– Прошу всех в кабинет, – заявил Клин и повел нас за собой.

В кабинет? Ишь ты, загордился, что ли? Нет, если начнет зазнаваться, придется принимать меры.

Но оказалось, что просто в кабинете, во-первых, находится тот самый конверт, а во-вторых, там нас никто не мог подслушать. Это Клин тоже сказал.

В кабинете уже почти все полки шкафов были заняты книгами. Видимо, Клин перетащил их сюда из библиотеки. Ну и ладно, все равно они были чересчур скучными.

– Дай сюда.

– Мне не видно, – прыгал на полу кот.

– Не рви, помнешь.

– Мне не видно!

– Эль, не выхватывай бумагу, ты тут не одна.

– Мне не видно!!!

Все наконец обратили внимание на истерикующего кота, и я тут же этим воспользовалась, выхватив у Филина пакет и взгромоздившись вместе с ним прямо на стол, спиной к Клину. Он попытался меня спихнуть, но не тут-то было. Я начала орать и визжать, и ему пришлось самому вылезти из кресла и с недовольством устроиться у стены на диване. Кот немедленно взгромоздился на стол рядом со мной, потом почти сразу залез мне на колени и стал читать письмо вместе со мной. Только я, чтобы никому не было обидно, читала его вслух.

В письме сообщалось, что нас просят выполнить дело весьма деликатного характера, за которое награда будет более чем щедрой (Уська посчитал число нулей и чуть не лишился чувств). Все, что нам надо было сделать, это выгнать из города четырех вот уже который день лютующих гномов, которые мало того что были все из знатного рода, но среди них был еще и принц горного королевства. На счету принца уже имелись три сожженные таверны, две поломанные кузницы, где «недостаточно хорошо ковали мечи», парочка перепуганных девиц, не вовремя вышедших прогуляться вокруг дворца, опустошенный королевский винный погреб (они не вылезали оттуда почти две недели, пока все не выпили), сильно избитая городская стража и предынфарктное состояние короля.

Все дело в том, что таких важных особ просто взять и выгнать или заколдовать и выгнать было нельзя. Это грозило разрывом отношений с горным королевством, примыкающим к нашему на севере, и прекращением поставки прекрасного оружия, доспехов и ценных металлов вместе с драгоценными камнями, а королевство это если и переживет, то с трудом.

– Так. Я не понял, а мы-то тут при чем? – удивился Филин. – Мы же Агентство магических катастроф, а не какие-то придурки с дубинками.

– И тем не менее, – поднялся с дивана Клин, – я уже дал согласие. Эти деньги будут совсем не лишними для нас.

Кот радостно замотал ушастой головой, все еще под впечатлением от указанной в письме суммы.

– А потому давайте думать, как без насилия выставить из города этих гномов, пока они весь город не разнесли до основания.

– Чего тут думать, – улыбнулась Тина, – дать им вина с сонным зельем, да и вывезти из города, пока спят.

– Ага, – съязвил Филин, – а они очнутся и прибегут обратно, еще и злые оттого, что их сонными выставили за ворота.

– Я знаю, – вякнула я, но меня никто не слушал.

– А что, если их отвезти так далеко, чтобы они дорогу обратно не нашли? – упорствовала Тина.

– Ага, и сожрут их злые волки, и расплачется старый король, не дождавшись сына, и долбанут нам гномы войной по бюджету.

– Я знаю!

Но меня опять проигнорировали. Обидевшись, я прошептала пару слов, и у спорщиков пропали голоса. Они в запале еще некоторое время открывали и закрывали рты (Клин вступил в дискуссию, предлагая гномов перед изгнанием побить, чтобы они назад не рвались), но потом сообразили, что что-то не так, и удивленно уставились на меня, сидящую со скрещенными ногами на столе и мерно поглаживающую кота по пузу.

– Ну? – беззвучно спросил Клин.

– Я знаю, как выставить гномов из столицы без скандала.

И тишина (открытые рты не в счет).

– Я превращу их в деревянные или каменные фигурки, мы упакуем их и отвезем лично горному королю с письмом, полным жалоб от нашего короля. Думаю, этот метод будет оптимальным.

И я вернула друзьям голос. Они немедленно начали шуметь, спорить и предлагать кучу доводов против, но так как никто ничего более дельного придумать не мог, то Клин покорно собрался и отправился к королю за письмом с жалобами.

– Да, но как же мы найдем всех четырех сразу? Город-то большой, а в письме написано, что они постоянно меняют гостиницы, кстати не платя ни монеты за постой и еду.

Я загадочно улыбнулась, вспомнив недавнего знакомого. Быстро же он мне пригодился.

Бей Абдурахман, а среди друзей просто Абду, в это время брился, готовясь к приятному времяпрепровождению с ожидающей его на роскошном ложе в спальне красоткой с очень и очень пылким темпераментом. Он радостно напевал себе что-то под нос, как вдруг в голове зазвенели тысячи маленьких колокольчиков. Абду тряхнул головой, одновременно пытаясь прочистить ухо, но звон не проходил. И вдруг он вспомнил хорошенькую девушку с ее эльфийской подругой и данное этой парочке обещание. Звон нарастал, мешая думать и соображать.

– Милый, ты скоро?

Абду застонал, понимая, что эта ночь будет совсем не такой, как он себе ее представлял. Он быстренько натянул куртку и дал мысленное разрешение на перемещение. Ванная немедленно вспыхнула нестерпимым светом, и на Абду накатило сильное головокружение. Кажется, он упал, впрочем – неважно.

Очнулся Абдурахман на шикарном лохматом ковре и, открыв глаза, увидел целую кучу ног столпившихся вокруг хозяев и четыре кошачьи лапы. Абду застонал и медленно поднялся, потихоньку приходя в себя. Ноги вежливо расступились.

– Где я?

Абду растерянно огляделся и тут же узнал ту самую парочку, которая накормила его завтраком в трактире. Черненькая тут же подошла и начала его грузить новыми обязанностями и сроками их выполнения в счет выполнения недавнего обещания. Правда, когда Абду понял, кого именно надо найти, то резко повеселел и даже немного приободрился. С его-то связями найти эту шумную компанию гномов в городе будет парой пустяков, тем более что они особо-то и не таились. А узнав, что им к тому же грозит скорое выселение, Абду и вовсе забыл о потерянной ночи. Если успеть поговорить кое с кем из наиболее обиженных гномами состоятельных граждан, то только за то, чтобы гномов выставили с позором из города, многие отвалят хорошенькую сумму, если, конечно, все хорошо спланировать и красиво преподнести.

– Я согласен, – подал он руку хорошенькой чертовке.

– А я и не сомневалась, – насмешливо улыбнулась та, пожимая протянутую руку, – соглашение заключено.

– Ты уверена, что он все выполнит правильно? – нахмурился Клин, ходивший взад и вперед по кабинету.

Мы с котом в третий раз перечитывали жалостливое письмо короля о всех причиненных ему этими так называемыми послами неприятностях. Письмо вышибало скупую слезу: если верить ему, то король чуть ли не держит последний форпост обороны в главной башне дворца, отбиваясь от обнаглевших гномов, решивших напоследок еще и лишить чести его дочь.

Кот заржал:

– Ага, если еще учесть, что на его дитятко пятидесяти лет никто без содрогания не взглянет, то это явно его розовые мечты.

Я хмыкнула. Похоже, король и впрямь намекал на то, чтобы сплавить горному королю еще и дочурку, приобретя взамен родственные связи и более крепкий мир.

– Он вернулся, – заглянула в кабинет Тина, имея в виду Абдурахмана. – Ой, а что это вы тут читаете? Я тоже хочу.

Нас нагло сдвинули в сторону, и кот свалился со стола. Повопив для приличия, он залез обратно, устроившись прямо на наших спинах. Мы с Тиной лежали и изучали письмо, махая в воздухе согнутыми в коленях ногами. Я тыкала пальцем в наиболее интересные места и грызла принесенный эльфой и кое-где обкусанный персик.

– Эй, вы чего тут делаете? Там этот ваш пришел! – просунулась в дверь встрепанная голова Филина.

Клин трагически ткнул пальцем в нашу сторону, и Филин срочно побежал присоединяться к чтению опусов его величества. Клин посмотрел на нас, на шатающийся под таким весом стол, плюнул и пошел выслушивать донесения лазутчика сам.