4 Основа. — 1861. — № 3. — С. 21.

5 Лазаревский А. Материалы для биографии Т. Г. Шевченка // Основа. — 1862. — № 3. — С. 2.

6 Киевская старина. — 1899. — № 2. — С. 292 — 295.

7 Маслов В. П. Тарас Григорьевич Шевченко / Биографический очерк // Грамотей. — 1874; Чалый М. К.

Жизнь и произведения Тараса Шевченка / Свод материалов для его биографии. — К., 1882; Конисский А.

Я. Жизнь украинского поэта Тараса Григорьевича Шевченка / Критико-биографическая хроника. —

Одесса, 1898.

За сравнительно короткий период было опубликовано более двухсот воспоминаний.

Среди их авторов — известные русские и украинские писатели, художники, /7/ ученые,

общественные деятели. В ряде случаев записывались рассказы людей, встречавшихся с

Шевченко, но по тем или иным причинам не сумевших подготовить свои воспоминания. Это

— крестьяне, ремесленники, солдаты, учителя, врачи. Они не только делились своими

впечатлениями о встречах с поэтом, но и пересказывали легенды, которые складывались

вокруг его имени. Н. Шигарин писал в 1880 году, что в глазах народа Шевченко стал уже

недосягаемо великим, неземным, и к тому, кто видел его, беседовал с ним, относились с

особым уважением.

По своему содержанию, направлению мемуары были неодинаковы. Их ценность

определяется как достоверностью сообщенных фактов, так и характером их интерпретации.

Ведь в конечном счете мемуарист пропускает факты и события через свое «я», освещает их

в соответствии со своим пониманием, а подчас — и своим субъективистским прочтением.

Под пером разных авторов одни и те же явления получают разное истолкование. В таких

случаях отличить истину от искажения помогает совокупность объективных факторов:

творчество и личность автора, документальные данные, события действительности,

свидетельства современников и пр. Случалось, откровенно враждебные, нарочито

уничижительные описания подлинных фактов тут же вызывали решительное осуждение

других мемуаристов. Когда П. Вейнберг 8 попытался в умышленно грубом, бестактном виде

представить болезнь и смерть Шевченко, русский поэт Д. Минаев 9, критик П. Кулаковский

10 заклеймили его как человека, начисто лишенного чувства порядочности, чести и совести.

Их возмущение статьей П. Вейнберга разделяла вся передовая общественность.

В явно искаженном свете написал свои воспоминания о Шевченко помещик П. Мартос,

финансировавший первое издание «Кобзаря» 1840 года. Ярый крепостник не мог простить

поэту обличения пороков самодержавно-крепостнического строя. Его сообщения

представляют определенный интерес лишь в той части, где речь идет о некоторых

подробностях подготовки к изданию «Кобзаря» 1840 года (о них рассказывается в

настоящем издании). С аргументированными ответами П. Мартосу выступили М.

Лазаревский 11 и Д. Минаев 12.

Мемуаров, подобных тем, которые написали П. Вейнберг и П. Мартос, — единицы. В

подавляющем большинстве случаев авторы стремились к добросовестному

воспроизведению важных и нужных читателю сведений. Их воспоминания — это

правдивые, волнующие документы эпохи. В них зафиксированы впечатляющие эпизоды из

жизни и творчества поэта, засвидетельствованы примечательные факты общественно-

политической действенности его произведений. Воспоминания А. Козачковского, Н.

Костомарова, братьев М. и Ф. Лазаревских, Д. Мордовцева, Я. Полонского, Н. Савичева, И.

Тургенева, А. Чужбинского и некоторые другие написаны с глубоким проникновением в

духовный мир Шевченко, к тому же — живым, образным языком. Они читаются с

увлечением, оставляют глубокий след в душе и памяти.

6

8 Вейнберг П. Что нового в Петербурге? / Письма к моим землякам // Век. — 1861. — № 10. — С. 329 —

336.

9 Минаев Д. Заметки Дон-Кихота С.-Петербургского // Русский мир. — 1861. — № 34. — 6 мая.

10 Кулаковский П. А. Смерть Шевченка и газеты // Санкт-Петербургские ведомости. — 1861. — № 91. —

27 апр.

11 Лазаревский М. Ответ на статью П. М.-са о Шевченке // Санкт-Петербургские ведомости. — 1863. —

№ 207. — 18 сент.

12 Минаев Д. Дневник темного человека // Русское слово. — 1863 — № 7. — Отд. 3. — С. 40 — 42.

Первым, кто сразу же после смерти поэта начал собирать материалы о его детстве, был

украинский историк А. Лазаревский. Он встречался с Шевченко в Петербурге в 1858 — 186?

годах, поддерживал с ним дружеские связи, сопровождал гроб поэта на Украину в апреле —

мае 1861 года. От сестры Шевченко — Ирины и свояка Варфоломея Шевченко А.

Лазаревский записал дотоле неизвестные биографам сведения о родителях, сестрах и

братьях поэта, а также о жизни, учении и скита-/8/ниях Тараса. То, что было известно из

«Письма Т. Г. Шевченка к редактору «Народного чтения», уточняется. В

автобиографическом письме Шевченко, к примеру, писал, что он родился в с. Кирилловке, а

А. Лазаревский уточнил (и это позже было подтверждено документально), что Шевченко

родился в с. Моринцах, где жили его родители в 1810 — 1815 годах. Шевченко просто не

мог помнить родного села Моринцы, так как родители переехали в Кирилловку, когда ему

исполнился только год. Детство свое он провел в Кирилловке, и именно это село

запечатлелось в его памяти как родное.

А. Лазаревский сообщил данные о детстве поэта, которые со временем вошли во все его

биографии, легли в основу многих художественно-биографических рассказов, повестей,

романов, таких, как «В бур’янах» С. Васильченко, «Тарас Шевченко» Г. Хоткевича,

«Тарасові шляхи» О. Иваненко, «Син-колос» Д. Косарика, «Вірила» Вас. Шевчука,

«Дитинство Тараса» Д. Красицкого.

Сведения о детских годах Шевченко дополнены воспоминаниями В. Шевченко

«Воспоминания о Тарасе Григорьевиче Шевченко», журналиста, основателя и редактора

журнала «Киевская старина» Ф. Лебединцева «Мимолетное знакомство мое с Т. Г.

Шевченком и мои об нем воспоминания» и его брата П. Лебединцева «Тарас Григорьевич

Шевченко», опубликованными в 70 — 80-х годах прошлого столетия. Варфоломей

Шевченко был родом из Кирилловки, как и будущий поэт, тоже учился, правда, несколько

позже, у того самого дьяка Богорского. Хорошо знал условия учебы у дьяка, слышал

рассказы о Шевченко, интересовался своим знаменитым родичем. В соседнем с

Кирилловкой селе Зеленая Дубрава родились и провели детство Феофан и Петр

Лебединцевы. Им запомнились рассказы родителей и односельчан о том, как Тарас «босой и

полунагишом» не раз прибегал в Зеленую Дубраву к своей старшей сестре Катерине, как он

батрачил у священника села Зеленая Дубрава Г. Кошица. Обо всем этом и поведали

мемуаристы. Приведенные ими конкретные факты, характеристики тех, кто распоряжался

судьбою юного Тараса, существенно дорисовывают атмосферу, в которой проходило детство

Шевченко, формировались его понятия о мире, о человеческих взаимоотношениях,

пробуждался интерес к искусству, литературе. Есть в этих мемуарах и не лишенные

интереса детали из жизни поэта более позднего периода. Но ни Варфоломей Шевченко, ни

братья Лебединцевы не способны были понять Шевченко, воспринять все богатство его

поэзии, особенно революционной музы. Это не могло не сказаться на их воспоминаниях.

«Как-то раз гуляли мы с Тарасом по саду, — вспоминал Варфоломей Шевченко. — Он стал

декламировать «За горами гори, хмарами повить..» Я слушал, затаив дыхание; волосы у

меня встали дыбом. Я посоветовал ему, чтобы не слишком «заходив він у хмари». Братья

Лебединцевы явно приукрашивали отношение парафиального священника Григория

7

Кошица к служившему у него Тарасу и вообще стремились сгладить социальные контрасты,

характеризующие жизнь крепостного села.