Пока народ не очухался, произвели экспроприацию. Если не везёт в одном, повезёт в другом.

Что мы имеем? Любимое развлечение попаданцев — подсчёт ништяков.

Автобус ехал за деревенскими детишками, отвезти их в театр. Бак почти полон и пустой салон. Сам аппарат фирмы МАН. Муха не сидела. Даже душ есть, не говоря уже про туалет. Вместимость шестьдесят человек, нам хватает с запасом. Откидные кресла с подлокотниками. Это уже сам по себе подарок. Видеосистема. Дяденьки и тётеньки постарались, чтобы детки не страдали от голода и жажды. Холодильник набит гамбургерами и чисбургерами. СВЧ-печка. Литров сто минералки и соков. И самое главное — отдельная печка на обогрев. Почти шестьсот литров в автобусе. Полторы тонны в фуре и тонна в «КамАЗе». Это больше трёх тонн. Теперь бензин. На круг немного меньше семисот литров. Итого: почти три с половиной тонны горючки. Уже есть хорошая новость на этой неделе. Ближайшее время мы точно не замёрзнем.

По продуктам. Вечер пятницы. Люди по домикам в деревню собирались на все выходные. На первый взгляд гарантированно пока не замёрзнем, от голода не умрём.

С одеждой как-то тоже утряслось. Хуже с обувью. Привык народ жить зимой перебежками.

Провозились больше часа. Все собрались в автобусе. Общее количество — сорок три человека. Из них трое детей, слава богу, школьного возраста. Двадцать одна женщина и девятнадцать мужиков. Конечно, мужик пошёл не тот. Кроме нашей четвёрки, более-менее это два шофёра с фуры и камазист, остальные народ не очень.

— Итак, продолжим. Сразу скажу, максимальное время, мы сможем продержаться только вместе! Не буду обнадёживать, ситуация очень, ну очень плохая. Экономя топливо и еду, продержимся месяца два. Что будем делать? Большинство ничего. Сидите в автобусе. Читайте книги, смотрите кино, болтайте. Мой совет — несмотря на скудное питание, старайтесь поддерживать физическую форму, мало оно как обернётся. Да, кстати, про фуру: ребята, а вы чего везёте?

Тот, который старше. Его Игорь зовут, привстал.

— Мы, вообще-то, по жизни жулики. В фуре пятнадцать тонн гречки и левый груз тонны две. Что там не знаем, но заплатили хорошо.

— Нет, мы это хорошо попали.

Конечно, гречка без соли и масла быстро надоест, но если уменьшить порции — на ура пойдёт. А про груз даже и думать боюсь, чтобы не спугнуть.

Меня перебил Сергей.

— Насчёт соли, в багажнике сто килограмм. Егерь накануне попросил животным подсолить.

— Вот видите, уже лучше!

— Ладно, продолжим. У кого что есть из имущества — просьба внести в списки. Если будем сидеть и ждать чуда, точно все здесь и останемся. Это вопрос времени. Поэтому две тройки на джипах все вместе обследуют местность на максимально возможное расстояние. Водители с фуры и камазист в обязательном порядке. Остальные пока добровольцы. Прошу поднять руки.

Замечательно, вместе со мной, Мариной и Колей, её мужем — шесть человек.

— И последнее. Минимально допустимая норма по питанию — тысяча двести килокалорий в день. Кто сидит в автобусе, это и будут получать. Кто обеспечивает существование лагеря — две тысячи. Поисковая группа ест от пуза. Это суровая правда жизни. У меня всё.

Просто замечательно, что нас перебросило по дороге на охоту. Кроме кучи ништяков в багажнике у нас имелись. Одна стационарная автомобильная рация с функцией ретранслятора и четыре носимых. Дальность действия по открытой местности до тридцати километров. Хорошая машина «Фольсваген-амарок». В кузове чего у нас только нет. После того как выгрузили, ничего. Всё добро сгрузили. Начни с себя, и народ к тебе потянется. Другие два джипа, в сущности кроссоверы, но на безрыбье пойдёт.

«Сорренто» и «Джимни». Был ещё «Крузер», но после путешествия на боку заводиться отказался. Потом разберёмся.

Небольшое обязательное правило поведения в таких ситуациях. Если непосредственной опасности нет, то народ начинает думать. И чего только не надумают. Здесь один шаг до паники и прочего. Самое лучшее средство — занять делом. Сначала учёт. Личным примером выложили на лёд всё, что было в кузове. Рядом начали выкладывать из других машин. Очень неплохо. Одних буров для зимней рыбалки пять штук и бензопил три. Плюс аж четыре запасных цепи и все не наши. Вот и сформировали пять команд. По принципу «мальчик — девочка». Пусть пробурят лёд в округе. Надо же понять, на чём стоим.

Аттракцион невиданного счастья. Машина «скорой помощи». Везли месячную поставку в районную больницу, заодно в Самаре в «Ашан» заехали для деревни по списку, и сами по себе фельдшер с терапевтом для нас счастье. Вот ноутбуков и планшетников почти тридцать штук. Меняю всё оптом на мешок муки.

Первые решения не всегда правильные. Здесь главное — быстро поправить. Я Марину в деле видел, она у нас в конторе небольшой начальник. Вот и попросил взять на себя готовку. На первый, скажем так, перекус, автобусный запас ушёл, но чего попить горячего, безусловно, надо. Морозец хоть и лёгкий и ветра нет, но беречься надо. Показал, как пользоваться бензиновым примусом, выдал кастрюльку. Уже через двадцать минут первая порция кофе.

Не откладывай на завтра то, что можешь учудить сегодня. Пока здесь были, солнце ни на миллиметр не сдвинулось.

Ещё раз проехался по ушам своим по поводу вскрытия груза на фуре. Они морщились, но слушали.

Я так понял, мы на льду. Передвижение в таких условиях достаточно неудобное. Поехали с опущенными стёклами. Перед этим заставил раз десять вылезти через окна из машин. Спасательный жилет в одном экземпляре отдали Марине. Учитывая то, что в силу комплекции она одна в нём пролезала в окно. Движение по незнакомому льду выполняется веером. Вот так, в путь-дорогу.

Здесь компас, кстати, не действует. Две рации оставили на стоянке. Они будут как маяк. Все в тёмных очках. Скорость сорок километров в час. Сижу за рулём. Коля рядом. Сзади третий член команды. Дима, молодой человек лет двадцати. Они между собой что-то обсуждают. Внимательно слежу за дорогой. Немного резко напомнил, не на прогулке. Коля смотрит вперёд и вправо. Дима смотрит налево. И можно не отвлекать. Немного обиделись но, похоже, подействовало. Мы в ордере правые. Через каждые пять минут перекличка между собой и с лагерем.

Прошёл час. Остановились на пять минут. Лагерь слышим плохо, но несущая идёт хорошо. Проехали километров сорок, ещё десять и обратно.

Тут Николай крикнул.

— Справа! Стой!

Ну да, даже на шипах на льду, это требует времени. Вдали тёмное пятно. Повернули. Казалось близко, но ехали минут десять. В лёд вмёрзла баржа. На палубе лес. Везёт дуракам и пьяницам. «Волга-Дон». Тысяч десять тонн. Вот уж ништяк так ништяк! Подогнали машину к борту. Коля мужик спортивный, встал мне на плечи и дотянулся до борта. Поймал верёвку, а потом забрался и я. Похоже, здесь людей нет давно. Всё покрыто тонким слоем льда.

Прошли на корму. Отбили лёд с входной двери в рубку. Бардак. Всё разбросано, пустые бутылки, огрызки еды. В общем, квасили мужики с горя. Спустились по трапу вниз. А вот и они. Частично. Кое-где лежат. Кто первый начал и как там всё было, уже не важно. В наличии не было двух, остальные здесь, и смерть их не была лёгкой. Вот такой нам урок.

Поверхностное обследование выявило. На борту почти сотня тонн солярки. По документам тысяч пять тонн круглого леса. Хорошая новость, смерть от холода нам не грозит. От нас они попали сюда в конце лета. Первое время вахтовый журнал ещё вели.

Интересен сам момент переноса. Плывут по Волге, никого не трогают. Тут раз — и вывалились сюда вместе с кругом воды диаметром метров триста. Полынья быстро замёрзла. Но лёд относительно тонкий, корпус не раздавило. Потом записи стали беспорядочными и спустя месяц прекратились полностью.

Вернулись, уже темнело. По часам прикидочно световой день здесь часов двадцать. Славик под вечер выдал результат своих наблюдений.

— Сутки порядка тридцать семь наших часов. Про времена года не совсем понятно, но есть признаки, что сейчас начало тёплого периода. Днём ещё относительно тепло, а вот ночью посмотрим.