Стоял морозный вечер понедельника 28 февраля, когда Virgin Atlantic GlobalFlyer вылетел из городка Салина (штат Канзас). Полет проходил не слишком гладко, как обычно и бывает. У Стива отказала система GPS-навигации. Без нее он никак не мог выйти на все маячки, необходимые для регистрации рекорда в Международной авиационной федерации (FAI). Помню наш напряженный разговор: я в относительно комфортной кабине самолета сопровождения уговаривал его продолжать полет ради успеха нашего проекта; Стив, расстроенный и разочарованный, рассуждал, не стоит ли просто повернуть назад. И в этот момент, как по волшебству, система GPS перезагрузилась!

На следующее утро выявилась гораздо более серьезная проблема. Давление в кабине Стива, как и в любой другой герметичной самолетной кабине, поддерживалось при помощи двигателя. В случае отказа двигателя кабина разгерметизировалась бы, и Стиву пришлось бы прибегнуть к страховому запасу кислорода. Вот только проблема в том, что никакого кислорода у него не было: залезая накануне в кабину, он случайно открыл кран аварийного кислорода. Получалось, что от двигателя зависело не только, сможет ли Стив облететь вокруг света, но и останется ли он при этом в живых.

Следующая проблема слегка отдавала фарсом. Летчик Virgin Atlantic Алекс Тай, управлявший самолетом сопровождения, подлетел поближе, чтобы пофотографировать GlobalFlyer. Вообще-то мы занимались этим постоянно с самого старта, и никаких проблем не возникало, но на этот раз спутная струя от самолета Алекса прокатилась по левому крылу Стива и нарушила зону низкого давления, за счет которой он держался в воздухе. Когда крыло подобным образом отрывается от воздуха, мы говорим, что происходит срыв потока; самолет, с которым такое случается, приобретает аэродинамические свойства строительного кирпича. Стив, пытаясь удержать самолет в воздухе, смачно обложил бедного Алекса — а Алекс все это время записывал переговоры на пленку!

К этому моменту Стив вел самолет уже вполне уверенно. Пришло время для следующей серьезной проблемы. Где-то над Персидским заливом Стив узнал, что потерял более 900 кг топлива. Оно каким-то непонятным образом ушло через сливные клапаны во время первоначального набора высоты. Теперь Стиву, с недостатком топлива и без запаса кислорода, приходилось только держаться и надеяться; у него остался лишь один реальный заступник и союзник — двигатель Сэма Уильямса.

Наконец 3 марта 2005 г. Стив Фоссетт аккуратно посадил самый необычный самолет в мире на полосу в Салине (штат Канзас) — в том самом месте, где началось его путешествие. Ему хватило топлива, и аварийный кислород не потребовался.

На летном поле его встретил другой поразительный летательный аппарат — Cayley Flyer; Аллан Макуиртер, специалист по планерам, доставил его из Великобритании и в тот же день поднял в воздух (он помогал реставрировать машину и два года назад даже пытался научить меня ее пилотировать).

«Сэр Джордж Кейли был настоящим первопроходцем своего времени, — сказал я тогда собравшимся журналистам, — точно так же, как Берт Рутан — настоящий первопроходец современности. Технологии, которые он использовал при конструировании и строительстве Virgin Atlantic GlobalFlyer, в будущем, возможно, определят конструкцию коммерческих лайнеров».

В то время мало кто из представителей прессы оценил технические особенности конструкции GlobalFlyer или понял его значение. Но времена изменились.

В 1906 г. шведский физик Сванте Август Аррениус опубликовал книгу «Образование миров» (World in the Making), где впервые описал так называемый «парниковый эффект». Он первым предсказал, что углекислый газ, выпускаемый в атмосферу при сгорании ископаемого топлива, когда-нибудь вызовет глобальное потепление.

Воздух вокруг нас прогревается солнцем. Водяной пар и различные газы, из которых состоит воздух, нагреваются с разной скоростью. Углекислый газ — двуокись углерода — нагревается быстро, но не может долго удерживать полученное тепло; часть его уходит в космос, а часть отражается обратно на землю и вновь поглощается атмосферой. Получается, что углекислый газ работает как одеяло. Чем толще одеяло, тем теплее Земля.

Аррениус считал, что парниковый эффект может обернуться пользой для человечества. Чем больше на Земле будет людей, тем больше в воздухе будет углекислого газа, тем теплее будет климат, тем быстрее все будет расти — что, в свою очередь, позволит растущему населению прокормить себя. Описание обратной связи между деятельностью человека и изменением климата, сделанное Аррениусом, звучит поразительно современно, за исключением одного принципиально важного момента. Согласно его оценке, содержание углекислого газа в воздухе будет удваиваться каждые 3000 лет. Сейчас оно удваивается каждое столетие.

Вклад человека в эмиссию углекислого газа на сегодня составляет всего 5,5 %. Человек ежегодно выпускает в атмосферу 30 млрд т углекислого газа; живые существа в целом выделяют его поразительное количество — 550 млрд т. Проблема в том, что система обратных связей, поддерживающая климат Земли, чрезвычайно чувствительна. Крошечного сдвига уровня CO2 в атмосфере может оказаться достаточно, чтобы навсегда изменить климат Земли.

Мы точно знаем, что человек постепенно меняет климат. Здесь, конечно, нечему удивляться. Какие еще вы знаете виды животных, которые могли бы разжигать огонь? Мы сжигаем множество самых разных вещей. Мы делаем это на протяжении уже примерно 1,8 млн лет, но сегодня нас много больше, чем 1,8 млн лет назад. Мы сжигаем ископаемое топливо и используем полученную энергию на своих заводах. Большая часть промышленности нам жизненно необходима: она помогает нам выжить. За счет сжигания топлива мы очищаем питьевую воду, обрабатываем и транспортируем продукты, готовим пищу, одеваемся, моемся, производим лекарства.

Поэтому не стоит слишком удивляться тому, что такая отрасль, как авиация, — отрасль, без которой человек в принципе мог бы обойтись, — ответственна всего за 2 % промышленных выбросов, или менее чем за 0,5 % человеческих выбросов углекислого газа в целом. Еще одна отрасль, без которой человечество вроде бы могло бы обойтись, — это информационные технологии. Может быть, вам покажется, что без них обойтись было бы труднее, чем без авиации; в этом случае вы не удивитесь, узнав, что из-за информационных технологий в атмосферу попадает вдвое больше углекислого газа, чем из-за авиации. За основную долю загрязнения парниковыми газами отвечают как раз те отрасли, без которых человечество просто не смогло бы существовать.

Я считаю, что передовые технические отрасли, такие как авиация, могут помочь нам разрешить проблему, связанную с глобальным потеплением. Речь идет о том, что здесь разрабатываются технологии, которые затем смогут применить у себя и грязные, но жизненно важные отрасли — сельское хозяйство, энергетика и др. Вот почему я всегда вкладываю определенную долю транспортных доходов и дивидендов Virgin в такие инициативы, как Virgin Green Fund. Этот фонд инвестирует средства и разрабатывает новые виды топлива и возобновляемые источники энергии. Реальную глобальную пользу подобные инициативы начнут приносить тогда, когда другие отрасли возьмут наши разработки и применят у себя. И не будем скрывать истинные масштабы проблемы: возможно, для спасения человечества недостаточно только уменьшить количество углекислого газа, выпускаемого в атмосферу. Если Джеймс Лавлок прав, нам придется удалять углекислый газ из атмосферы!

Согласно Лавлоку, если мы хотим поддерживать нынешний климат, нам придется связывать больше углекислого газа, чем мы выделяем. Так что в настоящий момент Священным Граалем для нас, пожалуй, может стать коммерчески жизнеспособное устройство, поглощающее углерод из воздуха. Очень важно, чтобы такое устройство не просто работало, но и приносило коммерческую выгоду. Великих идей и высокой цели для этого недостаточно. Они должны приспосабливаться к окружающему. Они должны иметь смысл не только для вас и для меня, но и для людей мира, — неважно, верят ли они в глобальное потепление, волнует ли их эта проблема и способны ли они отличить углерод от дырки в земле.