25 марта Карл Юхан, не дожидаясь ответа161 от российского императора, пользуясь инкогнито (он взял себе фамилию «Стедингк»), выехал к Александру I, но в это время Наполеон предпринял дерзкий марш в восточном направлении и перерезал все пути. Раздосадованный принц вынужден был вернуться обратно в Льеж. На обратном пути его пригласил к себе в Нанси граф Артуа, но Карл Юхан, неуклюже сославшись на неопределённость мнения союзников относительно судьбы Бурбонов(?) и на возможное недовольство таким визитом шведов(?), предпочёл общаться с русским губернатором Нанси и отзываться о Бурбонах в самых негативных выражениях. Этому семейству, сказал он русскому генералу, нельзя появляться во Франции без посредника, имея в виду под посредником, естественно, себя.
Возвратившись в Льеж ночью 4 апреля, Карл Юхан узнал о том, что Париж пал. 31 марта 1814 года в столицу Франции вошли русские казаки, а 3 апреля столица капитулировала. Наследный принц немедленно отправил своего роялистски настроенного друга Гре к Людовику XVIII и принцу Конде с запоздалым ответом на их письма. Гре должен был заверить Бурбонов, что только обстоятельства и сопротивление шведов(!) помешали шведскому наследному принцу осуществить давно задуманный план. Своё послание Карл Юхан украсил описанием в самых возвышенных выражениях своих детских воспоминаний, связанных с его идеалом — королём Генри IV. Он с благодарностью подтверждал принятие титула генералиссимуса французской армии и приглашал графа Артуа в любое удобное для него время посетить его штаб- квартиру в Льеже.
Одновременно принц попросил Сухтелена сообщить императору Александру I о том, что он всегда был сторонником Бурбонов, хотя и не высказывал свои взгляды до тех пор, пока не понял своё призвание истинного союзника! Именно для этого он хотел недавно посетить императора, чтобы в личной беседе объяснить свою позицию.
Беседу в том же духе Карл Юхан провёл и с Торнтоном, попросив его довести свои «бурбонские» симпатии до английского руководства. Чтобы не попасть в ложное положение, он вызвал к себе Стедингка и пояснил, что титул французского генералиссимуса он принимает временно и что он непременно, хоть и с задержкой на несколько месяцев, вернётся в Швецию. Заверения, сделанные на все стороны, тем более неискренние, всегда вызывают настороженность!
В предположении, что Наполеон организует союзникам сопротивление на юге Франции, Карл Юхан направил в союзническую штаб-квартиру уведомление о том, что решил ввести шведскую армию во Францию и сражаться в рядах коалиции на её территории. Попросив вернуть ему корпуса Бюлова и Винцигероде, он отдал приказ о выступлении шведской армии. Толчком для такого решения послужило письмо супруги, поступившее к нему 6 апреля. Дезире с нетерпением ожидала вступления в Париж шведской армии, но вместо неё к ней явился К. Аёвенхъельм и сообщил, что супруг находится в Льеже. Дезире была страшно разочарована. «Мне очень жаль, что ты не прибыл раньше императора России, — писала она ему, — это сыграло бы тебе на руку и тем людям, которые тебе дороги. Твое присутствие здесь чрезвычайно важно »...
(Вот ещё одно косвенное подтверждение наличия у доктора Франценберга второго поручения!)
Дезире была права: фактическим хозяином Парижа с 31 марта стал Александр I, и царь, по всей вероятности, обратился бы за помощью в первую очередь к нему, своему протеже. Но шведского принца на месте не было, и царь был вынужден пользоваться услугами своего бывшего тайного агента Талейрана. Находившегося рядом посла К. Лёвенхъельма император призвал к ответу: чем руководствовался наследный принц Швеции, поддерживая тайные контакты с Наполеоном и Бурбонами? Положение шведского дипломата было более чем щекотливым, но вместе с Карлом Юханом ему как-то удалось «выкрутиться» и сохранить расположение императора.
А Карл Юхан, торопясь наверстать упущенное, развил в Льеже бурную и лихорадочную деятельность. Он предпринял попытку собрать побеждённые французские части, поставить их под белые знамёна Бурбонов и вместе со шведами двинуть их на Париж. (Именно в этот момент он сделал неудачное предложение сидевшему в Антверпене Л. Карно.) Но он уже чувствовал, что лавинообразные события во Франции опережали его и что всё было бесполезно. Искорка надежды обеспечить себе достойное место на родине, загоревшаяся было в его душе в эти драматичные дни, погасла. Слишком дорого стоило ему приобретение Норвегии, и как ни старался он сыграть свою роль в последующих событиях, главные участники войны его просто игнорировали. Союзники, кроме Александра I, оказали жёсткое сопротивление всем его попыткам заявить о своих претензиях, а одной поддержки царя оказалось недостаточно. Талейран высказал следующее суждение о шансах Бернадота: «Бернадот — это ещё один этап революции. Зачем выбирать солдата, когда вы только что убрали уже одного? » И тут, нужно отдать справедливость, Талейран был прав.
Этот вывод подтвердил и мудрый Сухтелен, мнение которого Карл Юхан высоко ценил.
10 апреля, взяв с собой роялиста Стедингка, Карл Юхан выехал в Париж. Согласно воспоминаниям генерала Адлеркрейца, перед отъездом шведы взяли с принца обязательство не заниматься в Париже делами, не имеющими отношения к Швеции. «Посмотрим, как он сдержит своё слово, — писал генерал в Швецию, — хотя события уже так повернулись, что опасаться уже нечего ». А шведы серьёзно опасались, что кронпринц в Швецию больше уже не вернётся.
Кстати, о том, что Карл Юхан претендовал на высший государственный пост Франции, единства среди историков и биографов шведского короля до сих пор нет, хотя факт этот очевиден и доказан. Швед Т.-Т. Хёйер и многие другие эксперты полагают, что речь шла об императорской (королевской) короне. С этим в целом согласны и его соотечественник С. Шёберг, и многие современные историки. Французский исследователь Жиро де ль’Эн (Girod de Г Ain) (1968) предлагает не верить всем таким заявлениям и считает, что за ними не стоит ничего, кроме «газовой канонады гасконца ». Немец Ф.Э. Имхоф полагает, что максимум, на что надеялся Бернадот во Франции, — это выступить в роли посредника на переговорах между союзниками и Наполеоном. Другой немецкий биограф Карла Юхана Ф. Венкер-Вильдберг также полагает, что главной целью его участия в войне с Наполеоном было не свержение Наполеона, а достижение победы над ним и ограничение его власти рамками одной Франции в границах 1792 года. Главное, чего он якобы хотел добиться, были территориальная неприкосновенность и суверенитет Швеции в союзе с Норвегией. Эта версия, кстати, отражавшая взгляды тогдашней Англии и Австрии, не учитывает полностью поведение Карла Юхана на заключительном этапе войны и не объясняет некоторых его поступков, явно указывавших на то, что одной только постановкой Наполеона «в рамки» он удовлетворённым считать себя не мог.
...В Париже Карл Юхан находился не несколько месяцев, как он надеялся, а всего лишь 18 дней — с 12 по 30 апреля, да и то под охраной из русских казаков, любезно предоставленной Александром I. Вряд ли его пребывание в столице было большим триумфом, утверждает Хёйер. Были определённые успехи в пере- говоре с союзниками, но их реакция и реакция французов на его появление была, мягко говоря, сдержанной.
В первую его парижскую ночь император Наполеон в Фонтенбло пытался отравиться, но яд не подействовал. 11 апреля Наполеон отрёкся от трона и отправился на о-в Эльбу. Ему на смену пришли Бурбоны. На торжественном представлении в Парижской опере, данном в честь глав государств-победителей, кронпринц предпочёл официально не показываться и сидел не в почётной ложе для гостей, а в задрапированной для него отдельной ложе. Он встретился с Неем, Мармоном, Ожеро и др. старыми друзьями и товарищами, но встречи были малоутешительными, потому что почти все они считали его в душе предателем. Избегал Карл Юхан и демонстрации своего согласия с союзниками.
Повидавшись с супругой Дезире и сыном Оскаром, насладившись в последний раз видами Парижа, встретившись с золовкой Жюли Бонапарт и бывшей императрицей Франции Жозефиной162, а главное, заручившись поддержкой союзников в норвежском вопросе, Карл Юхан 30 апреля поспешил домой. По пути, по совету непотопляемого Талейрана и Стедингка, Карл Юхан нанёс визит «королю-креслу » — новому французскому монарху королю Людовику XVIII. Претендент на французский трон на пути из английского Хартуэлла в Тюильри остановился в Компьене. Карл Юхан считал, что правление Бурбона во Франции будет недолговечным, но пока благоразумно решил сохранять с ними добрые отношения.
