Во времена революции и Гражданской войны Джугашвили-Сталин никакой заметной роли не играл, он ждал своего часа... В 1923 году Ленин все же разглядел нутро Сталина и в завещании прямо написал, что Сталин не годится для руководящей работы, что он капризен, груб и должен быть заменен другим товарищем. Как Джугашвили-Сталин сумел захватить власть и утвердиться в ней, однозначно объяснить невозможно, это требует специального исследования, которое ждет своего историка, известно только, что еще при жизни Ленина Сталин стал секретарем ЦК, а после его смерти Сталин назначил себе двух заместителей, а сам стал именоваться «генеральным секретарем»! Вот откуда все началось... Я лично думаю, что Сталин великолепно использовал свои выдающиеся способности политика-демагога, всем врал, всех обманывал, стравливал между собой, и в конце уничтожил тех, кто был рядом с ним, как учил еще в прошлом веке социалист Нечаев.
Как только Сталин вцепился мертвой хваткой в политический пистолет власти, он использовал его до конца, во-первых, убрал всех соратников Ленина, чтобы не путались под ногами. По свидетельству Крупской, убил бы самого Ленина, если бы он был жив.
В 1937 – 1939 годах по приказу Сталина было убито, практически без суда и следствия, 53600 военачальников во главе с Тухачевским, Блюхером, Якиром, Уборевичем, Егоровым. Эти полководцы выдвинулись в годы Гражданской войны и знали, что Сталин в военных вопросах не компетентен. Потом он уничтожил цвет большевистской партии, ближайших соратников Ленина – Бухарина, Рыкова, Зиновьева, Пятакова, выслал Троцкого, который позже был убит по его распоряжению (рука Сталина дотянулась даже до Америки), организовал убийство Кирова, свалив вину за его гибель на соратников Ленина. Сталин был злобным, безграмотным моральным и физическим уродцем, он инстинктивно ненавидел образованных людей, называл их «паршивыми интиллигентиками» и сознательно уничтожал русскую интеллигенцию, тех, кто еще уцелел после Гражданской войны или не успел уехать за границу в двадцатых годах. Начиная с 1929 года органы ЧК – ГПУ – НКВД – МГБ арестовали и истребили миллионы и миллионы людей – несть им числа... Погибла лучшая часть нашего народа, имущество их, накопленное трудом поколений, было разворовано следователями и охранниками... Неисчислимый вред нашему народу нанесла коллективизация, в которой, по замыслу Сталина, во главу угла была поставлена задача физического истребления самой работоспособной части крестьянства – что и было выполнено специальными командами под руководством местных властей. Уинстон Черчилль как-то заметил: «Надо быть воистину гением, чтобы оставить Россию без хлеба». Таким злым «гением» и был великий Сталин...
До коллективизации русское крестьянство кормило не только саму Россию, но и Россия продавала зерно в другие страны мира: Германию, Англию, Францию. Сталин создал чудовищную лагерную систему, в которой десятки миллионов лучших людей России за пайку хлеба и миску баланды добывали уголь, нефть, золото, древесину... В промышленности ввел порядок, при котором руководителями назначались не образованные специалисты, а лично преданные ему тупые и серые партийные функционеры. По рассказам жены Серго Орджоникидзе, когда нарком, пытаясь спасти от уничтожения работников своего Наркомата тяжелой промышленности, вступил со Сталиным в открытую борьбу, он был застрелен прямо в своем кабинете, но объявили всенародно, что Орджоникидзе скончался от разрыва сердца...
В 1939 году Сталин по личной инициативе заключил договор о дружбе и сотрудничестве с Адольфом Гитлером (братом по духу) и приказал снабжать фашистскую Германию зерном, мясом, маслом – и был обманут Гитлером, как безграмотная баба на базаре. Несмотря на то что Сталин сам себя назначил Верховным Главнокомандующим, мы все же войну выиграли, положив в землю тридцать миллионов советских людей...
В начале тридцатых годов Сталин лично разработал и осуществил принципиально новый метод хозяйствования в стране. Так, для вытягивания уцелевшего после войн и революций золота из карманов советских граждан была организована система «Торгсин», что означало торговлю с иностранцами. Но иностранцев в России в то время практически не было, и магазины «Торгсина» торговали продуктами питания в обмен на золото и серебро: любой мог сдать как лом золотые или серебряные изделия и купить продукты питания невообразимого качества. Теперь представим себе простых советских людей, которые в течение многих лет питались, в основном, снетками, воблой, кислой капустой, соленой треской да клеклым черным хлебом. И вдруг – чудо из чудес: в огромных витринах сверкает осетровая и кетовая икра, выложены сыры всех рангов и вкусов, рыба любых размеров и цветов, мясо невообразимой свежести и упитанности. А булки! Настоящие французские булки и белоснежные батоны, а колбасы! А деликатесы! А пирожные и торты... И все это можно было купить в обмен на кольца, браслеты, сережки, запонки, старинные часы... И люди, измученные многолетней голодухой, не могли удержаться, несли семейные ценности человеку с кусачками в руках, который при вас выдирал драгоценные камни, старинную эмаль и возвращал вам, а лом золота бросал на весы. Трудно и невозможно представить, сколько погибло в руках приемщиков бесценных художественных произведений. Немыслимое, изощренное издевательство над народом несчастной многострадальной России... Я, помню, тоже приобщился «святых даров» «Торгсина». Как-то летом на даче, копаясь в земле, я нашей довольно большой кусок толстой золотой цепочки, бегом отнес его в «Торгсин», получил взамен уйму всякой вкусной снеди и, желая особенно порадовать маму, купил ей в придачу очень хороший примус, которому она была ужасно рада. «Торгсины» функционировали несколько лет, пока наконец не была отменена карточная система, тогда и они прекратили свое существование. В Ленинграде «Торгсины» называли созвучно времени – «Наглядное пособие заочного питания».
Только в 1934 году была повсеместно отменена карточная система, и в больших городах появилось мясо, масло, молоко, белый хлеб. Правда, доходили до нас слухи, что в деревнях творится нечто совершенно невообразимое, что людей убивают, сажают в тюрьмы, ссылают в Сибирь или далеко на север, имущество их конфискуют, хуторские хозяйства ликвидируют как класс... Шепотом рассказывали, что в деревнях свирепствуют ужасающий голод и разруха, что коллективизация крестьянских хозяйств по своим разрушительным последствиям для русского народа равнозначна татаро-монгольскому нашествию.
Но это все мы знали понаслышке, пока я в 1933 году летом не поехал со своим другом И. А. Шидловским в Казахстан, в город Гурьев, с целью подзаработать деньжат и заодно подготовиться к экзамену в институт. Мы ехали поездом через Саратов вдоль Волги до Астрахани, а там, по реке Урал на пароходе до Гурьева. Что мы увидели по дороге, невозможно ни рассказать, ни описать... Тысячи и тысячи несчастных голодных крестьянских семей вместе с детьми заполняли все вокзалы, поезда, пристани и пароходы. Не понять, куда они все ехали, одно было ясно, что они страшно голодны. Около станций мы видели трупы умерших от голода, их просто не успевали хоронить... Крестьяне рассказывали, что на Украине – в житнице Европы – тоже царит страшный голод и народ тысячами умирает в деревнях. Такое представлялось невероятным – так это страшно, да и просто непонятно, почему страну охватил голод, ведь после революции и Гражданской войны прошло десять мирных лет и новой войной вроде пока не пахло. Я стал расспрашивать крестьян-попутчиков, что, собственно, произошло в деревнях, и они все в один голос утверждали, что виной всему проклятая коллективизация, когда все хозяйства насильно объединили, наличные запасы хлеба, скота, семян и фуража стали общими, и их немедленно отобрали и увезли в города. Все объяснилось очень просто, и мы, ленинградцы, потрясенные, молча слушали и смотрели на все происходящее вокруг нас... Мама, собирая меня в дорогу, напекла целую корзинку моих любимых пирожков с капустой и мясом. В дороге в наш вагон стали подсаживаться крестьянские семьи с голодными детьми. И когда, вытаскивая очередной пирожок, я увидел их глаза, не задумываясь, отдал им всю корзинку и вскоре получил ее обратно пустой... Мне никогда не забыть лицо крестьянки, матери тех ребятишек... Тогда же пришло понимание, что во всем виноват наш гениальный вождь, вместе со своими соратниками, конечно, и я люто возненавидел его...
