— Давай, попробуем, — неуверенно произнесла Маргарита.

Заместитель мэра города Серегин был фигурой влиятельной в городской администрации. Он курировал все вопросы, связанные с развитием мелкого бизнеса, принимал решения кого из бизнесменов поддержать, а кому дать от ворот — поворот.

Этот чиновник, небольшого роста почти лысый, с оставшейся кое-где на голове щетинкой рыжих волос принял Маргариту можно сказать на ходу. Он куда-то звонил, ему кто-то звонил, и эти беспрестанные звонки создавали атмосферу чрезвычайной занятости, при которой посторонние посетители невольно чувствовали себя бездельниками, отвлекающими крупного руководителя несущественными вопросами.

Посетители в таких условиях, если это не были истеричные упёртые бабки, обычно комкали заранее продуманный разговор, торопились быстрее все изложить, и выйти из такого кабинета.

— Что я могу для вас сделать? — спросил Серегин, глядя на Виккерс равнодушным взглядом.

— Я хотела бы просить городскую администрацию, чтобы мне предоставили отсрочку по открытию торгового Центра, — ответила Маргарита, — я понимаю, что у нас были определенные договоренности, я брала на себя обязательства, но сейчас…трудное время — возникли проблемы с финансами…

— Так, так, — забарабанил пальцами по столы Серегин, — когда планировалось открытие?

— В начале августа, ко дню города.

Заместитель мэра посмотрел на красочный календарь с изображением времен года, висевший у него на стене.

— Так, так! — снова повторил он, — а сколько еще осталось работы по времени? Может, мы откроем ваш Центр с частичными недоделками, недоделками, которые не будут шибко бросаться в глаза?

— Нет, Виктор Иванович, это вряд ли получиться. По срокам примерно еще на месяц работы, в том случае, если будут деньги.

— А-а, так у вас еще денег нет! — надо было с этого начинать. Что ж вы все вокруг да около, а по существу не говорите. Значит, у вас финансирования нет, строительство фактически заморожено, а вы мне парите мозги, просите оттянуть открытие на месяц! Разве это решит проблему — ведь денег-то у вас нет.

— Я работаю над этим! — сухо заметила Маргарита, — думаю, деньги достану.

— Вы только еще думаете. А думать надо было раньше! Сейчас срываете нам городской праздник, на котором мы хотели показать достижения мэрии в благоустройстве Уральска. Людям и так живется несладко — им надо устроить хоть небольшой, в наших скромных масштабах, но праздник. Видите, что сейчас твориться? Разгул криминала, убийства, разбой. Только вчера бандиты разгромили несколько рынков по всему городу — вы, наверное, уже слышали… Помните незабвенного Ивана Сергеевича Тургенева? «Как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома!» — чиновник патетически поднял кверху указательный палец. Затем, словно очнувшись от полета высоких мыслей, продолжил деловым тоном, — послушайте, Маргарита, вы меня серьезно разочаровали!

— Виктор Иванович, так получилось — никто этого специально не планировал.

— Я понимаю… — протянул чиновник, раздумывая, — а что если вам продать этот Центр? Если вы его не тянете, то продайте. Я думаю, покупатели быстро найдутся. Да вот, хотя бы мои знакомые бизнесмены… — Серегин посмотрел ожившими глазами на Виккерс.

— Ну, уж нет! — взорвалась Маргарита, — я не для того в него вкладывалась, столько затратила, чтобы сейчас, когда осталось совсем ничего, вдруг взять и всё продать. Мне это стоило очень дорого.

— Тогда пеняйте на себя! — жестко сказал Серегин — вы должны успеть к сроку. Если не успеете, мы примем меры, но праздник срывать не дадим! Идите и подумайте, и лучше, чтобы ваше решение было скорым.

Продать торговый Центр было самым простым решением, вроде как лежащим на поверхности, логично вытекающим из анализа её финансового состояния. Но простые решения — не всегда самые верные. Маргарита убедилась в этом на своем опыте работы в бизнесе за совсем непродолжительный срок.

— Вы меня ставите в безвыходную ситуацию, — попыталась оттянуть время Виккерс, — может, есть другие варианты?

— Госпожа Виккерс, женщин обычно ставят в позу, а не в ситуации, — цинично улыбаясь, ответил ей Серегин, — я вам предложил хорошую сделку — вы не потеряете своих денег, по крайней мере, сможете рассчитаться с банками. Ваши кредиторы, если у вас начнутся просрочки по платежам, подадут в суд и просто отберут это здание как залог. Я ведь прав?

— Отчасти, — сказала она, подумав, — дайте мне месяц. Если я не найду денег, то в конце августа продам Центр вашим знакомым.

— Вот и хорошо! Мне нравиться иметь дело с предпринимателями — удовлетворенно сказал Виктор Иванович, — вы умеете считать не только деньги, но и время. Давайте на этом договоримся. Я переговорю с мэром о том, что ко дню города Центр не будет открыт. Ничего, мы найдем какую-нибудь замену.

Она уехала из администрации в полном смятении оттого, что ничего не могла придумать с деньгами.

Уже больше недели Забелин не виделся и не разговаривал с Ритой. Эта ссора угнетала его, казалось никчемной, беспричинной, возникшей на пустом месте.

Как она, Маргарита, могла сравнивать себя с Ирэной? Это же полный абсурд. На работе он все время думал о ней, а это мешало сосредоточиться, вникнуть в проблемы.

Рита упрямо молчала, не звонила. Может она хотела наказать его и больнее уязвить? Сергей этого не знал, но решил сделать шаг к примирению первым.

На улицу Кибальчича, к месту строительства, он подъехал на оперативной машине, которую взял с разрешения Шумилова. Снаружи торговый Центр был уже покрашен в яркий кирпичный цвет, на крыше вместо шифера красовался зеленый металлический профнастил. Двое рабочих крепили длинную вывеску над козырьком входа. Отовсюду раздавались присущие каждой стройке рабочие звуки — стук молотков, сверление дрели, гудение компрессоров, нагнетавших воздух.

Стараясь не испачкаться о покрытые серой пылью стены или свежевыкрашенные торговые лотки, Сергей зашел внутрь. Он задрал голову и посмотрел наверх. Под крышей энергично сновали рабочие в зеленых комбинезонах, они устанавливали большие куполообразные светильники. Густой запах краски окутал его.

Сразу нахлынули детские воспоминания: мать работала в бригаде маляров и этот запах, такой тяжелый, липкий, всепроникающий, казалось, пропитал каждую пору, каждую клеточку её тела. Она приходила с работы в чистой одежде, никогда он не видел пятна краски на руках, но запах был неистребим, словно она его сама порождала, являлась источником.

Может, так оно и было? Мать умерла рано, от цирроза печени, хотя ни грамма спиртного не брала в рот, а ей не был еще и сорока. С того времени, запах краски почему-то всегда ассоциировалась у него с матерью.

В центре зала, среди кучки стоявших работников, Забелин обнаружил Риту, активно размахивающую руками, дающую указания. Громкий грохот перекрывал её речь и, только подойдя ближе, Забелин услышал, о чем она говорила.

Виккерс планировала разместить на стенах рекламные щиты, чтобы за настенную рекламу можно было брать с бизнесменов дополнительные деньги. Она обсуждала с дизайнером — молодым вертлявым парнем, размеры щитов, схему их размещения.

Увидев Забелина, Рита смешалась, лицо ее местами покраснело. Она подошла к Сергею, и он заметил, что её карие глаза сделались огромными, бездонными.

— Ты…давно здесь? — спросила она, стараясь говорить по-простому, буднично, словно они только вчера расстались, и между ними ничего не произошло, — а я, видишь, готовлю к открытию свой Центр.

— Вижу, уже почти все готово, — ответил Сергей, внутренне радуясь, что разговор начался легко, без тяжелых пауз, гнетущих недоговоренностей.

— Да, почти, еще кое-чего не хватает…

— Разве? Мне показалось, что вы завтра откроетесь?

— Сказать по правде, мы уже и приглашение в мэрию отправили, но осталась одна проблема — к зданию кроме света коммуникации не подведены. Нет ни воды, ни канализации, ни отопления.