А в это время альфа жадно вдыхал манящий запах омеги, который остался на его руке. Ведь, по сути, ему ничего не стоило схватить того поперек талии и крепко прижать к себе. Но раз он согласился на эту игру, следует придерживаться правил.
* * * * *
Вздрогнув всем телом, Юнхо проснулся и резко сел на кровати. Глаза едва различали предметы в полной темноте, в ушах стоял шум, а сердце колотилось как бешенное. Проведя рукой по лицу и немного отдышавшись, мужчина устало повалился на кровать. Но уже через пару минут он понял, что не заснет, и пошел на кухню выпить воды. Подобные пробуждения не были для него редкостью в Нью-Йорке, однако в Корее это было впервые. Ему снились приятные сны, но просыпался он от детского плача. Ему чудилось, будто это плачет его ребенок и он должен сейчас же оказаться рядом с малышом. И нередко в этих снах также присутствовал и Джеджун. В обрывках воспоминаний из сна он был то беремен, то держал на руках младенца, а то они вдвоем гуляли по их парку с коляской. От подобных картин у Юнхо болезненно сжималось сердце; шипел лед в груди, поливаемый кипятком.
С помощью подобных снов он осознал, что уже готов и хочет быть отцом. Пока он был с Дже, то они вдвоем даже как-то не задумывались на эту тему, мол, омега закончит университет, а там посмотрим. Но все сложилось не так, как они хотели. Вступив в брак с Ючоном, Юнхо действительно пытался построить какие-то отношения, но ничего сильнее дружбы не вышло. Конечно, отец не раз ему и не всегда в мягкой форме напоминал о наследниках, но как только альфа понял, что этот брак все равно распадется, то даже думать забыл об этом. И Ючон был прав: стоило им официально развестись, как он тут же упаковал вещи и первым рейсом улетел в Нью-Йорк. Они уже разговаривали со свекром на тему столичного офиса, и Юнхо решил поработать там. Он мечтал с головой погрузиться в работу и забыть обо всем. У него это получилось, но только немного времени спустя, когда он смог прийти в себя, и, наконец, унять свои порывы, бросить все и вернутся в Сеул к Джеджуну. Мужчина тогда отговаривал себя тем, что там его никто не ждет и дверь ему вообще откроет незнакомый альфа. Это была единственная причина, по которой он остался в Америке. А там пошло-поехало: проекты, отчеты, бизнес встречи, конференции и далее по списку. И только по ночам он просыпался от детского плача, после чего еще долго корил себя за то, что сам лишил себя возможной радости отцовства. Ведь он знал, еще тогда видел, что его Дже будет прекрасной матерью и у них могла бы быть дружная, веселая семья. Но он, ревнивый дурак, как всегда сам все испортил.
И вот сейчас он снова вернулся к своим мечтам. Нужно время, его омеге нужно время, но ведь рано или поздно им двоим удастся начать заново свои отношения. И он снова будет просыпаться по утрам, чувствуя родное тепло под рукой, всматриваться в любимое лицо, и получать эту ласковую улыбку вместе с нежным утренним поцелуем. А потом они будут вместе будить свое чадо, ведь сонливостью ребенок скорее всего пойдет в Юнхо, которого с утра и танковым выстрелом не добудишься. Затем они будут шустро собираться, бежать в садик/школу, будут стоять с Дже в пробке, и все это время омега будет досыпать на водительском сидении, а Юнхо будет ласково наблюдать за ним. Иногда альфа мечтал о том, как бы они могли вместе весело проводить выходные и выезжать куда-то, как могли бы вместе путешествовать и открывать для себя этот мир.
А потом он с грустью осматривал свою дорого обставленную квартиру и понимал, насколько же он одинок в этой ночной тишине. Одинок и бесконечно влюблен… Ему хотелось обнять своего омегу, мягко поцеловать в висок, а потом осторожно подхватить его на руки и отнести в спальню. Он знал, что вдыхая аромат Джеджуна, он тут же заснет и не будет с утра хлестать кофе, чтобы не вырубиться на работе. А такое уже бывало, и ему еле удалось уговорить сотрудников не поднимать кипишь и не звонить президенту. Иначе ему и правда поплохеет от их «заботы».
И в таком ритме он жил все это время: работал, спал, страдал и изредка пытался топить свою боль в алкоголе и клубах. Помогало только тем, что с утра еще ломило все тело и трещала голова. Поэтому вскоре и клуб был заменен изматывающими тренировками со старым преподавателем, который тоже переехал в Штаты.
Но теперь его жизнь должна измениться… в лучшую сторону…
Глава 11
Второй день. Пятница. Единственное утешение…
Очнувшись с утра на краю кровати, Дже не рассчитал траектории и шумно свалился на пол.
- Мама, что случилось? – проснулся от грохота Чанмин, потирая маленькими кулачками сонные глазенки.
- Все хорошо, Мин. Просто мама ночью каталась по кровати и вот свалилась-таки, – как можно правдоподобней улыбнулся Дже, пытаясь понять, где именно проявится синяк.
- С тобой все хорошо?
- Конечно. А когда это с мамой было что-то плохо?
- Хм… - задумался мальчик. – О, когда я болел, мама очень переживала за меня!
- Ну-у, а как же еще?
Еще раз убедив сына в том, что ничего страшного не случилось, Дже отправился в ванную, стараясь не хромать. Его худшие предположения не сбылись, просто небольшой ушиб: поболит немного и пройдет. Хотя его внешний вид оставлял желать лучшего. Ведь, как всегда в такой период, он полночи метался по кровати, сминая простыни и сильно кусая подушки, сдерживая стоны. Сны с Юнхо в роли главного искусителя становились все развратнее, и Дже уже порывался, чтобы самому отыметь себя пальцами, лишь бы полегчало. Хорошо, что в последний миг проснулась гордость и хорошенько надавала ему по башке сковородкой. А так было ощущение, будто он не спал ночью, а бегал марафон вокруг всего Сеула.
Прохладный душ немного привел его в порядок. Мозги вернулись в рабочее состояние, как только он вспомнил о своем состоянии и тут же начал подготовку к маскировке. Теперь оставалось только молиться, чтобы они с Юнхо вновь не встретились до начала рабочего дня, а то он уже начал сомневаться в силе своей выдержки.
Быстренько приготовив легкий завтрак, омега пошел будить свое прожорливое счастье, которое, лишь учуяв запах еды, тут же направилось в сторону кухни. Наблюдая за этой картиной, Дже вечно умилялся и радовался, что нашел способ качественного пробуждения ребенка. Ведь если бы не здоровый аппетит его малыша, пришлось бы Джеджуну поливать дитё холодной водичкой – только так ему удавалось быстро разбудить Юнхо, не прибегая к особо жестоким способам.
За окном собирались тучи, поэтому Дже выдал Чанмину его маленький зонтик, на случай если они не успеют добежать до садика и начнется ливень. К счастью, дождь застал Джеджуна уже при выходе из метро, но он все равно успел намокнуть, пока бежал к зданию работы. Залетев в кабину лифта, парень протиснулся к задней стенке, и устало откинул голову на холодную поверхность. Хотелось медленно сползти вниз и посидеть немного отдышаться, но все же чхать на приличия как-то стыдно.
Через пару этажей народ как-то выплыл и Дже уже думал порадоваться одиночеству, как почувствовал на себе прожигающий взгляд. Он не сомневался по поводу обладателя этого взгляда, но все же повернул голову в сторону. И увидел в глазах альфы то, что заставило его сердце биться чаще. Он представлял, как сейчас выглядит: мокрый и взмыленный после бега под дождем, с прилипшими к лицу волосами и спадающей на глаза челкой, с приоткрытыми губами в попытке отдышаться и каплями дождя, которые медленно скатывались с волос… текли по виску, щеке, капали с подбородка на слегка приоткрытую шею, исчезая за воротником рубашки…
