Кику немного подумал и ответил:
— Хорошо, я заберу его. Вы, наверное, знаете парк Ёёги. Если войти через западные ворота, там легкоатлетическая площадка. Закопаем пистолет вместе с патронами под третьей скамейкой справа, считая от входа.
Хаси с удивлением посмотрел на Кику.
— А зачем тебе пистолет? Кику со смехом ответил:
— Может, пригодится когда-нибудь. Проводив Тацуо и Миэко до середины тоннеля,
Кику зашел в магазин, где продавали таблетки, и спросил, есть ли габаниадид. Молодой мужчина, похожий на мышь, махнул рукой.
— Уже три года как кончился, — шепнул он тихо. — Даже если и осталось что-то на складе, не продать. Сейчас только «нейтро» и покупают. Не верите? Мало осталось клиентов, которым нужны возбуждающие средства. Все хотят тихо заснуть.
В лавке, кроме «нейтро», коробки которого занимали все стены до самого потолка, на полу лежали национальные костюмы, музыкальные инструменты, украшения, курительные трубки. На стене висели фотографии. Фотографии растений, помещенные в рамки. Кику внимательно рассмотрел их.
— Интересуетесь? — спросил человек-мышь.
Кику смотрел на фото, на котором был изображен красный трубчатый цветок, свисающий с ветки. На фотографии было написано: «Datura arborea».
— Датура древовидная, — прошептал человек-мышь. — А наискось от нее висит бете левый орех из Парао, бадо из Гвинеи, пейотль, листья коки из Перу и вьюнок, превосходная трава, но здесь такого не найти.
Кику решил спросить у человека-мыши:
— А нет ли у слова «датура» еще какого-нибудь значения?
Человек-мышь кивнул, вытащил с полки со склянками потрепанную брошюру и передал ее Кику. «Принстонский университет, ежемесячник факультета психиатрии. 1988 год, седьмой выпуск». — Почитайте, на другой стороне мой перевод, дарю.
Кику сразу же начал читать.
"Транквилизатор — датура.
В начале XVIII века на один из гарнизонов английской армии, дислоцированный на территории Индии, в северо-восточном штате Ассам, напал тигр. У тигров, как и у всех диких животных, есть свое представление о дистанции нападения. Если враг приближается на это расстояние, животное бросается в атаку. При звуке выстрелов животные обычно бегут прочь. Когда тигр появился в лагере, его клыки уже были в крови караульных, после чего он перегрыз горло еще двадцати восьми солдатам, прежде чем его удалось пристрелить. Казалось, тигр сознательно вел себя так, чтобы его убили. Проведенное вскрытие установило у него инфекционную болезнь костного мозга: кости захватил процесс гниения. Малейшее движение причиняло ему невообразимую боль, но тигры на самоубийство не способны. Можно сказать, что жизнь поддерживалась в нем только единственной целью — убивать людей. Как справедливо предположил наш коллега, уважаемый профессор Шубершенбек, психическое состояние людей, подвергшихся воздействию психического оружия «датура», и поведение тигра с больным костным мозгом идентично. В обоих случаях его вызвал препарат сверхсильного транквилизирующего действия, точный состав которого не известен, хотя в него, несомненно, входит индол. Главной причиной психического отклонения считается нарушение обмена серотонина в мозгу. В этом случае вместо серотонина применяется препарат сходной структуры, но в исключительно малых дозах. Существует ферментологический предел. Датура в десятки раз превышает действие дозы LSD (25 мкг) и в миллион раз — дозы мескалина. Эксперименты с датурой на людях секретно проводились в Центре химического оружия Военно-морских сил США на пленных солдатах. Сохранилось тринадцать отчетов по этому эксперименту. Биохимик профессор Милле утверждает (1985), что датура уничтожает в человеке все механизмы контроля. Принимавшие датуру превосходили всех известных на земле злодеев и становились безумцами без малейшей надежды на выздоровление. Большая часть преступлений людей с психическими отклонениями совершалась по причине мании величия. Для потреблявших датуру преступление оказывается единственной возможностью прикоснуться к реальности, воспринимаемой ими неадекватно. Ощущение экстаза в данном случае принципиально отличается от так называемого посмертного блаженства, вызываемого, например, опиумом (профессор X. Д. Гвидо), и имеет взрывообразный характер. Иначе говоря, оно коренным образом отличается от «мести за утраченную реальность», наблюдаемую у больных с сильным нарушением сознания и у маньяков. Действие датуры начинается с того, что человек начисто лишается памяти и испытывает экстаз, который нам невозможно себе представить. По мнению профессора Трюнера (1986, Сорбонна), его поведение напоминает поведение пациентов на последней стадии маниакально-депрессивного синдрома, но, скорее, речь идет о возникновении нопого существа, лишь внешне напоминающего человека, Принимающие датуру испытывают безграничное наслаждение и приступают к разрушению. Согласно отчетам об экспериментах на людях, у подопытных расширялись зрачки, на губах появлялась зеленоватая пена, мышцы становились твердыми как железо. Один из заключенных раздавил кожаный футбольный мяч и разорвал его в клочья. Под воздействием датуры такие люди будут стремиться разрушать все, что попадается им на глаза, и убивать до тех пор, пока их самих не убьют. В 1987 году принято правительственное решение уничтожить весь существующий запас датуры. Около трех тонн этого препарата в твердой, жидкой и газообразной форме решено было не уничтожать, а запечатать и захоронить. Практически весь запас датуры находится на дне моря. Вопрос о датуре впервые освещен после массового самоубийства, произошедшего в Гайане, Южная Америка. Дело о массовом самоубийстве отражено в номере ежемесячника факультета психиатрии".
В час ночи на территорию рынка медленно въехал черный «роллс-ройс». На подземной дороге не было ни теней, ни темных участков. На стенах и потолке висели старые флуоресцентные лампочки, бросавшие свет на асфальт и освещавшие людей. Весь свет на рынке был отраженным. Как будто огромное число светящихся моллюсков прилипли к коже людей. А еще он напоминал светящиеся водоросли, которые своим желтым пигментом освещают пещеру. Казалось, свет крохотными искорками висит в воздухе. Черты людей были неясными, чувство дистанции притуплялось. Свет маяка придает смелость рыбакам, дрейфующим в ночном море. На этой подземной дороге было все наоборот. Мужчины и женщины, окутанные слабым светом, пытались найти темный уголок и спрятаться. Толпившиеся вокруг блестящего «роллс-ройса» проститутки надеялись исчезнуть в тени этой железной машины. В тени, которую несет машина с серебряным бампером. Словно насекомые, летящие на огонь и свет, сонные и усталые проститутки и скрывавшиеся в полумраке нищие приближались к «роллс-ройсу», несущему темноту. Женщины и мужчины, отложив макияж и танцы, потянулись к «роллс-ройсу». За его темно-зеленым стеклом никого не было видно, лишь искривленное отражение нищей продавщицы сухих цветов.
Кику рассказал Хаси о датуре.
— Нам рассказывал о нем еще Гадзэру. Средство невероятной мощи. Хаси, я просто места не могу себе найти от волнения! Этот город можно будет сровнять с землей. Этот шумный город станет руинами, среди которых мы играли в детстве.
Хаси внимательно смотрел на «роллс-ройс» и совершенно не слушал Кику.
— Хаси, послушай меня! В этом огромном городе мы снова будем вдвоем. Будем смотреть на диких собак, исследовать безлюдные кинотеатры и дискотеки. Неужели тебе это гнусное место нравится?
Окно «роллс-ройса» открылось. Продавщица сухих цветов, уткнувшаяся лицом в окно, подняла крик и отскочила. Вокруг заговорили о том, что ей подожгли зажигалкой волосы. До Кику и Хаси донесся смех мужчин-проституток, треск горящих волос и запах паленого.
— Да, я люблю этот город, Кику, люблю носить макияж, люблю шуметь и петь. Я ведь педик, Кику. Ты всегда был сильным, я очень тебе завидовал. Ты не был таким слабаком и слизняком, как я. Помнишь последнее спортивное соревнование в школе младшей ступени? Я тогда не побежал и один остался сидеть в классе, придумал, будто бы наболел. Мне не хотелось, чтобы все смеялись над тем, как плохо я бегаю. И так было всегда. Я прикидывался больным, прятался. Кику, ты был прекрасен, ты великолепно прыгал с шестом. Я буквально не мог рядом с тобой находиться, мне становилось стыдно самого себя.
