– Но… хорошо, хорошо. Только давайте займемся этим поскорее.

– Мы только дожидались, пока вы придете в себя. Арт отвезет вас в город.

– А что будешь делать ты?

– Лично я, – заявил Морри, – собираюсь засесть на крыше с запасом бутербродов и патронов. Когда вы вернетесь, найдете меня там.

– Но… – начал было Каргрейвз, но, пожав плечами, махнул рукой.

Когда они вернулись, Морри спустился и помог Каргрейвзу войти в помещение; вслед за ним Арт ввел в убежище Росса. Глаза юноши были забинтованы, а из кармана куртки торчали темные очки.

– Как дела? – спросил Морри, пристально разглядывая товарища.

– Слишком рано говорить что-либо определенное, – устало произнес Каргрейвз, опускаясь в кресло. – Видимых повреждений нет, но, кажется, парализован зрительный нерв.

Морри прищелкнул языком, но ничего не сказал. Росс нащупал стул и уселся.

– Успокойся, – сказал он Морри. – Все будет в порядке. Это что-то вроде шока от яркой вспышки. Доктор мне все рассказал. Порой такое длится до трех месяцев, но потом все проходит.

Каргрейвз закусил губу. Врач рассказал ему гораздо больше, чем Россу. «Это» проходило не всегда, порой слепота оставалась на всю жизнь.

– А вы как, доктор?

– Небольшое растяжение и ушиб спины. Но меня уже подлатали.

– И все?

– Еще нам обоим сделали противостолбнячный укол, но это так, на всякий случай.

– Ну и славно, – сказал Морри бодрым голосом. – Думаю, очень скоро наша фирма возобновит работу.

– Нет, – отрезал Каргрейвз. – На этом все кончено. Я пытался объяснить этим балбесам, пока мы ехали из больницы, но они не слушали. Так вот. Наша деятельность прекращается, фирма лопнула.

Ни один из мальчиков не проронил ни звука. Доктор продолжал, повысив голос:

– Полет на Луну отменяется, разве вам не ясно?

Морри посмотрел на него и невозмутимо спросил:

– Вы сказали, «фирма лопнула». Хотите сказать, что у вас больше нет денег?

– Ну, не то чтобы совсем, дело в другом. Я хотел сказать, что…

– У меня есть несколько облигаций серии «Е», – произнес Росс, поворачивая забинтованную голову.

– Не в этом дело, – мягко ответил Каргрейвз. – Я очень благодарен тебе за предложение, не думай, что я его не оценил. И не думайте, что я с легким сердцем отказываюсь от своих замыслов. Но мне открыли глаза. Я делал все неправильно – неправильно с самого начала. Все это было чистым безумием. Я позволил своим чувствам взять верх над разумом. Как я мог втянуть в эту авантюру вас, детей? Твой отец был прав. Теперь я должен подумать о том, как мне все это исправить.

Росс протестующе замотал головой. Морри взглянул на Арта и спросил:

– Как тебе это нравится, наш экспедиционный врач?

Арт хотел что-то сказать, но передумал. Он подошел к аптечке и вытащил оттуда градусник. Вернувшись назад, попросил:

– Откройте-ка рот, дядя!

Каргрейвз открыл рот, чтобы ему ответить, но Арт сунул туда термометр.

– Сидите на месте, пока измеряется температура.

И засек время по наручным часам.

– Что? Да какого…

– Закройте рот, больной!

Рассерженный Каргрейвз тем не менее подчинился. Пока измерялась температура, все хранили молчание.

– Что он показывает? – спросил Морри.

– Тридцать семь и восемь.

– Дай-ка я сам посмотрю, – потребовал Каргрейвз, но Арт отнял у него градусник.

Каргрейвз встал, забывшись оперся на поврежденную ногу, охнул и вновь опустился в кресло. Арт встряхнул градусник, протер его и спрятал в футляр.

– Все ясно, – заявил Морри. – Вы больше не начальник. Теперь я командую.

– Что это на тебя нашло?

– Ты согласен со мной? – спросил Морри у Арта.

Тот некоторое время колебался, затем нерешительно произнес:

– Да, дядя. Морри прав.

– Росс?

– Я не совсем еще понимаю ситуацию, – ответил тот, – но я понимаю Арта и Морри и целиком на их стороне.

У Каргрейвза опять разболелась голова.

– Похоже, вы все с ума посходили. Но теперь это не имеет никакого значения. Наше предприятие провалилось.

– Нет, – ответил Морри. – Мы не сумасшедшие, и мы еще посмотрим, провалилось предприятие или нет. Сейчас вы больны. И согласно вашему решению, командование автоматически переходит ко мне; вы не можете отдавать приказы и принимать решения до тех пор, пока не выздоровеете.

– Но… – Каргрейвз запнулся и рассмеялся впервые за несколько последних часов. – Это чушь! Ты сместил меня по формальным основаниям. Вы не можете объявить меня больным из-за лишнего градуса температуры.

– Вас объявили больным не из-за этого. Из-за этого вы лишь продолжаете считаться больным. Когда вы были без сознания, Арт занес вас в список раненых. И пока он не примет соответствующего решения, вы считаетесь больным. Вы же сами назначили Арта врачом!

– Это верно, но послушай, Арт! Правда ли, что ты объявил меня больным еще тогда? Или это уловка, с помощью которой вы надеетесь держать меня в стороне?

– Нет, дядя, – заверил его Арт. – Когда я рассказывал Морри о том, что вы отказываетесь принять торий, он захотел спросить вас, действительно ли это так. Но вы были в обмороке, и мы не знали, что делать. А потом Морри вспомнил, что я врач и должен решить, можете ли вы исполнять свои обязанности дальше. Так что…

– Не можете же вы… Ну ладно, это несущественно. Я отослал торий обратно, так что путешествие не состоится; теперь у нас нет ни экспедиционного врача, ни первого помощника. Наша фирма приказала долго жить.

– Именно это я и пытался вам втолковать, дядя. Мы не отправили торий обратно.

– Что?

– Я расписался за него, как ваш представитель, – ответил Морри.

Каргрейвз потер ладонью лоб.

– Вы вгоните меня в могилу, ребята. Впрочем, даже и это не имеет значения. Я убедился в том, что вся моя затея – чистое безумие. Во всяком случае, я не лечу на Луну, так что лавочку придется прикрыть. Минутку, Морри! Никто не спорит, ты сейчас главный и будешь им до тех пор, пока у меня не упадет температура. Но я ведь имею право участвовать в дискуссии?

– Конечно. Никто не лишал вас слова. Тем не менее вы сможете принимать решения лишь после того, как спадет температура и вы спокойно проспите хотя бы одну ночь.

– Прекрасно. Но, как вы видите, решение напрашивается само собой. Вам нужен я, чтобы построить атомный двигатель, верно?

– Мм… да.

– Никаких сомнений! Вы, ребята, уже хорошо изучили ядерную физику, и очень быстро. Но ваше знание недостаточно. Я даже не рассказывал вам об основных принципах работы двигателя!

– Мы сможем приобрести лицензию на ваш патент. Нам для этого не потребуется даже ваше согласие, – вмешался Росс. – На это уйдет некоторое время, но мы все же отправимся на Луну!

– Может быть… если вы найдете физика-ядерщика, который согласится рискнуть. Но это будет уже совсем другое предприятие. Послушайте меня, ребята. Неважно, высокая у меня температура или нет. Сейчас я способен мыслить здраво – впервые с тех пор, как получил по голове на вашем полигоне. И я хотел бы разъяснить кое-что. Мы должны кончить на этом, но я не хочу, чтобы вы обижались на меня.

– Что вы хотите сказать этим «получил по голове»?

Каргрейвз заговорил сухо и деловито:

– В тот момент, когда мы осмотрели все вокруг и ничего не нашли, я понял, что «несчастный случай» вовсе не был случаен. Кто-то приложился к моей голове, возможно, дубинкой; я ни тогда, ни сейчас не понимаю, с какой целью это было сделано. Я должен был догадаться, когда мы впервые обнаружили следы непрошеных гостей. Но мне было трудно поверить, что все это так серьезно. А вчера я осознал это. Изображать федерального инспектора смог бы лишь человек, ведущий крупную игру и готовый на все. Я уже давно думаю об этом, но все еще не понимаю, кому это могло понадобиться. И мне даже в голову не приходило, что кто-то захочет убить нас.

– Так вы считаете, что он хотел нас убить? – спросил Росс.

– Очевидно! Ведь именно фальшивый инспектор подложил бомбу!