настроения мешали Сирано развернуть драматический конфликт. Писатель пытался выразить свои бунтарские чувства в монологах главного героя-одиночки, в его размышлениях и декларациях, придавая тем самым этому бунтарству несколько отвлеченный характер. Вместе с тем пьеса Сирано, дышащая внутренней энергией и темпераментом, написанная мужественным и одновременно патетическим слогом, говорила о неистребимой ненависти ее автора к реакционным общественным силам.
Разочарование, охватившее писателя в начале 50-х годов, с еще большей очевидностью сказалось в «Комической истории государств и империй Солнца». Здесь намечаются, правда, черты реалистической повести, изображающей страдания и лишения, которые выпали на долю передовых людей Франции в годы засилья реакции. Сирано рассказывает в первой части своего романа о происках католических священников и представителей власти, об их стремлении задушить всякое проявление свободной мысли в стране. С большой силой описывает Сирано страшные тюремные застенки и казематы, в которых томятся жертвы произвола.
Вторая часть романа переносит читателей в область мечты, поэтической фантазии, противопоставленной мрачной французской действительности. Свои положительные устремления Сирано осуществляет теперь по преимуществу в виде абстракций, отвлеченных поэтических аллегорий. Атеистические убеждения сменяются тяготением к деизму. Во второй части романа усиливаются идеалистические тенденции, проскальзывают мистические настроения. Однако и здесь встречаются эпизоды, овеянные духом протеста против социального угнетения, пронизанные большим чувством. Именно в этом романе, как отметил советский исследователь Ю. Флит, Сирано излагает теорию естественного развития материи.
В 50-е годы XVII столетия прециозность достигает своего наибольшего расцвета. Жеманство пускает все более глубокие корни и в буржуазной среде. Столичные и провинциальные буржуа, подражая нравам дворянства, заводят свои собственные прециозные кружки. Именно в середине 50-х годов и возникает сам термин «прециозность» как обозначение галантно-изощренной манеры светского обращения и литературного творчества. О популярности жеманства свидетельствует и изобилие изданий, в которых разбираются правила поведения последователей прециозности и описывается их жаргон. Таков, например, «Большой словарь жеманниц», опубликованный Сомезом в 1660 г.
Галантно-героический роман после Фронды, на заключительном этапе своего развития, превращается в зашифрованную хронику светской жизни, пересказывающую придворные интриги, устанавливающую правила галантного флирта, а иногда отличающуюся изощренным мастерством психологического анализа. Именно последнее качество присуще такому показательному образцу этой разновидности прециозного романа, каким является «Клелия» (1654—1661) Мадлен Скюдери. Под видом древних римлян писательница изображает представителей светского общества своего времени. Буало метко сказал по поводу «Клелии», что в этом произведении «нет ни одного римлянина или римлянки, которые не были бы списаны с обитателей того квартала, где живет автор романа».
Особенную активность после Фронды проявляют прециозные писатели в области «искусственной эпопеи». На протяжении немногих лет одна за другой появляются в свет поэмы «Спасенный Моисей» Сент-Амана (1653), «Святой Людовик» отца Ле Муана (1653), «Святой Павел» Годе (1654), «Аларих» Жоржа Скюдери (1654), «Девственница» Шаплена (1656), «Хлодвиг» Сен-Сорлена (1657). Поэмы изобилуют описаниями чудес, творимых небесами, нагромождением невероятных и сверхъестественных происшествий. Написаны они витиеватым слогом, со множеством надуманных, искусственных аллегорий.
Рационалист Буало в «Поэтическом искусстве» резко осудил попытки создать эпопею путем воспевания «чудес, творимых христианской религией». Единственным поэтическим источником, способным вызвать к жизни подлинно художественную эпическую поэму, Буало продолжал считать античную мифологию. Эпопея оставалась для классицистов венцом поэтического творчества. Но в своей художественной практике крупнейшие французские классицисты XVII в. не решались браться за осуществление задачи, которую сами же объявляли наиболее почетной и первоочередной. Очевидно, они ощущали, что в современных условиях к вершинам, достигнутым некогда их кумирами — Гомером и Вергилием, трудно даже приблизиться. По существу же на поприще сочинения эпопей подвизались поэты барочной ориентации. Однако из-под их пера выходили мертворожденные, псевдоисторические и псевдохудожественные «искусственные эпопеи».
Характерным образцом такого рода произведений является «Девственница» Шаплена. Над своей поэмой Шаплен работал более двадцати лет. Замысел этого произведения, призванного отобразить поворотный момент в ходе Столетней войны между Францией и Англией, возник у автора еще в 20-е годы. Не случайно, однако, что опубликовать ее первые двенадцать песен он решился именно в 50-е годы. В течение длительного времени католическая церковь использовала имя народной героини Жанны д’Арк в целях религиозно-монархической пропаганды. Выдавая Жанну д’Арк за орудие воли всевышнего, церковь стремилась обосновать легенду о союзе между феодальной монархией и народом. Шаплен тщательно придерживался насаждаемого церковью тенденциозного истолкования предания о подвигах простой крестьянской девушки-патриотки.
Печать отвлеченной нравоучительности лежит на всей поэме Шаплена. В образах и событиях «Девственницы» заключен, по мысли автора, двойной смысл — прямой и аллегорический. Так, например, Карл VII — олицетворение человеческой воли, мечущейся между добром и злом. Претенциозна и поэтическая форма «Девственницы». Поэма Шаплена написана тяжелым и выспренным слогом, лишенным проблесков поэтической непосредственности.
