— Ну, — потребовала Шелли полчаса спустя, опускаясь в кресло напротив Джил в отдельной кабинке ресторана. — Как поживают новобрачные?

— Изумительно.

— Я думала, ты сильней загоришь. Джил покраснела. Шелли засмеялась и протянула руку к салфетке.

— У нас с Марком было то же самое. Поверишь, мы не выходили из номера три дня подряд.

— Кое-куда мы выбирались, — сказала Джил, но не стала уточнять, долго ли длились их туристические вылазки.

— Похоже, замужняя жизнь тебе на пользу.

— Мы были вместе всего одну неделю. Еще рано судить.

— Мне через неделю все стало ясно, — сказала Шелли, и улыбка осветила ее лицо. — Если мы не убьем друг друга в медовый месяц, думала я, у нас есть шанс мирно прожить рядом всю жизнь. Ты ведь помнишь, Марк хотел, чтобы мы поехали на Ниагарский водопад.

— А ты предложила отправиться на плотах по Большому каньону. — Воспоминания заставили Джил улыбнуться. Марк не хотел нарушать традицию, а Шелли искала приключений. Но под конец они сошлись на том же, на чем и она с Джорданом: главное и единственное — их союз, их любовь друг к другу.

— Мы никак не могли договориться, — продолжала Шелли, — меня это серьезно тревожило. Если мы спорим из-за того, где провести медовый месяц, что же будет, когда придется решать действительно важные вопросы?

Джил прекрасно понимала, о чем говорит Шелли. Надо вверить свою судьбу любви и надеяться, что она окажется достаточно сильной, чтобы противостоять коварной прозе жизни. Джил все еще испытывала страх, но была готова сражаться за свое счастье против всего, что может ему угрожать.

Внезапно Шелли бросила на столик меню, прижала к животу ладонь и замерла, потом осторожно перевела дух.

— Шелли, что с тобой?

Шелли прикрыла на секунду глаза.

— Все нормально. Просто не могу читать про еду.

— Про еду? — Чушь какая-то.

— Я беременна. Уже два месяца.

— Шелли! — Новость так взволновала Джил, что она чуть не перевернула стакан с водой. — Почему ты мне раньше не сказала? Господи, я ведь твоя закадычная подруга, с кем же тебе и поделиться, как не со мной?

— Интересно, как я могла поделиться, когда и сама не знала?

— А когда ты узнала? Только сейчас?

— Ну, не совсем. — Шелли взяла пакетик пресных крекеров, разорвала целлофановую обертку и, вынув один, принялась грызть. — Я узнала перед самой твоей свадьбой, но решила немного повременить.

Джил оценила тактичность Шелли, не захотевшей в такой важный для подруги день переключать ее внимание на себя.

— По правде говоря, сказал мне об этом Марк. Представляешь, муж объясняет своей жене специфически женские дела. Я такая беспечная — ошиблась в сроках.

По мнению Джил, этот младенец вовсе не был ошибкой, и, судя по сияющему, счастливому лицу Шелли, она тоже так считала.

— Я немного побаивалась, не расстроится ли Марк. Мы, естественно, говорили с ним о том, чтобы завести детей, но никак не предполагали, что это произойдет так скоро.

— Но он вовсе не расстроился, верно? — Джил была бы крайне удивлена, если бы Марк испытал любое другое чувство, кроме восторга.

— Ни чуточки. Когда он сказал мне в первый раз о своих подозрениях, я только рассмеялась. — Шелли с притворным ужасом потрясла головой. — Могла бы уже знать, что глупо сомневаться в словах человека, который даже на ночь не расстается с суточным графиком.

— Я так за тебя рада, — сказала Джил.

— Теперь, когда я освоилась с этой новостью, не могу дождаться. Хотя, честно говоря, это был сюрприз.

Когда официантка приняла у них заказ, Джил, откинувшись на спинку кресла, приготовилась к исповеди.

— Все было в точности так, как ты говорила, — сказала она.

— Что?

— Моя любовь к Джордану. — Джил немного стеснялась открыто обсуждать такие интимные вещи. Хотя они с Джорданом женаты и глубоко любят друг друга, на словесные излияния оба оказались скупы. Джордану с трудом удавалось преодолеть присущую ему сдержанность. Зато он старался выказывать свои чувства всеми доступными ему средствами. Джил никогда не давила на него, не требовала нежных слов. — В день нашей свадьбы ты сказала мне, что любовь все преображает. То, что казалось трудным, в действительности не требует усилий. Помнишь?

— Ну, еще бы! — Шелли широко улыбнулась. — Тебя ждет счастье… — Она замолчала, растрогавшись до слез, и, взяв салфетку, вытерла глаза. — Я стала такая чувствительная и сентиментальная — самой трудно поверить. Смотрела на днях по телевидению глупейший фильм — и заливалась слезами.

— Ты?

— Думаешь, это опасно? А у Марка другое тяжелое заболевание: не желает вставать по утрам с постели.

Джил рассмеялась. С тех пор как она вышла за Джордана, ее ничего не стоило рассмешить. Может быть, это изливалось из сердца счастье, переполнявшее ее до краев? Никогда еще она не чувствовала себя такой беззаботной, не смеялась так часто по пустякам…

Когда спустя два часа Джил вернулась домой, Джордан уже ушел. Уставшая от перелета и радостных треволнений предыдущей недели, Джил легла в постель и проснулась, когда уже стемнело.

Перекатившись на спину, она с наслаждением раскинулась под легким одеялом и улыбнулась: как мило со стороны Джордана, что он дал ей поспать.

Немного полежав, она отбросила одеяло и, нащупав ногами домашние туфли, вышла, зевая, в гостиную, где было почему-то темно.

— Джордан! — позвала она.

В ответ — тишина.

Джил зажгла свет и с удивлением увидела, что уже девять часов. Вероятно, Джордан еще не возвратился из офиса, подумала Джил, и у нее заболело под ложечкой. Неужели она уже надоела ему? Так скоро?

Но не успела она проникнуться этой мыслью, как подъехал лифт. Джордан! Джил не кинулась к нему на грудь, хотя в инстинктивном порыве и хотела это сделать.

— Привет, — сказала она сухо. Джордан развязал галстук.

— Который час?

— Четверть десятого. Ты голоден?

Джордан ответил не сразу, точно и сам не знал.

— Да, наверно, голоден. Прости, что не позвонил. Я понятия не имел, что так поздно.

— Неважно.

Д жил прошла в кухню посмотреть, что есть в холодильнике. Джордан — за ней. Подойдя к ней сзади, он обнял ее за талию.

— Больше этого не повторится, — сказал он. Ах, как похожи эти слова на обещания, которые некогда отец давал матери!

— Надеюсь, — сказала Джил, отчаянно стараясь, чтобы в ее голосе не проскользнуло недоверие.

В ту ночь Джил не сомкнула глаз. Возможно, виноват был долгий сон днем, во всяком случае, она пыталась себя в этом уверить. Хотя, скорее, причиной бессонницы был грызущий ее страх. Неужели любовь Джордана угасает? Джил пробовала отмести сомнения, пыталась убедить себя, что сгущает краски. Джордан не был в офисе целую неделю. Там наверняка накопилась масса неотложных дел. Вероятно, она ждет от него слишком многого.

Джил пообещала себе утром поговорить с Джорданом. Но когда она проснулась, он уже ушел в офис. Во всяком случае, так она предположила.

Джил оделась и с хмурым лицом направилась в кухню выпить чашечку кофе.

— Доброе утро, — приветствовала ее миссис Марфи, кухарка Джордана, пожилая женщина с веселыми голубыми глазами и широкой улыбкой. Джил, хотя и с трудом, улыбнулась в ответ.

— Хелло, миссис Марфи, рада вас видеть, — сказала Джил, наливая себе кофе. — Э… в котором часу ушел сегодня мистер Уилкокс?

— Рано, — сказала кухарка с разочарованным вздохом. — Я думала, мистер Уилкокс перестанет так много работать, раз он женился. И двух суток не прошло, как вы вернулись из свадебной поездки, а он с самого рассвета в конторе.

Джил не хотела усугублять разочарование доброй женщины, сообщая ей, что уже в первые сутки Джордан допоздна пропадал в своем офисе.

— Попробую придумать что-нибудь, чтобы он побольше бывал дома, — пообещала Джил, с удовольствием отпивая первый глоток кофе.

Миссис Марфи рассмеялась.

— Рада слышать. Этот человек слишком много работает. Я не раз говорила своему Джорджу, что мистеру Уилкоксу нужна жена, чтобы удержать его дома хотя бы ночью.