Он схватился за грудь, удивленно на меня глядя.

– Надо добить, – попыталась объяснить я, но кровь слишком сильно текла из горла, вспениваясь пузырями на губах.

Впервые мне стало страшно, что я не выкарабкаюсь, а небольшая хлюпающая лужица уже текла за нами, шипя и загибаясь по краям запеченными кусками плоти, уже не сумевшей вновь перейти в жидкость, а потому отваливающимися и застывающими на мостовой дымящимися комьями грязи.

Пашка задумчиво кивнул и… побежал к луже. Я просто сидела и смотрела ему вслед. Коша приземлился ко мне на колени и впился острыми зубками в руку. Я поморщилась и тут же почувствовала, как в кровь течет сила дракона, перемешиваясь с остатками моей и защищая органы от отката. Замена моей магии хреновая, но я уже не так кашляла и даже умудрялась дышать. Правда, встать сил все равно не было.

Паша подбежал к луже, воткнул в нее оба меча так глубоко, что они наполовину вошли в землю, и, опираясь на их рукояти, на секунду завис вверх ногами над шипящей и вопящей лужей, пытающейся избавиться от пришпиливших ее к земле и сжигающих мечей. А Пашка, с силой оттолкнувшись руками, прыгнул в сторону и благополучно приземлился на мостовую.

Гот шипел и горел на лезвиях, оплетая их своими щупальцами, но было понятно, что ему конец. Паша смотрел на меня из-под длинной, спадающей на глаза челки, а я смотрела на агонию гота. Рядом опустилась с крыши гибкая тень, холодная сталь прижалась к горлу. Коша зашипел, я не пошевелилась.

– Ты знаешь, что такое заклинание на смерть? – тихо спросила я, даже не поворачивая головы, чтобы взглянуть в давно незрячие глаза под черной повязкой.

Клинок исчез, тень села рядом со мной, опустив голову и разглядывая с ненавистью смотрящего на нее дракончика, устроившегося на моих ногах.

– Кладку мы уже уничтожили. Вас ждут.

– И ты думаешь, что я тебе поверю? – Я снова закашлялась, глотая теплую, противную кровь, хорошо сдобренную слюной.

Паша подошел к выжженному месту, где еще недавно бился гот, а теперь просто нестерпимо воняющее жженой сиренью, и одним рывком вытащил оба клинка, даже не потемневших и все так же сияющих белыми отблесками металла.

– Твои условия? – улыбнулся эльф.

Улыбка была мимолетна и никак не отразилась на лице, но я ее почувствовала, с интересом следя за подошедшим к нам парнем. Пашка явно прикидывал: прирезать эльфа сейчас или вежливо подождать конца беседы.

– Эльфийка пойдет с нами, на ней будут солнечные браслеты, кольцо отдашь мне.

Фигура рядом со мной заледенела, и тут же оба клинка непостижимым образом взяли в клещи уже его горло.

– Подожди, – качнула я головой.

Темная фигура пришельца замерла позади эльфа, пока еще послушная мне.

Коша тихо, но настойчиво советовал прирезать этого гада, вынимая из карманов эльфа, который теперь не мог и пальцем шевелить, два колечка и красную цепочку с висящими на ней сверкающими даже в темноте подвесками – все это было завернуто в бумагу до того, как Коша нагло разорвал обертку. Я с усмешкой посмотрела на слепца, прекрасно понимая, для кого он их берег.

– Отпустите его.

Волшебство голоса, грация и изящество движений, и зеленые, как самые глубокие омуты, глаза. Она была красива? Чушь, любая красота рядом с ней оборачивается уродством, вот и моя тоже. Я решила не думать о своей внешности, особенно сейчас, разглядывая ее сквозь ресницы.

Эльф дернулся, и по белой шее пробежала первая струйка золотистой крови. Она смотрела только на меня.

– Вот. – Щелчок – и изящный браслет обхватывает ее запястье, а на мою ладонь падает золотой искоркой небольшое колечко.

Я кивнула и надела его на палец. Одно нажатие, и ее боль будет страшной, а деться от меня она теперь никуда не сможет, пока я сама не решу ее освободить.

– Отпусти его.

Паша секунду помедлил, но все же разомкнул перекрестье лезвий, вставая и делая шаг назад. Мечи беззвучно вошли в ножны, меня с холодной земли подняли на руки, Коша взлетел на плечо эльфийки, с интересом разглядывая ее лицо. Губы девушки тронула легкая улыбка, и изящные пальцы пробежали по мягкой чешуе. Этот предатель еще и урчал! Я насупилась, испытывая острую потребность кого-нибудь побить, но так, чтобы не до смерти. Паша спокойно держал меня на руках.

– Я сама проведу вас цепью порталов, если ты, ведьма, дашь мне слово, что освободишь на берегу океана.

– Ты веришь моему слову? – Я устало прильнула к груди Пашки, чувствуя затылком его подбородок.

– Верю, – кивнула она.

– Что ж, я даю тебе слово ведьмы, что на берегу океана ты обретешь свободу от золотого браслета.

За ее спиной тут же расцвел всполохами рваных краев черный провал первого портала. Эльфийка исчезла в его глубине.

– И помни, – эльф стоял неподалеку и говорил тихо, но доходчиво, – если ты нарушишь слово, то весь мой род будет тебя искать, чтобы подарить вечную жизнь, полную боли и ужаса.

– Я запомню, – сонно кивнула я и заснула прямо при переходе через портал. Сил бодрствовать больше не было.

– Ди, проснись! Да проснись ты! – оглушил меня счастливый голос Коши.

Я зевнула и с трудом села, обнаружив себя лежащей в небольшой уютной комнатке на мягкой и до безобразия уютной кровати, в одной ночнушке… Не поняла.

– Ди, смотри, там море. Море!

– Океан, – поправила я прыгавшего на подоконнике Кошу, изучая рисунок по подолу ночнушки.

– Ну океан, – отмахнулся он, прилипнув мордочкой к стеклу.

Что-то сжало указательный палец. Подняв правую руку, я увидела на нем тонкую искорку золотого колечка и тут же все вспомнила.

– Кош, а где моя одежда?

– Стирается, – отмахнулся он. – Ди, а мы купаться будем?

– Обязательно. Слушай, а кто меня переодел?

– Как кто? Паша, – даже удивился моей тупости драконник.

Я медленно бурела, а тут еще приоткрылась дверь и в комнату вошел Паша. Вспышка, дым, и вот уже на пороге стоит огромный медведь и с удивлением рассматривает свои лапы.

– У-у-у! – прорычал он, с ужасом глядя на меня.

Я сидела, вся возмущенная, сложив на груди руки.

– Это она оттого, что ты ее голой видел, – подал от окна голос Коша. – Она ж не знает, что мы рубашку и панталоны не снимали.

Щеки пылали красным, а медведь тут же превратился в козла.

– Бе-э-э!

– Сочувствую, – кивнул Коша и снова уставился на море.

– Так, а это у нас что? Ты как сюда попал?

В комнату вошла хозяйка с подносом, на котором дымилась чашка ароматного чая и стояла тарелка с целой горой еще горячих пирожков.

Я немедленно всех простила и с радостью принялась уписывать угощение. Даже козла расколдовала, отчего женщина вскрикнула и, непрерывно крестясь, удалилась на кухню.

Пашка стоял посреди комнаты жутко обиженный и явно желающий мне много чего высказать.

– Паш, иди сюда. – Дракоша отвернулся от окна и поманил его лапкой. – На. – От хвоста была оторвана одна чешуйка и торжественно передана парню, я возмущенно замычала, сидя с набитым ртом, а потому временно не имея права голоса.

– А зачем мне это? – Паша удивленно вертел в руках чешуйку, серебрящуюся в лучах падающего в окно света.

– Как это зачем? Она ж драконья! На тебя ее магия вообще не будет действовать, ну только если через другие предметы: ветром, например, стукнет или еще чего. Хм, жаль, что сами драконы могут быть заколдованы теми, кого согласились считать своими друзьями. Ну да ладно.

– Спасибо, – улыбнулся Паша, а я наконец проглотила злополучный кусок.

– Кошмар, это заговор! Паша, немедленно выброси каку.

Тот только хмыкнул, демонстративно засовывая чешуйку в карман штанов. Я насупилась, но поняла, что возражать бесполезно, а потому храбро решила слезть с кровати.

Пол под ногами качнулся, но устоял, зато я чуть не рухнула. К счастью, меня вовремя схватили за руку и удержали в вертикальном положении.

– Спасибо, – буркнула я, собирая вместе разъезжающиеся ноги.

– Всегда пожалуйста, – улыбнулся Пашка, помогая мне совершить переход в другой конец комнаты, где стоял кувшин с чистой водой и тазик для умывания. – Давай я тебя подержу, пока ты будешь умываться, – галантно предложил этот разбойник.